В июне 2005 года Владимир Путин увидел на руке у собеседника кольцо Суперкубка с бриллиантом. Он попросил дать его посмотреть, сказал «таким и убить можно», положил его в карман и покинул комнату. Что это нам говорит о психологии правителя России? — спрашивает на страницах Daily Telegraph профессор психологии Иан Робертсон. По его мнению, в свете Минских соглашений это особенно насущный вопрос.
При демократии власть лидера ограничивает система сдержек и противовесов, так что его психология может не иметь такого значения, отмечает автор. Но власть Путина над российскими СМИ, судами и бизнесом может означать, что его психика играет куда большую роль. Скорее всего, у него значительное влияние на повстанцев на Украине, и известно, что он считает себя «истинным главой русскоязычных в бывших советских сателлитах от Украины до Литвы» и что развал СССР он считает катастрофой века.
Через три месяца после случая с кольцом ему показали в Музее Гуггенхайма стеклянный автомат Калашникова, наполненный внутри водкой. По знаку Путина один из его охранников прикарманил и этот объект, пишет Daily Telegraph. По наблюдению профессора психологии, из этого можно сделать первый важный вывод о личности Путина: он не считает себя связанным простыми правилами приличия. И это может означать, что он не склонен следовать и более серьезным правилам – например договоренностям, заключенным в Минске.
«Справедливости ради стоит отметить, что Путин почти наверняка уверен, что Запад нарушил куда более серьезные договоренности с Россией, касающиеся целостности той империи, которой он служил». Его раздражают истребители НАТО вдоль российских границ и «флирт бывших колоний, таких как Грузия и Украина, с идеей членства в НАТО». Поэтому «в его искаженном представлении вполне оправданно нарушать более мелкие правила частной собственности слабого и упаднического, по его мнению, Запада».
Вторая черта характера Путина – склонность к презрению, рассуждает профессор Иан Робертсон. На совместном заседании кабинетов России и Германии в 2006 году немецкий канцлер Ангела Меркель призывала Путина относиться к собственным министрам с уважением, а не презрением. «Презрение – это чувство, которое мы испытываем к тем, кого считаем нижестоящими, и наверняка Путин считает Запад – особенно Западную Европу – во многом нижестоящим, не в последнюю очередь в военном плане», — поясняет автор Daily Telegraph.
Но чувство презрения плохо тем, что мешает понимать другого, отмечает он. Взаимопонимание – ключевой элемент переговорного процесса, а компромисса можно достичь лишь тогда, когда люди начинают видеть ситуацию с другой точки зрения. От презрения ваш собеседник превращается из субъекта в объект, а «у объектов нет своей точки зрения».
Еще одна составляющая психологии Путина – страх. Небольшой, выросший в бедности выходец из Ленинграда, где гуляли воспоминания о голоде и смерти, стал свидетелем падения СССР. Для него страх потери власти и последствия этого – отнюдь не абстрактное явление: толпы разъяренных восточных немцев брали штурмом его резиденцию в Дрездене в 1989 году, напоминает британский ученый.
Наверняка раньше Путин надеялся на уважение Запада, но многие явления – например то, что высокопоставленные американские чиновники называли его страну «Верхней Вольтой с ракетами», — «могли подтолкнуть этого чувствительного к унижениям человека к позиции всестороннего, вызывающего память о холодной войне, неприятия Запада».
Это серьезная проблема, потому что нельзя быть уверенным, что Путин «будет вести себя совершенно предсказуемо в соответствии с некоторыми логическими представлениями о выгодах и издержках». По мнению профессора психологии, «в руках Путина слишком долго находилось слишком много власти, что изменило его сознание, и теперь для него нет разницы между его страной и собственным я».
А для защиты своего собственного я люди порой склонны к саморазрушению. Так что попытки унизить Путина и Россию в дипломатии применяться не должны, советует автор Daily Telegraph. Правда, никакая похвала не развеет презрение Путина к Западу, а по-настоящему сдержать его сможет только твердость Европы и США, заключает британский эксперт.
Фото: Reuters