«Является ли Россия сейчас надёжным экономическим партнёром?» Таким вопросом задаётся на сайте Ostexperte Йенс Бёльман из Восточного комитета немецкой экономики. По его мнению, если посмотреть на события последнего полугодия, на этот вопрос следует ответить утвердительно.
Просто поразительно, как экономические связи и доверие, выстраивавшиеся на протяжении более чем 70 лет, могут с лёгкостью улетучиться. Запланированные новые санкции в отношении России, Ирана и Северной Кореи — это лишь нынешняя кульминация в длинном списке требований и обвинений со стороны США, с тех пор как в должность президента там вступил Дональд Трамп, утверждает Бёльман.
По его словам, он воспитывался в глубокой благодарности по отношению к Соединённым Штатам, и не только из-за того, что план Маршалла уберёг его от необходимости выращивать картофель и пасти коров. Намного более важным автору статьи представляется тот факт, что основополагающие общественные принципы после Второй мировой войны — такие как свобода СМИ, права человека, рыночная экономика, либеральность — были в значительной мере почерпнуты европейцами у американцев. «Нам показали, как можно жить американской мечтой и в Германии, — пишет Бёльман. — Только это называлось немного иначе — экономическим чудом».
Так что же произошло за последние недели и месяцы? Вырвалось на свободу прежнее скрытое неудовольствие? У американцев возникло ощущение, что их поддержка и участие в делах европейцев недостаточно ценятся? Оказались ли ЕС и США скорее конкурентами, чем партнёрами? По версии автора, ясно одно: переплетения и связи между национальными экономиками слишком многообразны, чтобы можно было просто щёлкнуть выключателем и разойтись в разные стороны.
Однако, помимо этого, понятно также, что Евросоюз не поведётся на неуклюжий шантаж и не поставит экономические интересы американской нефтегазовой отрасли выше общего дела или всей европейской энергетической политики. Стремление стать более независимыми от российских поставок не подразумевает перехода к другому монополисту, подчёркивает Бёльман.
Теперь в отношении России вводятся новые санкции, которые должны быть средством политического давления. Однако эти штрафные меры означают отказ от принципа согласованности позиций по антироссийским санкциям, а кроме того, подразумевают использование энергетики как средства для обеспечения собственного экономического преимущества.
Как отмечает автор статьи, до сих пор российскую сторону постоянно упрекали в том, что поставки энергоресурсов, цены, проекты газопроводов и остановка поставок для неё — политический инструмент и энергетику она использует как оружие. Но в чём различие, когда США пытаются при помощи экстерриториальных штрафных мер воспрепятствовать проектам с российским участием и, таким образом, попадают «прямо в сердце» европейской и немецкой экономике?
С точки зрения Бёльмана, если абстрагироваться от «справедливой критики российских действий», можно констатировать, что Россия за последние пять лет вступила в ВТО и ратифицировала Парижское соглашение по климату. Несмотря на протекционистские тенденции внутри страны, она выступает за свободную и честную мировую торговлю, стремится привести свои нормы и стандарты в соответствие с международными, а кроме того, утвердила зону свободной торговли с Евразийским экономическим союзом. Россия сейчас ведёт куда более либеральную экономическую политику, чем США, подчёркивает представитель Восточного комитета немецкой экономики.
Если новые санкции действительно будут введены в том виде, в каком они планируются, ЕС должен отреагировать адекватно, считает Бёльман. Это означает, что европейцы должны наложить санкции на американцев, потому что те накладывают санкции на европейцев, сотрудничающих с Россией, а она, в свою очередь, накладывает санкции и на европейцев, и на американцев. «Это не только звучит шизофренически — это и есть шизофрения», — считает он.
По версии автора, для немецкой экономики и в первую очередь её среднего класса существует только одно по-настоящему разумное решение: сесть за стол переговоров и договариваться до тех пор, пока не удастся найти решение — по возможности, совсем без санкций.