Обвиняемый в совершении теракта в Бостоне Тамерлан Царнаев, по всей видимости, симпатизировал кавказским сепаратистам, пишет The New York Times. На своей странице в YouTube он выкладывал видео, в том числе с обращениями Гаджимурада Долгатова – одного из самых опасных боевиков, по версии Кремля, сообщает издание.
Долгатов, также известный под именем Абу Дуджана, возглавлял отряд дагестанских боевиков «Имарата Кавказа» в Кизилюрте. В декабре 2012 года в ходе операции российских спецслужб после многочасовой перестрелки он был убит. Соратники называли его Робин Гудом своего дела.
На Северном Кавказе теракты стали обычным делом, пишет издание. «Мы уже привыкли слышать взрывы, они для нас уже как гроза», - говорит имам Соборной мечети Махачкалы. Взрываются магазины, где продается спиртное; в учительницу, которая запретила в школе носить платок, стреляли; девушке, которая играла в купальнике в волейбол на одном из пляжей, оторвало ногу – в песок была зарыта бомба. Все это дело рук боевиков, которые стремятся к установлению в регионе собственного исламского государства, живущего по строгим законам Шариата, отмечает The New York Times.
Такие жесткие меры боевики-салафиты применяют не только в борьбе с властями, но и против своих собратьев. Они исповедуют особенно строгую форму ислама и даже мусульман других течений считают неверными и могут их убивать, говорит имам главной мечети Грозного. «С самого первого дня они проливают кровь. Эти люди – фанатики. Эти люди опасны», - приводит издание его слова.
Именно к течению салафитов относил себя Тамерлан Царнаев, пишет автор. В мечети Кембриджа он спорил с проповедником, который позволял отмечать День благодарения, и заявлял, что не станет праздновать день рождения пророка Мухаммада.
Мать Царнаевых еще будут допрашивать, чтобы установить, контактировал ли ее сын с кавказскими боевиками во время своего пребывания в России. Однако свидетельства многих родственников и знакомых Тамерлана говорят о том, что в конфликте на Северном Кавказе он твердо и открыто встал на сторону джихадистов-салафитов, «для которых жестокая месть и сведение счетов за годы сепаратистской войны с Россией стали нормой жизни», пишет The New York Times.