Комментарий: «Лихие 90-е» скоро могут стать славными

Думающая и социально активная Россия заново открывает для себя время, о котором, как отметил кто-то из участников сетевых дискуссий, лучше всех сказал более полутора века назад Чарльз Диккенс: «Это было лучшее из всех времен, это было худшее из всех времен; это был век мудрости, это был век глупости; это была эпоха веры, это была эпоха безверия; это были годы света, это были годы мрака; это была весна надежд, это была зима отчаяния; у нас было все впереди, у нас не было ничего впереди…»
 

Нынешний разговор заметно отличается от яростных дискуссий десятилетней давности. Тогда власть запустила в оборот словосочетание «лихие 90-е», чтобы на контрасте граждане могли лучше оценить «тучные 2000-е». Был создан своего рода новый исторический канон: за стабильностью позднего СССР следовало ужасное время хаотических перемен, а за ним - эпоха Владимира Путина, вернувшего стране стабильность и престиж. Сказать тогда что-то в защиту 90-х по сути значило поставить под сомнение легитимность российской власти, несмотря на то, что большая часть правящего класса начинала свою карьеру в то самое, якобы, «лихое» десятилетие.
 

Сегодня те, для кого оно стало временем перемен к лучшему, и те, для кого тогдашняя жизнь была беспрерывной борьбой за выживание, пытаются найти нечто общее, примирить ранее непримиримые позиции, понять друг друга. Элемент ностальгии во всем этом, несомненно, присутствует. Для многих это воспоминания о юности, которая остается в памяти как светлое время. И все же ностальгия - не единственный и, по-моему, не главный элемент дискуссии о времени перемен. Мне кажется, думающая Россия ищет в 90-х точку опоры. Ведь это единственный период в жизни страны, когда свобода стала идеалом для большей части граждан.
 

Американский исследователь Леон Арон назвал конец 80-х - начало 90-х временем мирных демократических революций. Российскую, от аналогичных событий в Восточной Европе, по меткому замечанию эксперта, отличала одна особенность - граждане России (бывшей РСФСР) свергли коммунистический режим, который не был им навязан извне, как, скажем, Польше или Литве, а многие десятилетия считался органичным продуктом общественного развития.

Какая-то (очевидно, пока небольшая) часть российского общества начинает осознавать ту революцию и последовавшие за ней исторические перемены как точку опоры в истории последней четверти века и источник политического оптимизма.