Удивительная история: 40 лет назад они воевали во вражеских армиях. В войне на истощение один из них был сбит ПВО противника. Второй был вынужден катапультироваться и до сих пор не знает: сбили его или это была поломка. Один уничтожил самолет, пилота которого лично знал другой.
И сегодня они встречаются в нашем эфире: бывший командующий ВВС Израиля Авиху Бен-Нун и бывший советский полковник Игорь Сисмеев. «Я против вас летал» - спецрепортаж Андрея Кожинова.
Дорога нам – полковнику запаса еще советских ВВС Игорю Игоревичу Сисмееву и мне – предстояла длинная: 300 километров вперед и 40 лет назад, в прошлое. Впереди – музей израильских ВВС. Позади – воспоминания.
В Израиль бывший полковник приехал навестить друга. А мы решили заодно устроить ему короткую встречу с боевым прошлым. В 70-71 годах старший пилот Сисмеев в составе 153-го авиационно-истребительного полка служил в Египте, а в 72-м закончилась война на истощение. Война Судного дня началась уже в 73-м.
ИГОРЬ СИСМЕЕВ, полковник запаса ВВС СССР: Так, «уахид»... а почему здесь точка?* Тридцать три.
Он летал против израильских «Миражей» и «Фантомов». Тогда Советский Союз так помогал братскому египетскому народу.
ИГОРЬ СИСМЕЕВ: Это мой самолет, МиГ-21 ОМ. Трубка ПВД, вот видишь, загнута – ну куда мы с такой трубкой полетим, слушай?!
КОРРЕСПОНДЕНТ: А если бы можно было, полетели бы? Прямо сейчас?
ИГОРЬ СИСМЕЕВ: Сесть, запустить и полететь? Ты знаешь, наверное, да!
На своем Миг-21 с египетской маркировкой он сделал 28 боевых вылетов по тревоге. Израильтяне появлялись в воздушном пространстве Суэцкого канала, им навстречу всегда вылетала четверка МиГов.
ИГОРЬ СИСМЕЕВ: Что такое боевой вылет? Это вылет, связанный с воздействием на противника, необязательно воздушный бой. Это вылет, который обеспечивает срыв выполнения задачи противника. Боеконтакта у нас не было. Слава Богу, что мы еще сможем друг другу в глаза посмотреть...
Туда же, в музей ВВС, мы везем бывшего командующего ВВС Израиля Авиху Бен-Нуна. В конце 1960-х – начале 70-х он тоже воевал в небе над Египтом. Один раз был сбит советской С-125, но остался жив.
С советскими летчиками у него боеконтакт был. Успешный. 30 июля 1970 года израильтяне устроили Советам воздушную засаду: 4 МиГа были сбиты, один получил повреждения. Все израильские самолеты, как принято говорить в официальной хронике, благополучно вернулись на свои базы.
АВИХУ БЕН-НУН, генерал-майор запаса ВВС Израиля: Мне интересно с ним поговорить. У меня нет каких-то отрицательных чувств, наоборот – это исключительно профессиональный вопрос. Это действительно интересно, как и что они делали? Сколько их было? Все то, чего обычно не хватает в разведданных. А то, что он против меня воевал, – тут решает результат. Если бы счет был обратным: пять сбитых у нас и ни одного у них, - мне было бы очень тяжело с ним говорить.
Тот бой Бен-Нуну особенно врезался в память. Да и Сисмеев о нем знает немало. Он, правда, попал в Египет позже, но лично был знаком со всеми летчиками, что в нем участвовали, и с теми, кто погиб.
АВИХУ БЕН-НУН: Шалом!
Два боевых пилота... Первая неловкая минута была быстро преодолена, в какой-то момент им уже не нужен был перевод. Понимали друг друга по жестам. И конечно, обсуждали тот самый бой. Вроде, и известно уже немало, и все-таки такого прямого разговора между советским и израильским летчиками до сих пор не было.
ИГОРЬ СИСМЕЕВ: Пришла группа «Фантомов» демонстрационная. Пришла, наши поднялись, эти развернулись, пошли сюда, домой, так... Наши увидали, что эти уходят, начали разворачиваться. «Фантомы» опять им, демонстрационная следом пошла, и тут вот подошло еще одно звено. И вот в этом месте этот отворачивается - и началась побоища.
АВИХУ БЕН-НУН: Ваши самолеты погнались за обманками - добавочными баками, которые мы сбросили. Думали, что это мы. Я сбил самолет, за которым гнался с начала боя. Попытался оторваться и ушел в сторону Бени-Суэфа.
ИГОРЬ СИСМЕЕВ: Это Журавлева сбили. Он катапультировался, но мало высоты было у него уже. Сбили, сбили, это его работа. Ну значит, молодец.
Израильтяне по результатам боя поставили на фюзеляжах пять галочек. Советский полковник клянется, что сбито было четыре самолета. Пятый сел, потому что выработал топливо.
АВИХУ БЕН-НУН: Он говорит: четыре самолета, не пять? Насер тогда, после этого боя, отдал конкретный приказ по всему летному составу: не смеяться в лицо советским летчикам.
40 лет полковника Сисмеева мучал еще один вопрос. В 71-м он вынужден был катапультироваться во время учебного боя со своим ведомым Анатолием - тогда Толиком Тимошенко. Самолет Сисмеева разбился о землю, сам он чудом успел выпрыгнуть.
ИГОРЬ СИСМЕЕВ: Закрываю глаза и вижу, как в замедленном кино: идет самолет к земле, поднимает нос вот так вот и рассыпается, как пазлы. И все. Ни взрыва, ни пламени, ни огня - ничего не было, не стало самолета.
Толик Тимошенко рассказал потом, что разглядел два шлейфа, очень похожие на ракетные. И сорок лет над пилотом Тимошенко, позже ставшим генералом, подшучивали, что это он сбил Сисмеева.
ИГОРЬ СИСМЕЕВ: А я видел два «Султана», когда он катапультировался, рядом - метрах в 150 от этого, от самолета, значит. Дай бог, чтобы они, а не эти... инопланетяне. Я не знаю, я не могу сказать кто.
АВИХУ БЕН-НУН: Его не сбили, совершенно точно, мы там в тот день не работали.
ИГОРЬ СИСМЕЕВ: А откуда там два этих «Султана»? И откуда взялись эти два шлейфа, про которые говорили?
АВИХУ БЕН-НУН: Может, это египтяне. Они стреляли по всему, что не могли распознать, как свое. В войну Судного дня их ПВО сбило около ста своих самолетов.
ИГОРЬ СИСМЕЕВ: Значит, за кого мы воевали, те нас и били.
40 лет, круг замкнулся. В кабинете директора музея Якова Тернера Игорь Сисмеев получает в качестве сувенира юбилейный выпуск военно-воздушного журнала. В уголке надпись полковнику Сисмееву от бригадного генерала Якова Тернера и генерал-майора Авиху Бен-Нуна. Журнал уедет на Украину, а полковник Сисмеев добавит в свою же изданную книгу о буднях боевого летчика еще одну главу - про встречу с бывшими противниками.
Андрей Кожинов, Эмиль Довозов, Игорь Горелик, Служба новостей «9 канала».
Дата выхода в эфир 05 ноября 2013 года.
* На борту самолета по-арабски написан номер 1033, «ноль» выглядит как точка (прим. RT).