«Если сегодня граждане ФРГ размышляют о том, действительно ли в лазанье с говядиной содержится конина и правда ли, что от чипсов из супермаркета толстеешь, то жителей Ленинграда во время Второй мировой войны заботили совсем другие вещи. Там люди радовались, когда на столе появлялся холодец из столярного клея. Или суп из кота, которым семья кормилась в течение нескольких дней», - пишет автор статьи, опубликованной в немецком издании Welt Online.
Несколько лет назад российские историки обнаружили в Центральном государственном архиве неприметную тетрадь. Как оказалось, эта тетрадь служила дневником школьницы Лены Мухиной, жившей в Ленинграде в страшное время блокады.
Начинается дневник с обычных девичьих переживаний: подготовка к экзамену по геометрии, первая любовь в лице одноклассника Вовы, поход с подружкой в кино. Затем наступает война, голод и смерть.
Во время блокады Лена Мухина лишается всей семьи: своей тети, которую она называла «мамой Леной», старушки Аки, помогавшей им по дому, и кота.
Первым не стало домашнего питомца. Его пришлось зарезать, чтобы прокормить себя. «Кошачьего мяса хватит еще на два раза. Да на 3 раза американского, а что будет потом, неизвестно», - пишет 16-летняя школьница.
1 января 1941 года умирает Ака. Незадолго до ее смерти Лена Мухина пишет в своем дневнике: «По правде говоря, если Ака умрет, это будет лучше и для нее, и для нас с мамой. Так нам приходится все делить на три части, а так мы с мамой все будем делить пополам. Ака - лишний только рот. Я сама не знаю, как я могу писать такие строки. Но у меня сердце теперь, как каменное. Мне совсем не страшно».
Спустя месяц, 7 февраля 1942 года, от истощения уходит из жизни и мама Лена. Девочка остается в осажденном городе совсем одна. Несмотря на все невзгоды, ей все-таки удается выжить в блокадном Ленинграде. После войны Лена Мухина прожила еще много лет. Она умерла в 1991 году.
В 2011 году в России был издан ее дневник. Теперь это редкое свидетельство времен войны появится на прилавках книжных магазинов Германии. По мнению Геро Федтке, принимавшего участие в переводе и переработке текста для немецкоязычных читателей, «истории о геройских поступках, которые можно услышать в рассказах о любой войне, в том числе о блокаде Ленинграда, не показывают суть войны так, как дневник Лены».