Все большая непрозрачность российской политики дает новый шанс для развития «кремлинологии», которая может стать полезным аналитическим инструментом при правильном подходе, пишет Андерс Ослунд в статье для American Interest. И если в старых словарях этот термин расшифровывается как «изучение политики и действий бывшего советского правительства», как синоним «советологии», то в более широком смысле «кремлинология» — это искусство наблюдать, делать выводы и предположения о том, что на самом деле происходит в замкнутом сообществе, поясняет автор: «Я понимаю кремлинологию как формальное изучение твердо установленных фактов в закрытом сообществе, наблюдение за встречами, организацией, указами и официальными выступлениями».
Кремлинологии нет места в открытом обществе, однако современную Россию нельзя назвать «открытой», хотя она уже отошла довольно далеко от Советского Союза, говорится в статье. Если во времена Сталина мир узнавал о переменах в партийной верхушке «два раза в год из репортажей, снимавшихся у мавзолея Ленина 7 ноября и 1 мая», то сегодня Кремль предоставляет массу информации, в том числе и через сайт президента — однако при этом «дезинформация распространяется в небывалом объеме», уверяет American Interest. Кроме того, раньше советские газеты публиковали фотографии всей партийной верхушки на официальных мероприятиях, и расположение чиновников на этих снимках представляло собой подробнейшую документацию их иерархии, поскольку они всегда строго придерживались внутреннего кремлевского протокола: «Протокол имеет значение в закрытых, иерархически устроенных государствах, в отношении которых актуально прибегать к кремлинологии», — отмечает автор.
Сегодня Кремль тоже публикует многочисленные фотографии с разных встреч на высшем уровне, и стоит обратить отдельное внимание на то, кто именно на них присутствует и какое место они занимают, советует American Interest. «Когда Путин собрал свой Экономический форум 25 мая, либерал Алексей Кудрин сидел в дальнем конце стола, ниже радикального советника Сергея Глазьева. Это говорило о том, что Алексей Кудрин потерпел фиаско. Ни один западный журналист в свое время этого не заметил», — подчеркивает автор. По его словам, Сергей Иванов с декабря 2011 года «всегда сидел ближе всех к Путину — в знак того, что он второй человек в Кремле», однако наблюдатели и СМИ также это проигнорировали.
«Широко распространено мнение, что Путин — сложившийся диктатор, но это упрощенный взгляд на вещи. Значение имеют отдельные органы и их взаимодействие. Сейчас Совет безопасности является настоящим Политбюро, самым главным органом, члены которого встречаются в узком ограниченном кругу, во главе которого стоит Путин. Удивительным образом Путин не контролирует его состав», — отмечается в статье. Например, 5 апреля российский президент назначил постоянным членом Совета безопасности «своего фаворита и бывшего начальника охраны генерала Виктора Золотова», который стал главой Национальной гвардии, однако уже 11 апреля другим президентским указом статус Золотова был понижен до обычного члена Совета, коих десятки. «Нам это говорит о том, что Путин не смог отстоять Золотова», — делает вывод The American Interest.
С другой стороны, после отставки Сергея Иванова с поста главы администрации президента он остался в Совете безопасности, говорится в статье. Путин исключил оттуда лишь давно находящегося на пенсии бывшего министра внутренних дел Рашида Нургалиева, заменив его новым главой своей администрации — Антоном Вайно. «Таким образом, при помощи кремлинологии (изучая организации и встречи и не полагаясь ни на какую "внутреннюю" информацию) мы можем предположить, что Совет безопасности смог бы исключить и самого Путина», — заключает автор. Он рекомендует российскому президенту «либо как можно скорее изменить состав Совета безопасности, либо уменьшить его роль, как сделал Михаил Горбачев с Политбюро» — иначе рано или поздно «Путина из него исключат», предостерегает American Interest.
Как поясняется в статье, еще с апреля в России «можно было наблюдать конкуренцию между многочисленными местными службами безопасности», отражавшуюся в реорганизациях и широко освещавшихся в СМИ арестах чиновников высшего звена. По мнению автора, с одной стороны здесь выступает ФСБ, «унаследовавшая в значительной мере бывший КГБ», и Служба внешней разведки (СВР), их оппоненты — это ФСО (охрана президента), новая Национальная гвардия и «путинский фаворит» Рамзан Кадыров, а Минобороны РФ выступает «в качестве независимого игрока». Путин уже «продемонстрировал свое предпочтение ФСО, Национальной гвардии и Кадырову», проведя радикальную реорганизацию силовых структур, пишет American Interest — однако «их оппонент ФСБ доминирует в состоящем из 12 постоянных членов Совете безопасности». Поэтому Совет безопасности «должен быть на переднем плане при анализе текущей ситуации в российской политике», подчеркивается в статье — однако многие аналитики до сих пор склонны это игнорировать при оценке ситуации в России.
Вместо этого лучше было бы игнорировать «официальную пропаганду» и не принимать на веру публичные заявления кремлевских чиновников, советует The American Interest. По мнению автора, заявления Путина и Иванова о том, что после 4-летнего пребывания на посту главы администрации президента последний решил уйти в отставку — «ложь, настолько же очевидная, как в сентябре 2011 года, когда Путин заявил, что четыре года назад они с Медведевым договорились о возвращении Путина на пост президента». Лишь «кремлинологи» смогли заранее заметить «сильное напряжение в самом сердце Кремля, ставшее очевидным во время убийства Бориса Немцова 27 февраля 2015 года», которое выразилось и в отставке Иванова — в то время как для всех остальных эти перестановки в администрации стали полным сюрпризом, подчеркивается в статье.
«Точно так же мы должны игнорировать всех более или менее официальных кремлевских пропагандистов. Они интересны лишь как генераторы кремлевской дезинформации. Помните, как Кремль времен Брежнева предупреждал о сторонниках радикальных мер, которые придут к власти в случае его отставки, или каким милым либеральным реформатором был Юрий Андропов? Кремлинология — это надежный противовес дезинформации», — заключает American Interest.
Фото: Reuters