Одни историки доказывают, что немецкие ученые ничего путного в советский атомный проект не внесли, другие считают, что именно немцы сыграли решающую роль в создании ядерной бомбы.Пожалуй, точнее всего оценка известного журналиста и драматурга Владимира Губарева, которую он дал в своей книге «Белый архипелаг Сталина», переведенной уже и на немецкий язык. Заметив, что легенд и преувеличений вокруг этой темы очень много, Губарев подчеркивает: «Преуменьшать вклад немецких ученых в развитие атомной промышленности СССР не следует: он весьма значителен».
Институты за колючей проволокой
Не случайно после испытания первой атомной бомбы профессор Николаус Риль (Nikolaus Riehl) стал вместе с Курчатовым, Харитоном, Зельдовичем и другими советскими специалистами Героем Социалистического Труда. Риль, корифей в области металлургии урана, работавший в Советском Союзе с 1945 по 1955 годы, получил также Сталинскую премию. Кстати, многие ученые и инженеры из Германии получали ордена и государственные премии СССР.
Кроме Риля среди крупных ученых «третьего рейха», принимавших после войны участие в создании и испытании советского ядерного оружия, были также лауреат Нобелевской премии Густав Герц (Gustav Hertz), профессор Хайнц Позе (Heinz Pose), будущий президент Академии наук ГДР Макс Фольмер (Max Volmer), один из пионеров телевидения, выдающийся изобретатель Манфред фон Арденне (Manfred von Ardenne), создатель газовой центрифуги для разделения изотопов урана Макс Штеенбек (Max Steenbeck), Роберт Дёпель (Georg Robert Döpel), разработавший аппаратуру для измерения кинетики ядерных взрывов... Их вместе с сотнями коллег-физиков привезли в Советский Союз из Германии. А всего оттуда были «импортированы» в СССР (как, кстати, и в США) тысячи специалистов из разных отраслей науки и техники.
Кроме того, немало ученых и инженеров, связанных в прошлом с ядерной физикой и радиохимией, нашлось среди немецких военнопленных. Из полутора тысяч человек 111 были докторами физико-математических наук. Их отобрали для работы в «шарашках» - научно-исследовательских институтах и лабораториях тюремного типа. Впрочем, и «свободные» ученые, которых доставили из Германии в специальных эшелонах, тоже были практически полностью отрезаны от внешнего мира. Им были созданы все условия, организовано прекрасное по тем временам снабжение, но контроль был жестким. Об этом позаботился лично Берия, курировавший атомный проект.
В написанном специально для него и для Сталина отчете за подписью Курчатова, Ванникова и Первухина в декабре 1947 года анализировался ход работы над созданием ядерного оружия в СССР. Немцам, участвовавшим в создании атомной бомбы, в этом отчете посвящен особый раздел. Подробно перечисляется, где и над чем они работают: «Институт «А» возглавляемый профессором Арденне, расположился в бывшем санатории «Синоп» в Сухуми. Корпуса лечебницы были срочно переоборудованы в научные лаборатории. Основная задача - электромагнитный метод разделения изотопов. Первые центрифуги были сделаны здесь под руководством доктора Стейнбека (правильно: Штеенбека – ред.). Но и над диффузным методом немецкие ученые работали весьма интенсивно...»
Герои и лауреаты
Около ста специалистов из Германии работали также в другом научном учреждении советского атомного проекта - институте «Г». Они заняли в Сухуми санаторий «Агудзеры». Возглавлял институт профессор Герц. Он как раз и занимался разделением изотопов с помощью газовой диффузии. Именно по этому принципу действовали заводы в США, на которых был получен уран-235 для первых атомных бомб. Лауреат Нобелевской премии, Герц в СССР получил и Сталинскую, а позже - государственную премию ГДР.
В Обнинске, в институте «В», занимались разработкой ядерных реакторов и общей теорией ядерных процессов. Во главе института стоял профессор Позе. В знаменитом Плутониевом институте НИИ-9, созданном в 1945 году для разработки технологий получения чистого урана и плутония, действовала лаборатория, где также работали немецкие ученые. Ею руководил профессор Фольмер. Его исследования легли в основу проекта завода для производства тяжелой воды. В «девятке» работал и профессор Дёпель со своими сотрудниками. В Германии во время войны он участвовал в конструировании котла «уран-тяжелая вода». В НИИ для него была оборудована специальная лаборатория.
Но все-таки наиболее ценным для советского атомного проекта специалистом был Николаус Риль. Еще в нацистской Германии он занимался ураном. Разработанную там технологию он использовал для получения металлического урана и на заводе в Электростали. Все оборудование завода было вывезено из Германии. Мать его была русской, отец - немецкий инженер-механик. Риль родился в Петербурге, здесь окончил гимназию в канун революции и в 1919 году вместе с родителями уехал из России. Он учился в Берлинском университете и стал заниматься проблемой расщепления атомного ядра.
Риль хорошо говорил по-русски. После первого успешного испытания атомной бомбы Николай Васильевич, как его называли советские коллеги, не только получил звание Героя Социалистического Труда и 350 тысяч рублей, но также был премирован личным автомобилем «Победа».
А позже по распоряжению Сталина для него построили дачу в Жуковке (там получали дачи и другие ученые-атомщики). Как рассказывает в своей книге Губарев, перед отъездом в Германию Риль продал свою дачу Мстиславу Ростроповичу и именно на ней писал свой «Архипелаг ГУЛаг» Александр Солженицын, в котором немало страниц посвящено атомному проекту.
Правда, по другим сведениям, хозяином дачи Риля стал после него не Ростропович, а академик Александров. Рилю так доверяли, что в 1955 году ему, в отличие от большинства немецких ученых, участвовавших в создании ядерной бомбы, позволили выехать не в ГДР, а в ФРГ. Здесь в конце восьмидесятых годов вышла книга его воспоминаний с подзаголовком «Десять лет в золотой клетке». Умер он в 1990 году, уже после того, как пала Берлинская стена.
Еще по теме:
Дата публикации 21 августа 2013 года.