Владимир Путин предлагает услуги посредника, чтобы сгладить напряженность между давними соперниками: Ираном и Саудовской Аравией. Удастся ли российскому президенту изменить расклад? – задается вопросом Slate.
Недавняя казнь шиитского шейха Нимра ан-Нимра и еще 46 узников вновь подлила масла в огонь «традиционного противостояния двух держав Персидского залива». Тогда как совместная борьба с террористами из ИГ* в Сирии должна была сплотить их. Однако этого не произошло, отчасти потому, что, как отмечает издание, Саудовская Аравия гораздо интенсивнее бомбит шиитские войска хуситов в Йемене – что она делает главным образом, чтобы ослабить иранское влияние на полуострове, – чем террористов в Сирии.
Разрыв дипломатических отношений Эр-Рияда и Тегерана никого не оставил безучастным. Все внерегиональные игроки призвали соперников «ослабить напряженность». Соединенные Штаты подчеркнули важность поддержания прямых переговоров, Евросоюз в лице Федерики Могерини высказал «обеспокоенность», Франция также призвала к «деэскалации», напоминает Slate.
Но только у Владимира Путина «есть козырь в рукаве»: он может вести диалог с обеими сторонами конфликта. Французская дипломатия в последние годы в силу стратегических и торговых интересов делала ставку на Саудовскую Аравию и тем самым утратила расположение Ирана. Соединенные Штаты после заключения ядерной сделки постепенно восстанавливают свои отношения с Тегераном, но в глазах иранцев они пока «ненадежные собеседники». Сами попытки вновь сблизиться с Ираном, равно как и поддержка враждебных эр-Рияду движений во время арабской весны, отчасти отдалили Саудовскую Аравию от США.
А вот «Москва не в самом плохом положении, чтобы сыграть роль» посредника, считает Slate. Россия – как отмечено в ее обновленной стратегии национальной безопасности – стремится «играть все более значимую роль на международной арене». Активное участие Москвы в делах на Ближнем Востоке служит этой цели.
Кремль вмешался в сирийский конфликт, где интересы Москвы и Тегерана совпадают. Иран также поддерживает режим Башара Асада, как за счет непосредственного участия в военных действиях, так и косвенно посредством своего «ливанского военизированного крыла» организации «Хезболла».
При этом Владимир Путин позаботился о том, чтобы, сблизившись с Ираном на почве общих интересов в Сирии, не утратить связи с Саудовской Аравией. Осенью прошлого года российский президент встретился с министром обороны, наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом.
Хотя сохранить расположение эр-Рияда было непросто. В отношении России и Саудовской Аравии есть сразу два очага противоречий. В Сирии страны поддерживают соперничающие стороны. Другой проблемой стала энергетика. Саудовская Аравия высказалась за понижение цен на нефть, что идет в разрез с интересами России, которой «все труднее поддерживать сбалансированный бюджет при 30 долларах за баррель».
И тем не менее никто – а меньше всех Россия – не заинтересован в том, чтобы опосредованная война между Ираном и Саудовской Аравией, которая сейчас разворачивается в Сирии, переросла в открытый конфликт.
Москва достигла «дипломатического успеха» на пути урегулирования сирийского конфликта. Она добилась принятия резолюции Совета безопасности 2554, которая оставляет вопрос о судьбе Башара Асада открытым, и организовала два раунда переговоров в Вене, где эр-Рияд и Тегеран «согласились сидеть за одним столом». Поэтому ей так важно не допустить войны межу Ираном и Саудовской Аравией в Сирии.
Но не слишком ли Владимир Путин заинтересован в исходе сирийского кризиса, чтобы сыграть роль «честного посредника» между эр-Риядом и Тегераном? – сомневается издание.
* «Исламское государство» – террористическая организация, деятельность которой в России запрещена (прим. RT).
Фото: Reuters