«Вокруг современных польско-российских отношений возникло множество политических иллюзий. Основные сводятся к тому, что в Кремле 16 лет тому назад засел бывший офицер КГБ, который в принципе никогда не переставал им быть. Этот человек восстанавливает и консервирует державное наследие СССР. И апогей этого наступил в 2014 году, когда Россия присвоила Крым и вошла в Донбасс», – пишет в издании Rzeczpospolita публицист Филипп Мемхес.
Если следовать этой мысли, то достаточно, чтобы россияне свергли постсоветский режим и сделали у себя прозападный либерально-демократический «майдан». Тогда Москва стала бы дружественной Варшаве столицей. Только этого ничто не предвещает, уверен автор. Следовательно, остается строить сценарии, основываясь на пессимистическом развитии событий, и радоваться тому, что на этот раз, в отличие от второй половины ХХ века, мы находимся с правильной стороны баррикад: в западных политических, военных, экономических структурах, которые, может, и не дадут нас в обиду, добавляет он.
Два года, которые прошли от начала конфликта на Украине, показали, однако, что нет чего-то такого, как единое содружество Запада. В НАТО соперничают друг с другом разнообразные концепции в области политики безопасности, а в ЕС нет общего мнения относительно определения солидарности, которая должна объединять его членов. Страны ЕС, а также США по-разному относятся к России. Даже в отдельных странах среди их политических элит кипят дискуссии по этому вопросу, рассказывает Мемхес.
Видение России как зловещей постсоветской империи распространено прежде всего там, где жива память времен СССР. Особенно если этому явлению сопутствует присутствие российского населения, которое ставит под сомнение местные власти и отлично подходит на роль пушечного мяса в гибридной войне Кремля, объясняет журналист. Это случай Эстонии, Латвии и Литвы. Среди стран НАТО и ЕС эти три бывшие советские республики наиболее подвергнуты диверсионным действиям со стороны Москвы. «Поэтому они могут рассчитывать на полное понимание со стороны Польши», – подчеркивает автор.
Опасения, какие в странах прежнего Восточного блока вызывает Кремль, официально выражают и страны «старого» ЕС, а также Белый дом. Когда Россия заняла Крым, они даже решили ввести в отношении нее санкции. Перезагрузка отношений Вашингтона и Москвы оказалась в прошлом. А Ангела Меркель объявила, что Владимир Путин, нападая на Украину, обезумел, напоминает Филипп Мехмес.
Тем не менее это не мешает западным странам – за исключением Финляндии и Швеции, которые сегодня рассматривают вступление в НАТО, – продолжать сотрудничество с Россией в разных областях. Примером могут послужить переговоры европейских энергетических концернов с «Газпромом» по вопросу «Cеверного потока – 2», подчеркивает он.
Ничего также не указывает на то, что Америка, Великобритания, Франция или Германия были настолько решительны, чтобы оказать на Москву такое давление, которое привело бы к ее отступлению с территории Украины, добавляет журналист.
Российская политическая бизнес-элита видит в договоренностях с Западом свой жизненно важный интерес. Она в состоянии объединить общество, которое находится под ее властью, с помощью обманчивой антиамериканской пропаганды – рассказами о гнилом западном либерализме. Ей невыгодно реально изолироваться от государств, которые являются для нее источником процветания.
Проблемой в этой ситуации является позиция Польши, которая, обращая внимание на угрозу со стороны Кремля и сопротивляясь расширению российского влияния на бывшие советские республики, осложняет гармоничное сотрудничество между Москвой и Западом, уверяет автор.
Путин по сути является продолжателем линии Бориса Ельцина, который в 90-х годах прошел эволюцию от могильщика Советского Союза к усмирителю Чечни, рассказывает Филипп Мемхес. Это правда, что нынешний российский лидер пересмотрел политику предшественника, приспосабливая ее к изменяющимся обстоятельствам, но, однако, вместе с тем это не привело к возврату холодной войны. Гневная реакция Запада продолжалась недолго.
В сотрудничестве России с Западом в течение прошедших шестнадцати лет были лучшие и худшие периоды. Сейчас можно наблюдать напряжение, но следует напомнить о том, что после террористических актов 11 сентября 2001 года Москва заявила о своем присоединении к антитеррористической коалиции. Тем самым Путин в существенном вопросе встал на сторону Вашингтона.
В таком контексте следует также рассматривать решение США от 17 сентября 2009 года, когда Белый дом объявил об отказе от создания системы ПРО в Польше и Чехии. По мнению российского политолога Андрея Пионтковкого, тот факт, что этот шаг был предпринят в 70-ю годовщину советской агрессии в адрес Второй Речи Посполитой, приобрел символическое значение. Пионтковский подчеркнул, что этим самым триумф одержало пророссийское лобби в Вашингтоне, то есть такие политики, как Генри Киссинджер или Джеймc Бейкер.
«Следовательно, если в настоящий момент мы имеем отношение к каким-то событиям из прошлого, то это относится к концерту держав XIX века, участником которого была Россия. Запад ведет с ней игру, серьезно принимая во внимание ее геополитические стремления. Это факт, что она относится к Украине и другим бывшим советским республикам как к своей сфере привилегированных интересов, а в размахивающей девизом "За нашу и вашу свободу" Польше Москва видит большого вредителя международным отношениям», – отмечает публицист.
Для западных держав Польша является главным образом инструментом их игры с Кремлем. Формально она останется членом НАТО и ЕС. И этим нельзя пренебрегать. Но практически может оказаться, что существенным фактором является то, что Польша когда-то входила в состав Варшавского договора и СЭВ, добавляет он.
Следовательно, ее отношения с Россией будут рассматриваться как внутренние дела Центральной и Восточной Европы. «Поэтому надо избавиться от романтических иллюзий в отношении союзников, которые часто надувают нас, используя возвышенную риторику», – уверен автор.
Примером может послужить речь Барака Обамы в Варшаве по случаю 25-й годовщины выборов в так называемый контрактный сейм, когда он хвалил поляков за стремление к свободе. «Как было в сентябре 1939 года, так же и сегодня: англичане и французы не хотят умирать за Гданьск или какой-либо другой польский город. А западные политические элиты воспринимают Путина как правопреемника царей, а не как новое воплощение коммунистического генсека, несмотря на то что он фактически остается детищем СССР, а не предреволюционной России», – резимирует в издании Rzeczpospolita публицист Филипп Мемхес.
Фото: Reuters