Разбирательство по делу Pussy Riot напоминает показательные процессы сталинских времен, пишет в своем блоге на сайте The New York Times журналистка Маша Гессен. По ее словам, эти «абсурдные и жестокие» суды символизируют непрерывный процесс «убийства смысла».
Сталинские репрессии приучили советских граждан к тому, что значение слов может меняться на противоположное. Большевиков-революционеров в одночасье признавали террористами, видных инженеров – вредителями, а друзей и соседей – заговорщиками. После смерти диктатора режим не изменил своей идеологии и риторики, хотя и стал мягче – до определенных пределов. И этот предел был хорошо известен диссидентам 60-х: власть не выносила, когда ее призывали «подчиняться своим собственным законам», отмечает автор статьи.
На момент распада СССР участницы Pussy Riot были еще детьми. «Но они унаследовали дискредитированные слова советской эпохи – русский язык, - пишет Маша Гессен. – Язык, на котором персонажи «Братьев Карамазовых» так убедительно обсуждали экзистенциальные проблемы, стал совершенно непригодным для серьезных дискуссий о чем-либо, будь то политика, Бог или любовь».
Настоящую искренность и простоту Pussy Riot нашли в жанре панк. «Страстность, откровенность, наивность выше лицемерия, лукавства и напускной благопристойности, маскирующей преступления, - заявила в своем последнем слове неформальный лидер группы Надежда Толоконникова. - Первые лица государства стоят в храме с «правильными» лицами, но, лукавя, грешат куда больше нашего».
Властное большинство в России не придает значения не только словам, но и делам, в то время как бессильное меньшинство пытается до него докричаться, пишет оппозиционная журналистка. Пока лишь одна из сторон способна говорить то, что думает, у диалога почти нет перспектив.
На момент распада СССР участницы Pussy Riot были еще детьми. «Но они унаследовали дискредитированные слова советской эпохи – русский язык, - пишет Маша Гессен. – Язык, на котором персонажи «Братьев Карамазовых» так убедительно обсуждали экзистенциальные проблемы, стал совершенно непригодным для серьезных дискуссий о чем-либо, будь то политика, Бог или любовь».
Настоящую искренность и простоту Pussy Riot нашли в жанре панк. «Страстность, откровенность, наивность выше лицемерия, лукавства и напускной благопристойности, маскирующей преступления, - заявила в своем последнем слове неформальный лидер группы Надежда Толоконникова. - Первые лица государства стоят в храме с «правильными» лицами, но, лукавя, грешат куда больше нашего».
Властное большинство в России не придает значения не только словам, но и делам, в то время как бессильное меньшинство пытается до него докричаться, пишет оппозиционная журналистка. Пока лишь одна из сторон способна говорить то, что думает, у диалога почти нет перспектив.