Не все знают, кто такой Геннадий Онищенко, предполагает журналистка Foreign Policy Кейтлин Фоссетт. Сам про себя он говорит, что он предупреждает серьезные проблемы со здоровьем, которые грозят россиянам из-за низких и непродуманных стандартов безопасности пищевых продуктов в других странах. Другие же считают его главным организатором шантажа продовольственной безопасностью, который используется в политически мотивированных торговых войнах с другими государствами, особенно с бывшими советскими республиками, поясняет автор статьи.
Именно Онищенко объявил запрет на ввоз 28 алкогольных напитков из Грузии, спустя всего семь месяцев после того, как сняли предыдущие санкции. Незадолго до того в список опасных для россиян продуктов попали молочные товары из Литвы, а еще ранее - молдавское вино, украинский шоколад и американское мясо. Большинство этих санкций совпало с периодом потепления в отношениях соответствующих государств на постсоветском пространстве с НАТО или Европейским союзом, отмечает Кейтлин Фоссетт.
Главный санитарный врач России в целом нашел решение проблем с качеством импортируемых товаров: по его мнению, россияне должны употреблять только российскую продукцию. В такой «пищевой патриотизм» вписываются и его нападки на гамбургеры, которые, как он сам говорит, не лучшая еда для москвичей и россиян, потому что они не являются русской кухней.
И хотя сам Онищенко отрицает политическую мотивированность запретов, Foreign Policy его словам не верит. Кейтлин Фоссетт уточняет, что, например, санкции в отношении украинской компании Roshen коснулись только украинских фабрик производителя, а произошло все накануне возможного подписания Киевом соглашения о свободной торговле с ЕС.
Иногда же тон высказываний Онищенко совпадает с внутриполитическими нуждами Кремля, замечает автор статьи. Так, в 2011 году он сделал официальное заявление о том, что, участвуя в массовых протестах на Болотной площади в Москве, демонстранты могут заразиться гриппом и даже атипичной пневмонией.
Хотя использование торговых ограничений в качестве политического средства нельзя назвать редким случаем, найти другого такого «продовольственного царя», как в России, будет сложно, пишет Кейтлин Фоссетт в Foreign Policy.