Лучшее оружие для «дерадикализации» боевиков «Исламского государства»*, возвращающихся из Сирии, — гуманность, пишет исполнительный директор Международной сети действий гражданского общества Санам Нараги Андерлини в своей статье для The Guardian.
В результате беспощадных авиаударов и наземных атак по ИГ в Сирии сотни иностранных боевиков и сторонников этой группировки стекаются к турецкой границе, пытаясь выбраться из этой арабской страны. По оценкам, в Сирии находились как минимум 20 тыс. иностранных боевиков, из них предположительно 2500 человек были выходцами из Европы, в том числе 850 британцев. Многие из них, возможно, погибли, но те, кто остались в живых, скорее всего, на определённом этапе вернутся домой.
И «многих людей мысль об этом пугает», — отмечает Санам Нараги Андерлини.
Сразу напрашиваются следующие вопросы: и что теперь? Как с ними обращаться? Даже если они будут говорить, что раскаялись и устали от кровопролития, можно ли им доверять? Что если эти бывшие боевики, вернувшись, станут «спящими ячейками»? И как людям выражать свою тоску, вспоминая о невинных жертвах их преисполненных ненависти действий или об их наглом, невежественном разрушении древних мест?
«Легко лишать их человечности, считая, что это абсолютно плохие ребята в чёрных одеждах, с закрытыми лицами, которые с радостью калечат и убивают. Однако дело не ограничивается лишь тем, что бросается в глаза. На протяжении многих лет исследователи и активисты детально изучают вопрос о том, почему люди становятся радикалами. И им удалось пролить свет на человеческую природу, разочарования, а иногда и абсолютную наивность тех, кто обратил внимание на призывы ИГ», — отмечает автор статьи.
Некоторые из тех, кто отправился в Сирию, сделал это из сострадания к «бедственному положению сирийцев в руках режима Асада», кто-то — из-за глубокого недовольства кажущимся бездействием властей страны, при этом они проигнорировали призывы тысяч активистов, которые уговаривали их не вмешиваться. Другие, в частности молодые девушки, хотели освободиться от оков семейных ожиданий, и их заманили с помощью онлайн-ухаживаний и обещаний новых возможностей. Многие были мелкими преступниками, которых завербовали в государственных тюрьмах. Без сомнения, у некоторых из них были проблемы с психикой, а другие были просто оппортунистами.
В Великобритании всё, что будет предприниматься в этом направлении, должно осуществляться с осторожностью. Чтобы избежать негативной реакции по отношению общинам, представляющим различные меньшинства, правительству и СМИ следует сделать акцент на том, что люди, возвращающиеся из Сирии, представляют собой микроскопическое меньшинство из 2,7 млн британских мусульман.
«В конце концов мы должны помнить о нашей собственной гуманности. Экстремисты могут быть агрессивными потому, что они отстраняются от «других». Они утрачивают сопереживание и сострадание. Поскольку нам грозит перспектива возвращения членов ИГ в Великобританию, мы должны бросить вызов нашему собственному мировосприятию. Было бы проще, если они все были одномерными плохими парнями из фильмов о Бонде, но они не такие. Если мы поддадимся подобному образу мыслей, то мы станем тем, что мы ненавидим и боимся. Вместо этого наша коллективная задача как нации заключается в том, чтобы найти наш собственный кладезь благопристойности и гуманности, быть честными и сострадательными, справедливыми и добрыми, и, возможно, прежде всего, в том, чтобы заботиться о жертвах, о преступниках и о тех, кто одновременно являются и жертвами, и преступниками», — пишет Санам Нараги Андерлини в своей статье для The Guardian.
* «Исламское государство» (ИГ) — террористическая группировка, запрещённая на территории России (прим. ИноТВ)