Материал представлен в переводе ИноТВ
МУЖЧИНА: Бывает, едешь по Киеву и замечаешь: о, здесь, как в Евпатории, — такие ассоциации находишь, очень много похожего.
Это небольшое кафе он называет своим домом. Только оно тут, в совсем чужом Киеве, напоминает Асану вкус Крыма.
АСАН, переселенец: У всех дома стояли такие полки, раф они называются у нас, на них выставлялась медная посуда, хозяйки протирали их.
Парень выехал с полуострова три года назад, когда в его дом пришли фээсбэшники и начали угрожать. Таких как он — тысячи, и именно крымские татары активнее всех борются за возвращение Крыма под жёлто-синий флаг. Но с каждым днём надежда угасает.
АСАН: Надежда, вера в это, конечно, есть, но не при той ситуации, которая у нас сейчас здесь творится. Мы за три года ничего не сделали для того, чтобы хоть как-то приблизить это возвращение.
Сегодня это уже не тот Крым, который помнит Асан. Три года полуостров — чёрное пятно на карте мира. Море, Ай-петри, Ласточкино гнездо, Ливадийский дворец — всё вроде бы на месте, но Крым пропах не запахом весенних цветов, а врагами. А за теми, кто сопротивляются оккупации, охотятся спецслужбы и обвиняют в диверсиях.
АЛЕКСАНДР КЛИМЕНКО, эксперт объединения Майдан иностранных дел: Это территория страха, когда люди боятся говорить, писать. Они боятся не просто так, они боятся потому, что есть реальные уголовные дела, реальные преследования.
Крым украинский — в разговорах во время официальных мероприятий на межгосударственных переговорах и в выступлениях, но за мощным сотрясанием воздуха нет никаких реальных планов, поскольку власть не готова предложить действенных механизмов по возвращению Крыма. И выходит, что об этой стратегии думают не государственные институты, а общественные организации или же сами беглецы с полуострова.
ТАМИЛА ТАШЕВА, сооснователь организации Крым СОС: Нет политической воли со стороны руководства государства. Стратегия не была задействована, она писалась, она обсуждалась с общественностью, но в итоге не была принята и представлена.
Хотя и санкции против России сохраняются, и надежды Москвы на Трампа не оправдались, однако этого мало. Одними резолюциями полуостров не вернуть.
РЕФАТ ЧУБАРОВ, глава Меджлиса крымско-татарского народа: Сегодня санкции действуют, но их недостаточно, чтобы заставить Россию вернуться в пределы международного права. Поэтому, если бы меня спросили, какая стратегия должна быть, я бы сказал: это введение эмбарго на энергоносители, добываемые на территории России, это отключение России от банковской системы SWIFT. Это заставит Россию сесть за стол переговоров.
Возвращение Крыма в интересах не только нашей страны, но и всего мира. Эксперты уже не раз говорили, что Кремль, аннексировавший полуостров, открыл ящик Пандоры. Теперь право сильного может перекроить весь мир.
ВАЛЕНТИНА САМАР, главный редактор Центра журналистских расследований: Украина три года, ну два года, никак не могла определиться, нужен ей какой-либо центральный орган власти или нет, для того чтобы заниматься крымскими вопросами, людьми. При Гройсмане было создано Министерство оккупированных территорий, которое сейчас только-только делает первые шаги, но нет ни ресурсов, ни людей. По Крыму, мне кажется, там работает всего пять-шесть человек.
Отсутствие чёткой и понятной стратегии ещё больше отталкивает Крым. Те, кто остался по ту сторону новой границы, понимают, что оккупация — надолго, поэтому нужно привыкать. А те, кто уехал, слышат слова и видят отсутствие действий государства, которое не смогло защитить от оккупанта, и у всех остаётся только вера, с которой придётся жить. Вера, что когда-нибудь Евпатория, Ялта и Гурзуф снова будут родным домом.
АСАН: Наверное, никому это не нужно. Людям нужно, но люди и государство — это две разные вещи.
Дата выхода в эфир 31 марта 2017 года.