От Майдана до Манделы: кто действительно освободил Ходорковского
OLE SPATA / DPA / AFP
Игры в Сочи – главный, но не единственный довод в пользу помилования Михаила Ходорковского, пишет The Washington Post. Издание полагает, что освобождение бизнесмена может быть связано с протестами в Киеве, хитроумной политической стратегией Путина. А возможно, на этот поступок его толкнуло тщеславное желание стать похожим на Нельсона Манделу.
В конце прошлой недели Владимир Путин шокировал весь мир, помиловав бывшего олигарха и критика Кремля Михаила Ходорковского, пишет The Washington Post. Удивленный этим поступком, автор статьи задался вопросом о мотивах российского президента и нашел четыре вероятных ответа.
Первый из них – «эффект Сочи», пишет журналист. В скором времени Россия будет в центре международного внимания, когда начнутся зимние Олимпийские игры. Пожалуй, это объяснение помилования Ходорковского и других политзаключенных, считает автор, лежит на поверхности.
Второй возможный ответ о мотивах Путина – «эффект Навального и Украины», продолжает издание. Ходорковский не единственный оппонент Путина, которого президент в этом году неожиданно отпустил. Летом этого года почти сразу после заключения из-под стражи освободили оппозиционера Алексея Навального. Благодаря этому, напоминает журналист, он смог участвовать в выборах мэра Москвы, что придало им легитимности. «Возможно, Путин учел, что больше политической конкуренции в России будет выгодно режиму, и, исходя из этих соображений, решил помиловать Ходорковского, несмотря на то что он не собирается заниматься политикой».
Кроме того, легитимные выборы способны заменить уличные акции протеста, пишет журналист, ссылаясь на политолога Самуэля Хантингтона. «Возможно, - полагает он, - вовсе не случайно, что Ходорковского отпустили после продолжительных и неожиданных протестов на соседней Украине».
Третий вариант возможной мотивации Путина связан с «эффектом теории игр», продолжает журналист. Ссылаясь на специалистов в этой области, он отмечает, что для многих ситуаций наилучший вариант реагирования – это так называемая «смешанная стратегия». Игроки определяют вероятные последствия определенных действий и затем, исходя из этих вероятностей, в произвольном порядке решают, каким будет следующий ход.
С первых лет Путина у власти аналитики спорили о том, является ли он модернизатором, смотрящим на Запад, или порождением силовиков. На протяжении своего правления Путин лишь усилил этот образ. И, возможно, помилование Ходорковского – лишь один из ходов в рамках «смешанной стратегии» Путина как во внутренней, так и во внешней политике.
Впрочем, возможно, на российского президента оказал влияние «эффект Манделы». Он следил за тем, какую реакцию вызвала смерть бывшего южноафриканского лидера, продолжает автор. «Путин у власти уже много лет. И, возможно, еще много лет у нее пробудет. И было бы не удивительно, если бы мысли о его наследии начали влиять на его решения. Путин не славится тем, что прислушивается к мнению западных правозащитных организаций о том, что он считает внутренними делами России. Но возможно – я подчеркиваю: возможно, – наблюдая за тем, как мир возносил похвалы Манделе, он решил пересмотреть свои убеждения».