Тандем нового президента Франции Эммануэля Макрона и фаворитки предстоящих выборов канцлера Германии Ангелы Меркель может оказаться спасительным для Европы и предотвратить «новую Ялту» — то есть создание антиевропейского союза между Москвой и Вашингтоном, пишет обозреватель NYT Роджер Коэн. По мысли Коэна, благодаря этим двум «страстным европейцам» 2017-й может стать «годом Европы» — если, конечно, они позаботятся о так необходимых Евросоюзу реформах.
На президентских выборах во Франции, которые в конечном счёте стали вращаться вокруг «самой неожиданной темы — Европы», одержал победу «гадкий утёнок европейской политики 2016 года» Эммануэль Макрон, пишет обозреватель The New York Times Роджер Коэн. Хотя его когда-то «отвергла Британия» и над ним «насмехался» американский президент Трамп, Макрон всё же оказался триумфатором — несмотря на то что изначально поддерживал Европейский союз и евро, пойдя таким образом на немалый риск, признаёт журналист. Тем не менее, подчёркивает он, расчёт Макрона оказался верным — ведь именно тема евро и стала губительной для его главного конкурента Марин Ле Пен.
Как напоминает Коэн, в ходе финальных теледебатов между двумя кандидатами Ле Пен продемонстрировала, что совершенно не разбирается в политических и экономических вопросах, и несла, как выразился сам Макрон, «чушь», и притом такую чушь, которая затронула «больное место» французов — «то есть их кошельки». Так, кандидат от правых путалась между евро и ЭКЮ*, по всей видимости, была убеждена, что Великобритания ранее была в еврозоне, утверждала, что брексит привёл к мощнейшему росту британской экономики, и предлагала странную инициативу по восстановлению франка для французского народа при сохранении евро для компаний. Макрон поспешил отреагировать на просчёты Ле Пен, объяснив, что на следующий день после возвращения франка ценность накоплений граждан упадёт на 20—30%, предупредив об угрозе колоссальной утечки капиталов из страны и спросив соперницу, каким образом, по её мнению, можно было поддерживать одновременно две валюты, если всем компаниям от мала до велика придётся в международных расчётах по-прежнему пользоваться евро, а зарплату сотрудникам выдавать уже во франках. Последствия стали для Ле Пен катастрофой — на вопросы Макрона она могла лишь «открывать рот и невпопад смеяться», иронизирует Коэн. «В конце концов, Европа её и убила, — пишет он. — И этот миг стал чудеснейшим моментом после трудного плавания для всех еврофилов — и я сам не без гордости ношу этот титул».
По мысли обозревателя NYT, Ле Пен допустила серьёзный просчёт, вообразив, будто Франция похожа на Великобританию. Французская Республика, где «многие общественные здания украшает сине-золотой европейский флаг», — одна из стран — основателей Евросоюза, и союз этот «по-прежнему воплощает в себе чаяния послевоенной Франции». «Как пояснял в беседе со мной французский политолог Жак Рюпник, «для Германии Евросоюз был искуплением грехов; для Франции же — амбицией нового рода после унижения во Второй мировой войне и деколонизации», — отмечает автор. И хотя на исходе холодной войны франко-германскому тандему пришлось столкнуться с определёнными проблемами, вызванными потерей равновесия между ними в результате воссоединения Германии, приверженность европейской идее остаётся фундаментальной в обеих странах, констатирует Коэн.
Между тем европейская идея вновь становится привлекательной, и причины тому — встряхнувший европейцев брексит, а также то, что французы называют «новой Ялтой»: союз России и США, питающих нескрываемую враждебность к ЕС и независимости европейцев, продолжает журналист. Дональду Трампу ещё только предстоит посетить Европу в качестве президента США, но ему придётся столкнуться с уже широко распространившимся мнением, согласно которому он «отлично ладит с каждым диктатором, которого встречает, но с трудом находит общий язык с европейскими демократическими лидерами вроде Ангелы Меркель», подчёркивает автор. Из-за этого многие считают, что Америка при Трампе откзалась от своей роли защитника ценностей «свободного мира», сетует он.
Тем временем фаворитом предстоящих выборов канцлера Германии стала Ангела Меркель, и её «дуэт» с Макроном может оказаться «мощным» — но, по мнению Коэна, им придётся решить массу задач сразу в четырёх областях: безопасности, поскольку ЕС нужны эффективные механизмы контроля внешнх границ; налогообложении, потому что евро в долгосрочной перспективе сможет существовать лишь при условии налоговой интеграции членов Евросоюза; в области экономического роста, так как Европа уже оказалась в стагнации и должна будет создать новые рабочие места; и, наконец, в плане солидарности, ведь режиму «дармовщины» для стран вроде Венгрии или Польши, которые пользуются солидными европейскими средствами, но пренебрегают европейскими ценностями, пора положить конец.
Как бы то ни было, Макрон и Меркель — «страстные европейцы», а «угрозы от Путина, лишённая всяких ценностей внешняя политика США при Трампе и недальновидность Великобритании», помноженные на набирающее обороты экономическое восстановление в Европе, создали уникальную возможность для того, чтобы вновь вспомнить о «мечте о федеральной Европе», в заключение отмечает Коэн. В таком контексте «2017-й вполне может оказаться годом Европы», подытоживает он.
* ЭКЮ — денежная единица, использовавшаяся в валютной системе ЕЭС и ЕС с 1979 по 1998 год (прим. RT).