21 октября, когда Нидерланды подали в Международный трибунал по морскому праву иск к России с требованием освободить гринписовское судно Arctic Sunrise, для 30 арестованных активистов Greenpeace и их сторонников забрезжил «первый луч надежды за целый месяц», пишет Маша Гессен на страницах The New York Times.
По мнению журналистки, все надежды основывались на представлении о том, что «Россия послушается решения международного суда». Хотелось верить, что «должно же быть какое-то авторитетное учреждение, которое может призвать российское правительство к порядку». Однако, как пишет Гессен, за последнюю неделю уже произошло достаточно событий, доказывающих, что надеяться не на что.
В понедельник 21 октября Европейский суд по правам человека вынес решение по делу о массовом расстреле польских офицеров под Катынью. Полвека СССР винил в этих убийствах нацистскую Германию, пока в 1990 году правительство Михаила Горбачева не признало ответственности советских властей, говорится в статье. Однако «ключевые документы» оставались засекреченными. Семьи жертв подали иск в ЕСПЧ.
Суд постановил, что не в его юрисдикции решать, было ли нарушено право на жизнь: убийства были совершены до принятия Европейской конвенции по правам человека. ЕСПЧ также признал, что Россия нарушила Конвенцию, не предоставив необходимые для пересмотра дела документы, отмечает Гессен.
В минувшую среду Россия объявила, что не намерена участвовать в слушаниях по делу Arctic Sunrise в Международном трибунале по морскому праву, и отказалась признать его авторитет, пишет журналистка.
В тот же день Верховный суд РФ «открыто бросил вызов ЕСПЧ» в деле бывшего главы отдела внутренней экономической безопасности «ЮКОСа» Алексея Пичугина. Ранее ЕСПЧ постановил, что право Пичугина на справедливое разбирательство было нарушено, и потребовал нового суда и выплаты компенсации в размере 9500 евро. В свою очередь Верховный суд РФ пересмотрел приговор, счел его правильным и отказал в новом рассмотрении дела.
Реакция на эти три события была различной, сообщает Гессен. Что касается «Катынского дела», государственные и «националистические» СМИ назвали решение суда победой, а «независимые либеральные СМИ» его проигнорировали. Когда же Россия заявила о бойкоте слушаний в трибунале по морскому праву, «те немногие, кто следил за делом Greenpeace, поперхнулись, не веря своим ушам». Больше всего внимания было уделено решению по делу Пичугина, «отчасти из-за того, что оно было озвучено накануне 10-й годовщины ареста Ходорковского».
Однако, по мнению Гессен, во всех трех случаях российские власти посылали один и тот же сигнал: «В мире нет суда, чей авторитет они бы признавали». Для множества политических заключенных в России это ужасная новость, констатирует журналистка.