Ожидается, что в четверг на встрече с министрами иностранных дел стран НАТО генсек альянса выскажет свою идею о вовлечении России в построение европейской системы ПРО.
За подробностями мы обратились к Константину Косачёву, главе Комитета Госдумы по международным делам.
Здравствуйте. Итак, каково отношение Москвы к заявлению Генерального секретаря НАТО?
КОНСТАНТИН КОСАЧЁВ, председатель Комитета Госдумы по международным делам: До сих пор никакого официального отношения у нас нет, да и быть не может: нам не вполне понятно, что имеется в виду. Генеральный секретарь НАТО высказал эту идею не первым – пару месяцев назад во время визита в Москву об этом говорила Государственный секретарь Соединённых Штатов Хиллари Клинтон.
Но опять же, мы знаем, что из себя представляет американская программа ПРО. И по этому вопросу мы готовы и должны быть готовы к сотрудничеству с США (на двусторонней основе). Но мы не знаем, будет ли НАТО развивать эту идею как многосторонний международный проект или ограничится поддержкой американской программы. А разница между этими двумя вариантами значительная.
Поэтому нам необходимо лучшее понимание того, каким будет судьба этого проекта внутри НАТО. Не думаю, что в этот четверг что-либо прояснится. Итог этого обсуждения позже – на саммите НАТО, который пройдёт в Лиссабоне в декабре этого года. И если НАТО подтвердит своё согласие, России должно быть направлено официальное предложение. Тогда мы определим своё отношение к этому вопросу.
Некоторые расценивают это заявление как признак того, что Запад сменил точку зрения. Зачем в европейской системе противоракетной обороны НАТО понадобилась Россия?
КОНСТАНТИН КОСАЧЁВ: Это вполне ясно. Мы сталкиваемся с одинаковыми проблемами, одинаковыми угрозами. НАТО больше не может эффективно противостоять этим проблемам и угрозам, и американского «зонтика» (ядерного ли, обычного ли, противоракетного ли) Европе, странам-союзницам по НАТО, в любом случае, не хватает для того, чтобы ощущать себя в безопасности.
Поэтому, чтобы справляться с новыми проблемами и угрозами, и НАТО, и США, и России, и всем подобным странам необходимо более слаженное сотрудничество. Я очень рад, что позиция НАТО сейчас меняется.
Возможно ли, что этот шаг больше направлен на то, чтобы подстраховать договор об СНВ? Помня о том, что Россия может из него выйти.
КОНСТАНТИН КОСАЧЁВ: Договор об СНВ всё-таки, двусторонний вопрос России и США. Подписание самого договора стало возможным лишь при наличии в его тексте чёткой взаимосвязи между наступательными и оборонительными стратегическими вооружениями.
Идея же НАТО, насколько я понимаю, скорее, касается другого проекта: систем тактической противоракетной обороны (что никоим образом не связано с договором об СНВ). И, думаю, на наш диалог с НАТО не должен оказывать влияния диалог с США о стратегической ПРО.
С нами был Константин Косачёв, глава Комитета Госдумы по международным делам. Большое спасибо.
КОНСТАНТИН КОСАЧЁВ: Вам спасибо.