«Если бы Ленин был жив сегодня, а не переворачивался у себя в мавзолее неподалеку, его бы, без сомнения, поразил столбняк при виде двухэтажного чемодана Louis Vuitton на Красной площади. И, может быть, он бы исправил название своего знаменитого сочинения о нуждах партии революционного авангарда с вопроса "Что делать?" на "Какого черта это сделали?"».
В этом павильоне в виде сундука в двух шагах от Кремля должна была проходить благотворительная выставка чемоданов. Когда павильон установили, на него обрушились с критикой в соцсетях, осудили в Думе и подвергли остракизму в ГУМе, который одобрил эту временную выставку, поясняет The New York Times. Самое «высокопоставленное» осуждение прозвучало из президентской администрации: там павильон назвали «несогласованным» и потребовали его немедленного сноса.
Газета напоминает, что юридически существует запрет на предметы, «нарушающие исторический облик» Красной площади - «места для Мавзолея Ленина и ежегодных военных парадов». Однако в последние годы здесь проходили концерты, проводилось шоу по фристайл-мотокроссу, устанавливали коммерческий каток и организовывали выставку Dior в гигантском металлическом павильоне.
С начала недели законодатели ополчились на Louis Vuitton, продолжает The New York Times. Красная площадь – «сакральное место российского государства», которое нельзя «опошлять или порочить», заявил депутат Госдумы от КПРФ Сергей Обухов. А единоросс Александр Сидякин потребовал провести расследование на предмет того, не нарушает ли строительство этой конструкции законов о рекламе.
Насмешки общества – например, в виде картинок Мавзолея Ленина, «отфотошопенного» под сумочку Louis Vuitton, – быстро повлекли за собой угрозы со стороны властей, пишет американское издание. В самом французском модном доме не сообщают о судьбе выставки. Но Наталья Водянова - модель и глава того благотворительного фонда, который должен был получить деньги с этого мероприятия, - выразила надежду в Facebook, что «выставка будет не отменена, а просто перенесена в другое место».
Турист из Екатеринбурга, с которому обратилась The New York Times во время визита на Красную площадь, сказал, что «лично ничего против этого чемодана не имеет». «Разве это сакральное место? - спросил он. - Тут же уже стоит огромный магазин».