Министр иностранных дел Хейг, спасибо, что нашли для нас время.
УИЛЬЯМ ХЕЙГ, министр иностранных дел Великобритании: Всегда рад.
Спасибо, что пришли в студию. Естественно, с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН много говорят о Сирии. Буквально на этой неделе премьер-министр Катара сказал мне, что, по его ощущениям, есть план создания некоей безопасной зоны, бесполетной зоны. Вам что-нибудь об этом известно?
УИЛЬЯМ ХЕЙГ: Нет. Многие, естественно, время от времени озвучивают такие идеи, и это понятно, учитывая серьезность ситуации. Однако же когда бы мы это ни обсуждали… Например, пару недель назад, когда обсуждение шло в Совете Безопасности ООН, верховный комиссар ООН по делам беженцев ясно дал понять, что это не ответ. Безопасные зоны – это не ответ, если вы не уверены, что сумеете защищать всех людей в безопасных зонах…
Иными словами, нужна бесполетная зона.
УИЛЬЯМ ХЕЙГ: …а это, в свою очередь, требует масштабного военного вмешательства. Так что, мне кажется, все понимают, насколько это сложно. Но конечно же, правильно думать о том, что же еще можно сделать. Мы не должны исключать никаких вариантов. Мы не знаем, насколько ситуация может стать еще более ужасной.
И какие варианты есть еще?
УИЛЬЯМ ХЕЙГ: Согласованного со всеми «плана Б» на данный момент не существует, мне не хочется создавать такое впечатление. На этой неделе мы встречаемся в формате «Друзей Сирии», в частности в пятницу пройдет встреча, на которой будет присутствовать огромное число стран со схожими мнениями по этому вопросу. Однако в Совете Безопасности ООН мы в дипломатическом тупике, как вы знаете, с Россией и Китаем.
Но даже при отсутствии согласия мы можем делать многое. Нужно направлять гуманитарную помощь, поддерживать оппозицию – в нашем случае, несмертоносными поставками…
Это сейчас происходит в достаточных масштабах?
УИЛЬЯМ ХЕЙГ: Ну… Нет, на самом деле, масштабы не достаточные, прочие страны могут делать в этом отношении больше. Мы в Великобритании делаем очень много. Сейчас в Сирию уже поступает часть отправленных нами средств коммуникации.
Мы можем усилить давление, добиваясь изоляции этого режима, в частности со стороны стран, которые не ввели полномасштабные санкции. Мы можем фиксировать нарушения прав человека, мы можем готовиться к событиям завтрашнего дня. Мы можем всё это делать, и делать по Сирии нужно очень многое, но это не решает проблему в нынешнем виде.
Слова весьма неутешительные.
УИЛЬЯМ ХЕЙГ: Да. Но нужно говорить с миром начистоту. Мы блокированы в Совете Безопасности ООН, и это не позволяет миру оказать полновесную поддержку переходному правительству в Сирии – что кажется очевидным решением, очевидным элементом решения этого ужасного кризиса. И мы продолжим свои попытки. На этой неделе я буду обсуждать это с российской стороной, но простых ответов здесь нет…
Вы уже встречались с министром иностранных дел Лавровым?
УИЛЬЯМ ХЕЙГ: Нет, пока нет. Позже на этой неделе.
Можете ли вы сказать ему что-то новое? И можете ли вы понять, почему Россия так непримиримо против?
УИЛЬЯМ ХЕЙГ: Вы знаете, что мы ведем этот спор с Россией уже давно. В мае я летал в Москву, в прошлом месяце наш премьер-министр встречался с президентом Путиным. И мы доказываем, что даже для российских интересов в этом регионе будет плохо, если в Сирии рухнет всякий порядок. Россия соглашается с нами в том, что необходимо переходное правительство. Но она не готова присоединиться к резолюции ООН, которая бы вела к его появлению.
Мне кажется, Россия не хочет допускать, на их взгляд, очередной победы «западной» внешней политики. Как, они считают, это произошло в Ливии. Но это не западная внешняя политика. Решения хочет народ Сирии, арабский мир и многие страны Африки и Латинской Америки.
По-вашему, справедливо, что народ Сирии, о котором вы все столь красноречиво рассказываете… Ведь и президент Обама, и руководство вашей страны – все столь красноречиво говорят о попытках помочь народу Сирии. Но судя по вашим словам, его спасение, по сути, оказалось в заложниках у России.
УИЛЬЯМ ХЕЙГ: Разумеется, в Совете Безопасности ООН необходимо согласие. Так он был устроен нашими предками в 1945 году. Это не означает, что мы не можем ничего сделать. Мы можем делать всё то, о чём я уже говорил. Все варианты на будущее остаются.
То есть это не означает, что международное сообщество ничего не делает. Но это, разумеется, означает, что мы стеснены в действиях.
Материал предоставлен CNN International.
Перевод выполнен RT.
Дата выхода в эфир 26 сентября 2012 года.