Материал представлен в пересказе ИноТВ
Президент России Владимир Путин и его иранский коллега Хасан Роухани проведут очередные переговоры с 27 по 29 марта. По данным The Tehran Times, стороны «готовятся к подписанию более десяти документов экономического и политического характера». Эта встреча вновь вызывает споры по поводу природы отношений Москвы и Тегерана, пишет The Conversation.
Западные аналитики считают, что способ остановить военное сотрудничество России и Ирана в Сирии существует, сообщает издание. Пока Иран и Россия вместе противостоят свержению Башара Асада, они не могут выработать совместную точку зрения по поводу дипломатического решения сирийского конфликта, утверждает газета.
Иран поддерживает ливанскую «Хезболлу» и шиитское ополчение, в то время как Россия не разделяет стремление этих военизированных структур обратить население в свою веру. Однако The Conversation сомневается, что это противоречие говорит в пользу потери взаимопонимания между Россией и Ираном, и приводит несколько факторов, свидетельствующих об обратном.
По словам многих экспертов, Россия не заинтересована в том, чтобы быть младшим партнёром США в войне против ИГ*. В то же время Кремль не прочь и дальше продолжать сотрудничество с Тегераном, в котором Россия выступает как доминирующая сила, отмечает The Conversation.
Со времён Афганской войны 1980-х Москва и Тегеран разделяют недоверие к западным державам и их возможным связям с суннитскими группировками. Россия также скептически относится к новой администрации Трампа из-за её непредсказуемости, говорится в статье.
Без всяких сомнений, Кремль продолжит использовать отношения с Ираном в качестве рычага давления на Вашингтон ради таких уступок, как смягчение режима экономических санкций, утверждает газета.
Ради этого Москва должна развивать сотрудничество с Ираном как в регионе, так и в важных стратегических областях, как, например, в мирной ядерной энергетике. В данный момент Россия помогает Ирану в строительстве двух АЭС, а также поставляет Тегерану зенитно-ракетные комплексы С-300, напоминает издание.
Тем не менее, отмечает The Conversation, российское военное вмешательство в сирийский конфликт также представляет угрозу для иранской военной доктрины региональной безопасности. Со времён Исламской революции 1979 года Тегеран решительно выступает против любого военного вмешательства нерегиональных держав.
Когда в августе 2016 года Россия заявила, что её ВКС используют военный аэродром Ноджи в Хамадане, это известие вызвало немало споров, так как Конституция страны запрещает размещение военных баз иностранных государств на территории Ирана, напоминает газета.
Несмотря на неизбежные противоречия асимметричного партнёрства между мировой и региональной державами, иранской политической элите следует отдать должное в превращении России из старого врага в партнёра, подводит черту The Conversation.
* «Исламское государство» (ИГ) — террористическая группировка, запрещённая на территории России (прим. RT).
Фото: Reuters