Выступая на открытии международной конференции «Ялтинская европейская стратегия» в Киеве в пятницу, президент Украины Петр Порошенко объявил о том, что в стране впервые с начала конфликта прошел день без единого выстрела, пишет обозреватель The Financial Times Гидеон Рэкмен. По мнению журналиста, это говорит о том, что предусмотренное Минскими соглашениями перемирие наконец начинает действовать.
Вместе с тем, когда Рэкмен задал украинскому президенту вопрос о том, что случится если не будут выполнены другие условия, предусмотренные Минскими соглашениями — к примеру, Россия откажется «выводить свои войска и тяжелую технику», конкретного ответа не последовало. По словам обозревателя FT, президент «высказался достаточно туманно — он стал настаивать на том, что никаких альтернатив выполнению всех без исключения пунктов соглашений нет; пояснять, что он планирует делать в случае, если они так и не будут выполнены, Порошенко не стал».
Вместе с тем, когда Рэкмен задал украинскому президенту вопрос о том, что случится если не будут выполнены другие условия, предусмотренные Минскими соглашениями — к примеру, Россия откажется «выводить свои войска и тяжелую технику», конкретного ответа не последовало. По словам обозревателя FT, президент «высказался достаточно туманно — он стал настаивать на том, что никаких альтернатив выполнению всех без исключения пунктов соглашений нет; пояснять, что он планирует делать в случае, если они так и не будут выполнены, Порошенко не стал».
Тем не менее, украинский лидер заявил, что испытывает по поводу нынешней ситуации на Украине «сдержанный оптимизм», подчеркивает Рэкмен. Более того, Порошенко также отметил, что «время — на стороне Украины, а не России» - несмотря на серьезный кризис, поразивший украинскую экономику, пишет автор.
Однако если Россия все же решится «всерьез начать новое наступление на Восточной Украине», преимущество будет на стороне Москвы, а не Киева, продолжает обозреватель FT. Как отметил, в том числе, и сам Порошенко, военный бюджет России в тридцать раз превышает украинский, напоминает Рэкмен. По мысли автора, в таком контексте наиболее важным аспектом конфликта по-прежнему остается вопрос: «Что планирует Владимир Путин?»
Мнения прибывших на конференцию политиков и экспертов на этот счет разделились, пишет журналист. Оптимисты напоминают, что российская экономика также переживает не лучшие времена, и поэтому Москва вряд ли станет развивать наступление на востоке Украины и рисковать при этом принятием новых санкций, предпочитая снижать напряженность на Украине и отвлекать внимание мирового сообщества на Сирию. Пессимисты же — которых, по словам Рэкмена, на конференцию прибыло гораздо больше — убеждены, что Москва лишь «взяла тактическую паузу», и что Владимир Путин в своем предстоящем выступлении на Генассамблее ООН скорее всего попытается представить Россию важнейшим мировым игроком, от которого зависит мир в Сирии, пишет автор.
Отдельной проблемой для россиян остаются санкции, напоследок отмечает Рэкмен. В конце года ЕС должен будет принять решение о том, необходимо ли продлевать экономические меры против Москвы, и заявления Парижа о том, что эти меры можно было бы и ослабить, были встречены на Украине с беспокойством, а в России с ликованием. По мнению автора, российская сторона вряд ли захочет, чтобы ключевое решение касательно санкций принималось «на фоне ожесточенных столкновений на Восточной Украине».
Комментарии читателей Financial Times:
The real greybeard: В течение последнего года Германия, пусть и нехотя, взяла на себя лидерство в урегулировании таких проблем, как греческий дефолт и кризис с беженцами. Возможно, следующим почином для Берлина должно стать достижение дипломатического прорыва в отношениях с Россией. Конфликт между Россией и США/Великобританией/Евросоюзом очевидно «заморозился», и, вероятно, так будет еще много лет.
Сирийская инициатива Путина действительно демонстрирует, что перезагрузка отношений с Россией может дать новый импульс урегулированию на Ближнем Востоке. Запад может и потерпеть Асада, а Россия может организовывать боевые вылеты с его баз и предоставить так необходимых там солдат.
Германия — единственная держава, которая может дать свежий взгляд на сложившуюся тупиковую ситуацию. В прошлом такую роль могла бы сыграть Франция, но эти дни уже давно позади.
Felix Drost: Российское присутствие для Украины — недешевое бельмо в глазу. С другой стороны, присоединение Крыма, вероятно, было ошибкой, ведь признавать военную аннексию не станет ни одно европейское государство. Так что Крым — это уже недешевое бельмо в глазу для России. Пока Россия и Украина не смогут договориться и урегулировать кризис — а это на данный момент как раз и невозможно, поскольку ни одна из сторон не хочет уступать Крым — большая часть санкций против России снята не будет.
Путин скорее всего пытается сохранить сирийский режим, поскольку ему будет трудно пережить его крах. Но средств вести две войны сразу у России может и не хватить. России и так не хватает сил, а недавние инвестиции окупятся еще не скоро — если вообще окупятся. В условиях действующих санкций и падения цен на энергоносители, продолжать наращивание сил будет трудно.
Но сможет ли Путин, вмешавшись в сирийский конфликт, вытащить страну из него, не добиваясь при этом свержения режима? Считает ли он, что небольшой экспедиционный корпус, который там имеется у России, окажется достаточно эффективным? Ведь у него вряд ли получится доставить в Сирию те значительные артиллерийские силы, которые обеспечили ему решающее преимущество на Украине.
Возникает и иной вопрос — что будет, если какая-нибудь из оппозиционных групп экстремистского толка пленит российских солдат и выстроит их перед телекамерами — а то и что-нибудь похуже с ними сделает? Выйдет ли у Путина так же эффективно контролировать российское общественное мнение, как в ходе украинского кризиса?
Hammer and Pickle: Соглашусь с Felix Drost. Кремль прежде всего вступил в конфронтацию именно с Евросоюзом. Политика, которую проводит Москва, преследует одну цель — помешать нормальному функционированию союза, и единственная причина, по которой на Украине перестали звучать залпы, заключается в том, что Сирия и исход беженцев пока показали себя более эффективными средствами для достижения такой цели.
Но не обошлось здесь без иронии, ведь в результате такой политики Москвы были дестабилизированы именно те регионы, которые в первую очередь являются прерогативой Кремля - то есть, Сирия и Донбасс — и в результате Москве приходится либо продолжать следовать тем же курсом, либо капитулировать.
Кремль сам загнал себя в угол.
Doug B: Россия занимает самую крупную территорию на планете, это самая большая страна, с лихвой превосходящая остальных. Тем не менее, Москва все равно крадет землю у соседей, лишая их достоинства и отбирая у них их неотъемлемые права. Санкции нужно оставить. Их даже стоит ужесточить.
Romeo and Juliet: Это Россия такой тактический прием использует — усыпить у всех бдительность и подготовить захват недвижимости в Сирии, особенно — в Дамаске.
Фото: Reuters