«Венесуэла — это не первая развитая страна, которая может оказаться на пороге катастрофического экономического кризиса», — сообщает Foreign Policy. Но страна находится в относительно необычной ситуации, учитывая то, что она обладает огромными нефтяными активами. Существует не так много прецедентов, чтобы понять, как это могло произойти и что может случиться дальше.
Однако, как отмечает американское издание, существует по крайней мере один такой прецедент — «аналогичная разруха» в СССР в конце 80-х годов прошлого века. Судьба СССР может послужить поучительным примером для Венесуэлы — и не сказать, что жителям страны и уж тем более режиму Николаса Мадуро понравится то, что это предвещает.
С момента снижения цен на нефть, которое началось в июне 2014 года, Венесуэла продолжает испытывать трудности, и «нет оснований полагать», что эта тенденция в ближайшее время изменится. Цены на электроэнергию в одном десятилетии растут, в следующем — падают, а потом снова растут, поэтому вполне можно ожидать, что в следующем десятилетии они будут падать. Аналогично этому самый крупный обвал экономики СССР произошёл из-за падения цен на нефть, которое началось в 1981-м, и с тех пор ситуация становилась только хуже.
Но более глубокой проблемой СССР, пишет Foreign Policy, было не падение цен на нефть, а то, что случилось до этого. В своей книге «Гибель империи» великий постсоветский реформатор Егор Гайдар отметил, что во время длительного нефтяного бума советское руководство считало, что оно может «ходить по воде» и что «обычные законы экономической гравитации к нему не относятся». Советские руководители не утруждали себя разработкой теории, которая бы помогла разобраться в их расходах. Они даже не утруждали себя проявлением внимания к своим результатам. Казалось, что подсчёты работают, и они предположили, что тому есть обоснованная причина.
Это также относится и к современным венесуэльским лидерам. Правительство Венесуэлы хоть и не заявляет о своей беспрекословной преданности марксизму-ленинизму, преследует такую же «абсурдную» экономическую политику, как и СССР. В течение многих лет оно настаивало на поддержании жёсткого регулирования цен на широкий ассортимент основных товаров, включая такие продукты, как мясо и хлеб, за производство которых оно выплачивает огромные субсидии. Тем не менее венесуэльское правительство, как и советское руководство, всегда считало, что может позволить себе эти субсидии за счёт своих нефтяных доходов.
Но так как цены на нефть снизились более чем на половину с середины 2014 года, упали и доходы от её продажи. И вместо того чтобы увеличивать производство нефти, правительство Венесуэлы было вынуждено наблюдать за его снижением из-за неправильного управления государственной нефтяной компанией PDVSA.
И сейчас Венесуэла, как считает Foreign Policy, кажется, намерена повторить «советскую глупость», отказываясь сменить курс. Это увеличит дефицит бюджета и приведёт страну к окончательной разрухе.
У СССР в его поздние годы тоже был огромный дефицит бюджета. Он использовал свой валютный резерв, чтобы оплатить импорт, но, когда этот резерв сократился, правительство восполнило дефицит бюджета за счёт печатания денег. В результате немедленно выросла инфляция.
«Кажется, будто президент Мадуро перенял это сочетание налоговой и кредитно-денежной политики», — пишет Foreign Policy. Венесуэла уже сталкивается с массовым голодом из-за контроля над ценами, потому что правительство больше не может позволить себе собственные субсидии. Но дальше всё будет хуже. «Мадуро, кажется, намерен печатать деньги как безумец», поэтому следующим шагом станет гиперинфляция.
Гиперинфляция вызывает страх, поскольку это редкое явление. По словам Стива Хэнка, профессора Университета Джона Хопкинса, во всём мире гиперинфляция случалась 56 раз и половина из них — при падении коммунистических режимов. Гиперинфляция сильно деморализует. Внезапно пропадает смысл дальше работать. Вместо того чтобы стоять в очередях и покупать еду на заработанные деньги, люди перестают работать, потому что они не смогут потратить деньги, которые они заработают.
В результате этого производительность падает до тех пор, пока не будет восстановлена финансовая стабильность. В 1991 году уровень советского производства сократился на 10%, а производство нефти снизилось вдвое с 1988 по 1995 годы. «Что-то похожее, кажется, происходит и в Венесуэле», — отмечает американское издание.
СССР настаивал на нереалистично высоком обменном курсе рубля, он был в пять раз больше, чем обменный курс на чёрном рынке. Как пишет Foreign Policy, это заставляло советских людей чувствовать себя богаче, но это означало, что правительство субсидировало покупки иностранной валюты так же, как оно субсидировало продовольственные закупки. Так как советское правительство тратило больше денег, позволяя дефициту бюджета расти, обменный курс чёрного рынка резко падал и люди постепенно принимали обменный курс чёрного рынка за настоящий. На момент распада СССР средняя месячная зарплата составляла никчёмные $6. «Вот куда идёт Венесуэла», — считает Foreign Policy.
Вместе с тем рос и внешний долг СССР. Советское правительство, как и правительство Мадуро, занимало столько, сколько могло и пока могло. Советское правительство отказалось признавать бедность и очень долго продолжало погашать свой долг. Венесуэла, как считает Foreign Policy, крутится в том же «колесе для хомячков».
Но СССР, в отличие от Венесуэлы, был многонациональным государством с союзными республиками. Какой бы абсурдной ни была экономическая политика Венесуэлы, у страны нет марксистско-ленинской системы и она остаётся куда более открытой, чем СССР, с живой политической оппозицией и высокообразованной элитой.
Но экономический спад СССР является возможным сценарием будущего развития Венесуэлы. «Финансовый кризис, вероятно, усугубится, поскольку любое значительное изменение в политике будет означать признание Мадуро того, что его политика была неправильной, и это, может быть, приведёт к его свержению», — пишет Foreign Policy.
Одной из альтернатив могло бы стать политическое свержение режима Мадуро, вызванное общественным недовольством, или просто бегство правительства из страны. Другой возможной развязкой может стать то, что страна исчерпает свои международные валютные резервы и откажется погашать свой внешний долг. Это бы лишило Венесуэлу всех иностранных кредитов, и естественным следствием стало бы полное обрушение импорта и обменного курса боливара, национальной валюты.
Как бы то ни было, «режим Мадуро вряд ли долго протянет», потому что будет неспособен привнести необходимые изменения, чтобы избавить от экономических бедствий большую часть населения, и давление в конце концов станет «невыносимым».
Бюджет страны, как считает американское издание, должен быть приближен к сбалансированному. Это может быть достигнуто только за счёт сокращения расходов, поскольку за короткий срок невозможно собрать больше налогов. Ключевым моментом должно стать устранение ценовых субсидий. Внешняя помощь Венесуэле также должна быть сокращена. «Этого должно быть достаточно, чтобы сбалансировать бюджет».
В то же время обменный курс должен быть унифицирован вокруг рыночного равновесия независимо от того, будет ли обмен плавающим или фиксированным. Истощённые международные резервы Венесуэлы должны быть восстановлены. Единственным международным учреждением, которое может сделать это быстро и эффективно, является Международный валютный фонд. МВФ может быстро восстановить резервы и кредитоспособность страны, но Венесуэле придётся мириться с макроэкономическими реформами. Параллельно с этим другим международным организациям и дружественным странам «придётся заняться спасением страны от разрушительных действий режима Мадуро». Внешний долг страны должен быть реструктуризирован.
Как пишет Foreign Policy, ситуация с бывшим СССР была куда более сложной. Россия смогла взять под контроль дефицит бюджета только спустя семь лет. Запад не сумел оказать России помощь «в тот момент, когда она так в ней нуждалась», и в конце концов её политика пошла в антизападном направлении. «Когда в Венесуэлу наконец придёт реформа, её нужно будет применить радикально и быстро и Западу необходимо будет оказать всеобъемлющую финансовую поддержку».
Будет «не так приятно» наблюдать за «падением режима Мадуро», но пока трудно представить себе, как можно этого избежать. Хотя политику трудно предвидеть, основные черты сурового экономического кризиса вполне видны. «Ключевой вопрос заключается в том, насколько быстро новому правительству удастся сделать правильные вещи», — пишет Foreign Policy.