НАТАЛЬЯ АРХИПОВА, преподавательница балета: Три, четыре… Так. Раз и два – и увожу ножку, не сворачивая… Плечи, плечи, плечи… Держу! И раз, и два, и три, и четыре…
Вот уже более 200 лет Московская государственная академия хореографии при Большом театре готовит артистов балета. Некоторые из них стали одними из величайших в мире.
НАТАЛЬЯ АРХИПОВА: Ну, девицы… наваляли, наваляли… Ты суетишься на плие, а голова почему-то заторможена. Наоборот, держаться надо спокойно.
Их тщательно отбирают по всей России для интенсивного обучения в атмосфере соперничества.
НАТАЛЬЯ АРХИПОВА: Всё! Голова не может быть пришита, понимаешь?
В прошлом году к ним присоединилась 15-летняя девушка из Техаса по имени Джой Вомак.
ДЖОЙ ВОМАК, студентка Московской государственной академии хореографии: Моя мечта – танцевать на сцене Большого театра вместе с труппой Большого театра. И чтобы достичь её, мне нужно быть здесь. Потому что так танцевать балет вы больше нигде не научитесь.
В Техасе у неё остались родители и 8 братьев и сестёр. А она отправилась в Москву.
ДЖОЙ ВОМАК: Я умоляла родителей отпустить меня. До этого я никогда не бывала за границей.
Ей пришлось выучить язык и жить совершенно самостоятельно. Она стала одной из немногих граждан США, поступивших на полное обучение в академию Большого театра.
Здесь учатся 750 человек. Для российских учеников обучение бесплатное. А иностранцам нужно платить 18000 долларов в год.
Обучение ведётся только на русском.
ПЕДАГОГ: Вообще, русский язык трудный?
СТУДЕНТЫ: Да, очень.
ДЖОЙ ВОМАК: Бывало, я целую неделю не выходила отсюда. Потому что нужно всегда быть на месте: здесь ты танцуешь, спишь, живёшь, тренируешься, работаешь, учишься. В среднем у меня в день четыре часа танцев. Иногда – восемь.
МАРИНА ЛЕОНИДОВА, ректор Московской государственной академии хореографии: Это своя школа, своя методика. Мы готовим звёзд. Труппа Большого театра была признана лучшей в мире.
Живя в Техасе, Джой увидела балет Большого театра на YouTube.
ДЖОЙ ВОМАК: Я смотрела по нескольку часов кряду. Я никогда не видела, чтобы так танцевали. Столько огня и страсти. И мне захотелось так же.
Но на деле всё оказалось гораздо труднее.
ДЖОЙ ВОМАК: Переезд в Россию дался мне с большим-большим трудом: мне пришлось оставить друзей и родных. Когда все там, дома, живут, обедают вместе. Для меня это был один из самых тяжёлых периодов. Я почувствовала себя по-настоящему одинокой и начала очень-очень-очень скучать по своей семье.
МЛАДШАЯ СЕСТРА: Я по тебе скучаю, Джой!
ДЖОЙ ВОМАК: И я по вам!
МАТЬ: Когда мы рассказываем, что ты в России, они смотрят на меня потрясённо и с испугом. И не понимают, как это. Просто не понимают.
ДЖОЙ ВОМАК: Я не всегда могу участвовать в беседе, не всегда понимаю, о чём говорят.
- Что такое? Что случилось?
ЮЛИЯ АРТАМОНОВА, студентка Московской государственной академии хореографии: Она не всегда понимала, что мы говорим, и переживала очень сильно, что мы, может быть, о ней отзываемся плохо. Как-то грубоваты бываем иногда… Хотя это не всегда от злости, а просто, если нет настроения, мы может как-нибудь что-нибудь сказать.
ДЖОЙ ВОМАК: Здесь всё по-другому. Если учишься в Америке, думаю, учителя никогда на тебя не накричат, не схватят, чтобы ты встал так, как надо.
Здесь учителя могут физически показать детям, что именно нужно делать. Могут добиться от детей гораздо больших результатов, не опасаясь звонков от разгневанных родителей.
Раньше со мной такого не было, чтобы учитель подошёл и дотронулся до меня. Сначала это было для меня шоком: «Как так?! Это же так ужасно!!» А потом я поняла, что мне пытаются помочь.
НАТАЛЬЯ АРХИПОВА: Наверх – вот за волосы кто-то дёрнул, да? Только наверх. Давай.
ДЖОЙ ВОМАК: Когда она говорит: «Джой, нужно полностью выкладываться, Джой, нужно продолжать и делать всё вместе», – я иногда думаю: «А вдруг у меня не получится? Вдруг не получится? Что будет дальше? Вдруг она просто бросит меня, чтобы заниматься с какой-нибудь другой девушкой?»
НАТАЛЬЯ АРХИПОВА: Где-то есть перебор в занятиях. Видно, что человек прямо дрожит от старания, ей очень хочется, но не понимает, что это наносит ногам вред.
ПЕДАГОГ: Семь… восемь… One, two, three, four…
ДЖОЙ ВОМАК: Когда мы готовились к торжественному вечеру в Большом, мы очень много танцевали, репетиции были каждый день. У меня сильно стала болеть нога. Но я решила, что эта травма меня не остановит, я не могла просто так сдаться, чтобы моя роль досталась кому-то другому – после стольких стараний…
Когда я поняла, что мы будем танцевать на одной сцене с Натальей Осиповой и Анжелиной Воронцовой, этими удивительными людьми, для меня это было всё равно что для кого-то – встретить Брэда Пита или Анжелину Джоли.
Ко дню выступления нога совсем разболелась. Проблема заключалась в том, что меня было некому заменить. Учителя сказали мне: «Ты должна танцевать». И тогда они нашли решение: это была, по сути, искусственная заморозка, чтобы я перестала чувствовать боль. Так я должна была выступать. И я вышла на сцену и танцевала, и улыбалась.
За кулисами я буквально обливалась слезами: так было больно. А потом возвращалась на сцену с улыбкой, танцевала, радовалась, а за кулисами снова плакала. И когда я делала арабеск, в ноге началась такая жуткая боль – казалось, в жизни мне не было так больно.
Меня привезли сюда. Боль была такой сильной, нога так распухла… Доктор сказал: «Нужна операция. У Вас перелом». Тогда я занервничала, стала звонить маме, и в этот момент она сообщила мне, что у семьи нет денег. То есть я, получается, не могла позволить себе эту операцию и не могла остаться здесь учиться и танцевать балет. Потому что, даже если бы мы нашли деньги на операцию, следующий семестр обучения в академии мы бы просто не потянули. Это было совершенно безвыходное положение. Совершенно безвыходное.
На следующий день я пошла в церковь и рассказала о своей беде. Кто-то нашел для меня деньги, и через три дня у меня была нужная сумма.
ДЕТИ: Здравствуйте!
Через четыре недели после операции Джой вернулась в школу. Она одна из немногих девушек, которых готовят на главную партию в академической постановке на сцене Большого театра.
ЮЛИЯ АРТАМОНОВА: Сейчас она молодец. Потихоньку, в следующем году, я думаю, она займет свое место.
Только незадолго до самого выступления они узнают, кому достанется главная партия.
ДЖОЙ ВОМАК: Я люблю эту школу и я очень хочу остаться здесь. Мне здесь хорошо, мне нигде не было так хорошо. Сейчас я чувствую, что моё место – здесь.
НАТАЛЬЯ АРХИПОВА: Очень бы хотелось, чтобы Джой, сильная девочка, талантливая, станцевала на следующий год этот спектакль.
ДЖОЙ ВОМАК: Я научусь быть русской… говорить по-русски, понимать культуру, быть частью всего этого. Это как будто душа. У этих людей можно многому научиться. Это меня влечёт. Меня влечёт Россия.
Дата выхода в эфир 31 мая 2010 года.