Foreign Policy: Даже соболезнования Путин использует, чтобы снять санкции

Россия знает, что такое терроризм, ей приходилось иметь с ним дело на протяжении последних двадцати лет. И именно поэтому Владимир Путин так поспешно и скрупулезно выражает свои соболезнования иностранным лидерам. Он первым позвонил Джорджу Бушу после теракта 11 сентября, а в ноябре прошлого года после нападения на парижские кафе и театр Путин отправил телеграмму с соболезнованиями лично президенту Франции и всему французскому народу.

Но в этот раз, отмечает Юлия Йоффе в статье в Foreign Policy, Путин решил поступить иначе. По его словам, он понимает, что французскому президенту сейчас не до телефонных переговоров, поэтому обратился к нему публично. «Россия знает, что такое террор и угрозы, которые он создает для всех нас. Наш народ не раз сталкивался с подобными трагедиями и глубоко переживает случившееся, сочувствует французскому народу и солидарен с ним. Преступление в Ницце, в результате которого есть погибшие и пострадавшие, в том числе среди российских граждан, совершено с особой жестокостью и особым цинизмом. Еще раз хотел бы подчеркнуть, что только объединенными усилиями можно победить терроризм».

По мнению автора статьи, это не только благородное, но и очень продуманное и коварное заявление. «Вы на западе считаете, что Россия страшная и жестокая? Неправда. У России широкая и щедрая душа, и она болит за вас, открыто, несмотря на наши недавние конфликты. Мы все в одной лодке бросаем вызов переменчивым водам глобального терроризма», - именно это, уверена автор статьи, и хотел сказать Путин. И лодка эта потонет, если половина ее обитателей отказывается сотрудничать с «благонамеренным российским гребцом».

Но на самом деле Путин хочет сказать, что ему нужен сам Олланд, «потому что там холодно, в этом Царстве Санкций, за пределами бывшей G-8». Журналистка уверена: Путина беспокоит изоляция, но при этом он не считает, что Россия что-то сделала неверно, и доволен тем местом, которое она теперь занимает в мире. Теперь Джон Керри сам едет в Москву просить о сотрудничестве, потому что теперь Москва командует в этом конфликте.  

Но следующая цель Путина – снять санкции, по его мнению, наложенные за то, что Россия просто отстаивала свои интересы. Теперь же Москва утверждает, что борется с террористами и «делает грязную работу за Запад», а потому ждет от него «спасибо». И теракты дают для этого отличную возможность: российские чиновники и журналисты каждый раз обвиняют Францию и США в том, что террористы из «Исламского государства»* - это их вина, потому что это они расшевелили осиное гнездо.  

В своей телеграмме по случаю теракта в театре «Батаклан» Путин подчеркнул: «Очевидно, что для эффективной борьбы с этим злом требуется реальное объединение усилий всего международного сообщества». Но в этом послании Юлия Йоффе также слышит призыв к Западу покончить с антироссийскими санкциями и вместе бороться против террористов. Поэтому она видит закономерное следствие в том, что уже спустя несколько недель российские и французские самолеты вместе бомбили цели ИГ, а в январе Олланд заговорил про отмену антироссийских ограничений. Россия же возлагает на Францию надежды, что однажды ей все же удастся убедить коллег по сильнейшей тройке ЕС – Великобританию и Германию – снять санкции.

Путин объединяет в себе несколько обличий: он и плохой, и хороший полицейский, и жесткий, и любящий. И если во время атаки на Charlie Hebdo и ноябрьских терактов российский президент высказывал жесткую позицию, то теперь стало ясно, что теракты во Франции больше не исключительное событие, поэтому и реакция изменилась. «Так что, Франсуа, Путин здесь. Он прикрывает твою спину. Он понимает. Он посылает свои соболезнования и хочет снова подчеркнуть, мягко, что только совместными усилиями – совместными усилиями, Франсуа – можно победить терроризм», - пишет  Юлия Йоффе в Foreign Policy.

Фото:  Reuters

* «Исламское государство» - организация, деятельность которой в России запрещена (прим. RT)