В последние недели мировые СМИ активно писали о России, о ее позиции в отношении сирийского кризиса, о взаимоотношениях с ЕС, о реакции Москвы на принятие в США «закона Магнитского». Наш Корреспондент Александр Шашков встретился с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым, который пояснил российскую позицию по этим актуальным вопросам.
Господин министр, какую из тем саммита Россия-ЕС Вы бы выделили как наиболее главную и актуальную?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ, министр иностранных дел России: Традиционно энергодиалог у нас является «становым хребтом» нашего сотрудничества, если можно так выразиться. Это достаточно продвинутая форма взаимодействия, доверительная форма взаимодействия, которая охватывает самые разные аспекты энергобезопасности Европы.
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ, министр иностранных дел России: Традиционно энергодиалог у нас является «становым хребтом» нашего сотрудничества, если можно так выразиться. Это достаточно продвинутая форма взаимодействия, доверительная форма взаимодействия, которая охватывает самые разные аспекты энергобезопасности Европы.
Зафункционировал уже «Северный поток», обе ветки, есть возможность строить и дополнительные. Начато сооружение «Южного потока». Многие страны Евросоюза уже объявили его своим национальным проектом. Так что, думаю, мы движемся достаточно уверенно в направлении повышения энергобезопасности европейского континента в целом.
То есть основная тема этого саммита – экономические вопросы?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: Из экономических вопросов, конечно, мы еще обсудим, ну это более широко, чем экономическая тема, ситуацию с новым базовым соглашением. На данном этапе мы не можем пойти дальше, чем было условлено при вступлении в ВТО.
То есть основная тема этого саммита – экономические вопросы?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: Из экономических вопросов, конечно, мы еще обсудим, ну это более широко, чем экономическая тема, ситуацию с новым базовым соглашением. На данном этапе мы не можем пойти дальше, чем было условлено при вступлении в ВТО.
Но на последующих этапах, об этом президент Путин неоднократно говорил, мы готовы двигаться в сторону зоны свободной торговли и к более глубоким формам интеграции. В принципе, наш руководитель выдвинул идею создания единого экономического человеческого пространства от Атлантики до Тихого океана.
Еще одна тема, которая весьма и весьма перспективна – сотрудничество во внешнеполитической сфере, прежде всего, в сфере кризисного регулирования.
Еще одна тема, которая весьма и весьма перспективна – сотрудничество во внешнеполитической сфере, прежде всего, в сфере кризисного регулирования.
Сейчас основной кризис мировой, наверное, это все-таки сирийский кризис. В какой-то степени совпадают, меняются позиции Евросоюза и России вокруг этого кризиса после того, как оппозиция объединилась, Франция признала объединенную оппозицию, Соединенные Штаты?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: На данном этапе, я все-таки считаю, более реалистично выглядит позиция, которая требует от обеих сторон немедленного прекращения насилия и начала переговоров без предварительных условий.
Мы такую позицию занимаем с самого начала. Последовательно мы работаем и с режимом, работаем со всеми группами оппозиции без исключения. И говорим им одно и то же: «Ребята, вы должны подумать о своем народе, о своей стране. Договоритесь о прекращении огня.
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: На данном этапе, я все-таки считаю, более реалистично выглядит позиция, которая требует от обеих сторон немедленного прекращения насилия и начала переговоров без предварительных условий.
Мы такую позицию занимаем с самого начала. Последовательно мы работаем и с режимом, работаем со всеми группами оппозиции без исключения. И говорим им одно и то же: «Ребята, вы должны подумать о своем народе, о своей стране. Договоритесь о прекращении огня.
Садитесь за стол переговоров, назначайте делегации, которые будут эти переговоры вести, и договаривайтесь о том, какой переходный механизм от прежней системы к чему-то новому, более демократическому, более открытому, будет нужен для вашего государства».
Наши западные партнеры, к сожалению, ставку делают исключительно на победу оппозиции. И говорят при этом, что вот если бы Асад ушел, вот тогда переговоры можно было бы начинать.
Но надо выбирать приоритеты. Если приоритет – спасение жизней, то надо усаживать их за стол переговоров без предварительных условий. Если приоритет - «свалить» Башара Асада, ну тогда надо исходить из того, что это потребует еще какого-то времени и значительного количества новых и новых жертв среди простых сирийцев.
Но надо выбирать приоритеты. Если приоритет – спасение жизней, то надо усаживать их за стол переговоров без предварительных условий. Если приоритет - «свалить» Башара Асада, ну тогда надо исходить из того, что это потребует еще какого-то времени и значительного количества новых и новых жертв среди простых сирийцев.
Попытки представить дело таким образом, будто Россия только ему скажет, и он сразу же уйдет, - это абсолютно провокационные попытки с негодными средствами. Все прекрасно знают, что это от нас не зависит.
Но вы допускаете возможность победы оппозиции и ухода Башара Асада?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: Знаете, в этой войне победителя не будет. Идет война на взаимное уничтожение. Сейчас просто жуткие вещи происходят в последние дни вокруг и внутри лагеря палестинских беженцев. Палестинцев пытаются втянуть в эту внутреннюю междоусобицу.
Но вы допускаете возможность победы оппозиции и ухода Башара Асада?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: Знаете, в этой войне победителя не будет. Идет война на взаимное уничтожение. Сейчас просто жуткие вещи происходят в последние дни вокруг и внутри лагеря палестинских беженцев. Палестинцев пытаются втянуть в эту внутреннюю междоусобицу.
Палестинцы расколоты. Часть из них за режим, часть из них за оппозицию, причем за одну из групп оппозиции, или другую группу оппозиции. Понимаете, эта воронка засасывает все глубже и глубже все новые и новые слои населения, включая теперь уже и палестинских беженцев.
Не будет победителей в этой войне, и, я думаю, все это прекрасно понимают. Но единожды сказав, что с Асадом никаких разговоров, просто люди сами загнали себя в ловушку и не знают, как из нее выйти. Война на истощение, знает история такие случаи. Но ничем хорошим это никогда не кончалось.
А Россия готова признать объединенную сирийскую оппозицию?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: Нам не надо признавать никого. Мы работаем со всеми без исключения оппозиционными группами, которые представляют определенные группы сирийской оппозиции. Также мы готовы работать с «Национальной коалицией», с любой другой конфигурацией, которая возникнет на этом поле политическом со стороны оппозиции.
А Россия готова признать объединенную сирийскую оппозицию?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: Нам не надо признавать никого. Мы работаем со всеми без исключения оппозиционными группами, которые представляют определенные группы сирийской оппозиции. Также мы готовы работать с «Национальной коалицией», с любой другой конфигурацией, которая возникнет на этом поле политическом со стороны оппозиции.
Главное не в этом. Главное не в том, чтобы признавать, главное в том, чтобы всех толкать в одном направлении. А если признание какой-то одной группы используется с единственной целью – поставить на эту группу и деньги, и оружие, морально-политическую поддержку – ну значит тогда это вмешательство в конфликт на стороне одной из групп.
Еще одна тема, которая сейчас весьма актуальна и, наверное, портит отношения России с ее западными партнерами - это принятый США «закон Магнитского». Сейчас обсуждается в Думе ответная реакция. С вами консультировались, с МИДом, по поводу ответной реакции на «закон Магнитского»?
Еще одна тема, которая сейчас весьма актуальна и, наверное, портит отношения России с ее западными партнерами - это принятый США «закон Магнитского». Сейчас обсуждается в Думе ответная реакция. С вами консультировались, с МИДом, по поводу ответной реакции на «закон Магнитского»?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: То, что наши парламентарии отвечают, я считаю это абсолютно естественным. Отвечают они не по принципу «мы тоже найдем какую-нибудь нерешенную проблему, незавершенный судебный процесс и тоже вмешаемся в ваши внутренние дела».
Нет, они отвечают по конкретным фактам, которые уже закрыты американским правосудием. Как, например, факты оправдания или наказания лишь условными сроками с освобождением в зале суда американских граждан, которые убивали, насиловали или просто издевались над приемными детьми из России.
Но означает ли это, что нужно полностью запрещать право усыновления российских детей американскими семьями, тем более что сейчас депутаты придают расширительное значение этому закону?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: Если мы прекратим усыновление, это означает только одно, что мы должны денонсировать соглашение с американцами о сотрудничестве в области международного усыновления. Если мы его денонсируем, у нас не будет никакой правовой возможности требовать доступа к нашим детям. Хотя бы только поэтому я не стал бы так далеко идти в нашей реакции.
Какова будет реакция России, если одна из стран Евросоюза, или несколько стран, присоединятся к «закону Магнитского»?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: Если мы прекратим усыновление, это означает только одно, что мы должны денонсировать соглашение с американцами о сотрудничестве в области международного усыновления. Если мы его денонсируем, у нас не будет никакой правовой возможности требовать доступа к нашим детям. Хотя бы только поэтому я не стал бы так далеко идти в нашей реакции.
Какова будет реакция России, если одна из стран Евросоюза, или несколько стран, присоединятся к «закону Магнитского»?
СЕРГЕЙ ЛАВРОВ: Это, опять же, выбор, как и в случае с Сирией, что является приоритетом: спасти жизни или свергнуть режим. Здесь - то же самое.
Если целью является достижение конкретных улучшений в правозащитной области, то надо работать спокойно, конкретно, и без всякого шума. Если целью является именно пошуметь, тогда надо так и сказать: я хочу пошуметь, я результата добиваться не хочу.
Если целью является достижение конкретных улучшений в правозащитной области, то надо работать спокойно, конкретно, и без всякого шума. Если целью является именно пошуметь, тогда надо так и сказать: я хочу пошуметь, я результата добиваться не хочу.
Спасибо, господин министр, что уделили нам время.
Дата выхода в эфир 20 декабря 2012 года.