Новые данные, полученные роботами внутри аварийной японской АЭС «Фукусима», свидетельствуют о том, что уровень радиации на станции по-прежнему слишком высок, чтобы рабочие могли туда войти. По оценкам властей, утечка радиации будет продолжаться еще шесть-девять месяцев. Ожидается, что по прошествии этого времени ситуация наконец будет взята под контроль.
Через двадцать пять лет после самой страшной атомной катастрофы в мире – аварии на чернобыльской АЭС – журнал More посетил общину женщин, которые, рискуя своим здоровьем, живут в радиоактивной местности недалеко от станции. С нами в студии, за этим столом, главный редактор More Лесли Джейн Сеймур. Рада снова вас видеть!
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР, главный редактор журнала More: Привет! Спасибо, что пригласили.
Какой интересный материал!
Расскажите нам об этом!
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Да, и по времени все так странно совпало. Кто бы мог подумать? Джон работал в журнальном бизнесе и знает, что все планируется за полгода. И мы готовили этот материал к 25-й годовщине аварии – к 26 апреля. Кто бы мог тогда подумать, что будет твориться в мире!
Меня заинтересовал тот факт, что все эти женщины после эвакуации вернулись обратно – из-за своей привязанности к дому. И они решили, что лучше жить дома, чем в эвакуации. Как ни парадоксально, эти женщины живут дольше! Им всем уже за 80. И есть потрясающие фотографии этих восьмидесятилетних женщин. Настоящие бабушки! Они все в морщинах, но у них замечательная община. И они чувствуют, что живут дольше, из-за того что живут дома. И тому есть подтверждения.
Итак, 25 лет спустя они все еще живут там. Что-нибудь известно о том, как это на них повлияло?
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: У многих из них онкологические заболевания и тому подобное. Интересно, что все мужчины умерли – подумать только! Тем, кто живет в этой местности, должно быть больше 48 лет. А их дети могут видеться с ними только раз в год. Но у них есть своя маленькая община – совсем мало электроэнергии, водопровода нет, их самих около двухсот человек. И они там живут, и они все очень, очень старые, они живут дольше, чем те, кого эвакуировали.
Глядя на то, как у них обстоят дела двадцать пять лет спустя, можно сделать интересные научные выводы и гипотезы…
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Да.
Но вернемся к понятию «дом». Несмотря на все эти ограничения, на то, что их дети не могут долго там находиться, несмотря на проблемы со здоровьем…
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Да.
…все равно это дом?
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Все равно это дом. И они говорят об этом. Конечно, эти женщины выжили при Сталине, когда Россия потеряла много миллионов людей. Так что они боятся не радиации, а голода.
Это самая невероятная история, и она так вдохновляет! И я написала об этом, потому что главное здесь – риск. Когда вы становитесь старше, вы решаете, как относиться к риску. Когда вам двадцать, вы, может быть, думаете: «Я не буду рисковать ничем!» Или: «Я готов рискнуть всем!» А когда вы становитесь старше, ваше отношение к риску и к его роли в вашей жизни меняется. Не знаю, что об этом думаете вы…
А мужчины вернулись вместе с женщинами?
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Некоторые – да. Но по какой-то причине мужчины умерли очень рано. Увы, если посмотреть на статистику долголетия, вы, мужчины, не очень-то преуспели даже в Соединенных Штатах.
Поэтому я перестал пить много напитков с большим содержанием сахара.
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Это одна из проблем. Но вообще эта история весьма впечатляет. И я должна вам сказать, что на мероприятиях люди преследовали меня даже в дамской комнате, чтобы сказать, что они прочитали этот материал. Я так рада, что мы можем это обсудить, потому что тема актуальна.
Да, это так.
И, пожалуйста, прекратите ее преследовать!
Простите, об этом не пишут в The New York Post, но все в порядке.
А вы заметили, что у Эрин на столе лежала The New York Post?
Да, заметили.
Это интересно. Не знаю, может быть, во время своих изысканий у вас появились какие-то соображения или факты вот на какую тему. Полагаю, многие американцы задаются вопросом о том, почему катастрофа на АЭС «Три-Майл-Айленд» не получила размаха чернобыльской. Неизвестно ни об одной человеческой смерти, вызванной «Три-Майл-Айлендом» - ни сразу после аварии, ни впоследствии. В чем же разница? У нас были приняты более эффективные экстренные меры?
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Лично я не много знаю о «Три-Майл-Айленде». Там была проделана большая работа, принято много различных мер. А эти женщины, без сомнения, живут в условиях очень высокой радиации. Не надо думать, что у них обошлось без этого.
Так значит, двадцать пять лет спустя радиация там все еще сохраняется.
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Да. На самом деле украинское правительство превратило эту местность в полутуристическую зону – хотите верьте, хотите нет. Мы именно так туда и попали, таким вот странным образом. Эту зону открыли для туристов, и туда зазывают людей. Путешествовать приходится с дозиметром, и оставаться там можно на ограниченное время. Это полное безумие. Вот что, на мой взгляд, по-настоящему интересно: японцы сейчас собираются вернуть жителей в зону аварии в течение шести-девяти месяцев. И при этом говорят, что там ситуация хуже Чернобыля – не могу понять, где здесь логика.
Да, логика здесь непонятна. Но какие эти женщины удивительные.
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Это выдающиеся женщины.
Они пережили, я полагаю, нищету. Они пережили Сталина, потом Гитлера, потом – снова Сталина.
И знаете что? После всего этого они вернулись домой, они именно этого хотели.
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: В том-то и дело. Не хочу менять тему, но вы знаете, Джо, что в том же номере журнала вас включили в список наших любимых мужчин? Мы об этом не упомянули. Это список «Пятьдесят мужчин, которых мы любим», на первом месте Алек Болдуин.
Как мило!
Ну, я...
Послушайте, это так мило! Скажите Лесли «спасибо»!
Сказал бы, если бы не видел, что они написали про меня. Между прочим, там написано «Одиннадцать мужчин, которых мы любим вопреки здравому смыслу». Большое спасибо, мне очень приятно.
Лесли, расскажите же нам скорее...
ЛЕСЛИ ДЖЕЙН СЕЙМУР: Там говорится, что мы на самом деле любим его благодаря его помощнице Мике.
Нет, что-то я там такого не видела.
И к слову, люди в журнале More понимают, кто на самом деле руководит передачей – и это не тот, кто говорит.
Да, верно. И еще я бы хотела кое-что прояснить, если можно. Этот напиток, который вы назвали пересахаренным, на самом деле представляет собой кипяченое молоко с небольшим добавлением какао. Мне пришлось внести поправки в рецепт, потому что в Starbucks готовят какао слишком крепким, слишком сладким, слишком шоколадным.
Вот потому-то я и добавил три ложки сахара.
Не говори этого, нет, ты этого не делал. С нами была Лесли Сеймур из журнала More. Мы вернемся в эфир после паузы.
Дата выхода в эфир 18 апреля 2011 года.