Мы все еще пытаемся понять возможные последствия кризиса на атомной электростанции в Японии, и для этого каждый ищет какую-то точку опоры. Примерно тридцать два года назад случилась авария на АЭС «Три-Майл-Айленд» в Пенсильвании, там произошло частичное расплавление реактора.
Каковы были последствия для здоровья людей? Единственное долгосрочное исследование, для которого данные собирались в течение двадцати лет, было проведено учеными в университете Питтсбурга. Оно показало, что в результате аварии незначительно вырос риск одной из форм рака – лейкемии. И это коснулось только одной категории – мужчин, получивших максимальную дозу радиации.
Затем, конечно же, был Чернобыль. В 1986 году в Советском Союзе на старом реакторе произошел мощный взрыв. Близлежащий город практически превратился в город-призрак, и был отмечен рост числа раковых заболеваний, в основном заболеваний раком щитовидной железы среди детей. Всемирная организация здравоохранения насчитывает четыре тысячи смертей, вызванных этой аварией, однако некоторые исследователи полагают, что это число даже больше.
Фотограф Дональд Уэбер имеет об этой теме уникальное представление: начиная с 2004 года, он более двадцати раз посещал Чернобыль. Сейчас он с нами в эфире по телемосту из Торонто, Канада. Благодарю вас за участие в программе.
ДОНАЛЬД ВЕБЕР, фотограф: Спасибо, что пригласили меня, доктор Гупта.
Что подтолкнуло вас к первой поездке в Чернобыль?
ДОНАЛЬД ВЕБЕР: Ну что ж, думаю, меня можно назвать ребенком 80-х. Когда мне было двенадцать, я заболел пневмонией и провел в кровати три месяца. На дворе была весна 1986 года, и я помню, как в мае слушал новости по радио: там говорили, будто чернобыльская катастрофа нависла над всеми нами.
А ведь в то время, как вам, конечно, известно, бытовали все эти страхи холодной войны, страх перед всеобщей гибелью из-за ядерного оружия. И знаете, ребенком я искренне во все это верил. Вот с тех-то самых пор мне почему-то хотелось побывать в этом самом Чернобыле и в этой стране – Советском Союзе. Понадобилось двадцать с чем-то лет, чтобы сделать это, но в конце концов я это сделал.
Что вы ожидали там увидеть?
ДОНАЛЬД ВЕБЕР: Когда я в первый раз туда ехал, думаю, я представлял себе что-то вроде цирка… или что-то вроде зоны ужасов – с трехголовыми чудовищами, рыскающими в лесу. Но когда я добрался до места, я был приятно удивлен и потрясен. Знаете, голубое небо, очень-очень красивое место, тихое, безмятежное… И люди живут своей повседневной жизнью: трудятся на своих участках, работают по дому, ходят на работу, растят детей, женятся, умирают… Всё, что мы делали здесь, делали и на Украине. В Чернобыле все было по-прежнему. И это меня очень удивило.
Одно из… одно из опасений заключается в том, что после подобной катастрофы очевидно, что местность, по сути, заражена - она грязная, там можно пострадать от радиации, - и не на недели или месяцы, а на десятилетия вперед. Так ли это было в Чернобыле?
ДОНАЛЬД ВЕБЕР: Ну, думаю, что заражения до сих пор очень боятся. Но, знаете, расскажу немного об истории чернобыльского региона. Это, по сути, сельскохозяйственная зона, а это значит, ну… необязательно нищая, но, определенно, очень бедная зона. Так что многим из этих людей было просто некуда деться.
И, знаете, многие в деревне… родились в этой деревне, выросли в этой деревне и хотят умереть в этой деревне. Так что идти больше некуда, что бы там вас ни отравляло.
Даже сейчас… Как вы знаете, я только что из Японии, и там много дезинформации и, понятно, много беспокойства. А местные жители, прошедшие через всё это, понимают ли они, сколько плохого произошло и сколько плохого в конечном итоге не произошло?
ДОНАЛЬД ВЕБЕР: Если вы скажете слово «Чернобыль» человеку на улице, он содрогнется. Конечно, то же самое будет и на Украине. Я говорил своим украинским друзьям, что поеду в Чернобыль – на самом деле в первый раз мне потребовалось около четырех часов, чтобы найти водителя, готового подвезти меня туда. Все остальные говорили: «Ты сумасшедший, ты умрешь, у тебя будет рак. Я туда не поеду». Так что, думаю, ложных представлений по-прежнему очень много.
Что касается Чернобыля, это на самом деле болотистая местность. И, как вы знаете, болото является природным фильтром. Понимаете, вначале говорили, что полураспад радиоактивных веществ займет столетия, но в действительность потребовалось всего несколько десятилетий… не для полного исчезновения радиации, потому что эта местность по-прежнему очень сильно заражена, но, знаете, эти болота, эта естественная фильтрация на самом деле уменьшила радиацию в пределах зоны.
У вас были очень запоминающиеся моменты, и, как я уже говорил, мы посмотрели на некоторые из ваших фотографии. Вы можете поделиться с нами парочкой?
ДОНАЛЬД ВЕБЕР: Да. Что привлекло мое внимание во время моего первого визита туда в 2005 году, так это то, что мы просто ездили по округе и однажды остановились в одной деревне, расположенной буквально рядом с зоной отчуждения. Там мы познакомились с одной женщиной и ее мужем. Он был шахтером. Хотя в то время он уже несколько лет находился на пенсии. Они приехали туда с востока Украины, из индустриального района страны, где особенно развита добыча угля, то есть они выбрали Чернобыль, чтобы умереть там. Знаете, он мне сказал, что там, откуда он приехал, снег черный. Но по крайней мере здесь снег белый. Он сказал мне: Дон, я гуляю здесь каждое утро, и снег белый, а небо голубое. Действительно, снег там белый.
Это было довольно тревожным для меня заявлением: то, что Чернобыль обладает этой силой, то, что это смертельно опасное место, но ты не можешь увидеть, что именно тебя убивает. И многие выбирают находиться там, в красивом месте, а не в шахте. Так что это именно то, что заставило меня вернуться.
Очень быстро, Дон, ответьте на этот вопрос. Я знаю, что вы собираетесь в Японию. Когда вы сообщили об этом вашим друзьям или семье, что они сказали? И что вы им ответили?
ДОНАЛЬД ВЕБЕР: Теперь я понимаю, что такое радиация и как она может убить тебя. И я понапрасну не рискую. Я работал над этой книгой о Чернобыле около 6 лет. Думаю, это длилось так долго, потому что я предан своей работе.
Знаете, дело не только в радиоактивном загрязнении из-за аварий в Чернобыле или на АЭС «Фукусима», меня больше интересуют психологическая и социальная катастрофы, которые происходят, когда люди вынуждены покидать свои дома, когда города пустеют, а инфраструктура разрушается, и вы остаетесь сами по себе. Мне эти аспекты кажутся более интересными. Думаю также, что сам этот район не настолько заражен, как АЭС.
Что ж, желаю вам безопасной поездки, Дональд. Огромное спасибо, что поделились с нами вашими фотографиями и историями. Очевидно, мы продолжим освещать эту историю. Еще раз спасибо и безопасной поездки!
ДОНАЛЬД ВЕБЕР: Спасибо за то, что пригласили меня.
Материал предоставлен CNN USA. Перевод выполнен RT.
Дата выхода в эфир 26 марта 2011 года.