Стремительно меняющиеся климатические условия Арктики делают регион ареной геополитической борьбы, считает газета The New York Times. Так, Национальный центр изучения снега и льда в Колорадо, США, сообщил, что снежный покров в этом году сократился до рекордно низких показателей со времен начала мониторинга со спутника, с 1979 года. Некоторые ученые прогнозируют лето без снега на Северном полюсе уже к 2030 году.
Таяние льдов открывает доступ к огромным, еще не открытым запасам нефти и газа, а также изменяет морскую коммуникацию. Например, путь из Роттердама в Йокогаму сокращается на 4450 миль (около 7161 километра). Но, как отмечает корреспондент The New York Times, правовые рамки, которые должны облегчить коммуникацию в этом регионе, слабы, а односторонние действия стран, направленные на подтверждение своих территориальных претензий, только ухудшают ситуацию.
Причины этого, считает издание, стоит искать в Конвенции ООН по морскому праву, согласно которой, страны, ратифицировавшие ее и имеющие береговую линию в Арктике, то есть Россия, США, Канада, Норвегия и Дания (через Гренландию) имеют 10 лет, чтобы предъявить требования по расширению своей 200-мильной (370-километровой) зоны. Россия ратифицировала конвенцию в 1997 году, США ее подписали, но пока не ратифицировали, напоминает издание.
The New York Times сообщает, что первые территориальные претензии России, которые касались хребтов Менделеева и Ломоносова, были отклонены комиссией по границам континентального шельфа. Такие территориальные споры могу продолжаться десятилетиями, пишет газета.
Россия - не единственная страна, которая направила свой взор на север. Издание приводит в пример Данию, которая научно обосновала свои территориальные требования.
Даже те страны, у которых нет арктических территорий, участвуют в этой борьбе, сообщает The New York Times. Китай, как и Европейский союз, хочет стать постоянным наблюдателем в Арктическом совете, межправительственной организации, в которую входят 5 стран, имеющих арктическое побережье, а также Финляндия, Исландия и Швеция. В этом году китайский ледокол «Сюэлун» («Снежный дракон») достиг берегов Исландии и стал первым китайским судном, которое пересекло Северный Ледовитый океан, пишет газета.
Тем временем почти все прибрежные государства разработали планы военного присутствия в регионе, отмечает The New York Times. Так, план России «Арктика 2020» предполагает потратить 44 миллиарда долларов США на различные проекты: с развития нефтегазовой отрасли до развертывания вооруженных сил в Арктике. Согласно канадской «Северной стратегии» планируется потратить 2,92 миллиарда долларов США на вездеходы и 680 миллионов долларов США на новый ледокол, сообщает The New York Times.
В 2009 году Норвегия стала первой страной, которая разместила военную базу севернее полярного круга и уже успела провести несколько учений НАТО в регионе, сообщает издание. Даже у Дании есть планы разместить Арктическое военное командование в городе Нуук, Гренландия. И хотя у США имеются базы на Аляске, у них нет планов о создании отдельного арктического командования, пишет The New York Times.
Автор надеется, что сложившуюся ситуацию удастся разрешить мирным путем. Так, в 2010 году Россия и Норвегия уладили свои территориальные разногласия, касающиеся морских границ в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане, разделив территорию пополам. Этот шаг позволил энергетическим компаниям вести дела на ранее спорных территориях. Издание приводит в пример недавно объявленное совместное предприятие «Роснефти» и Statoil, сообщает газета.
Никто не мог предсказать то, как вырастет активность в этом регионе за последнее десятилетие. И чем больше времени займет разделение территории, тем больше возникнет разногласий. Пройдет еще время, пока Арктика станет следующей морской супермагистралью или газовым и нефтяным центром. Но у арктических стран есть еще время, чтобы переоценить и укрепить правовые рамки, до того как северная гонка станет жаркой, заключает The New York Times.