Почти десять лет он был лицом внешней политики, но сегодня, когда Европейский Союз находится на пороге значительных структурных изменений, он хочет покинуть свой пост. Сегодня с нами на RT Верховный представитель ЕС по общей внешней политике и политике безопасности Хавьер Солана. Спасибо большое за то, что нашли для нас время. Господин Солана, почему Вы не хотите стать частью этой новой эры, почему Вы оставляете свой пост именно сейчас, когда Европейский Союз находится в ожидании новых, столь волнующих изменений?
ХАВЬЕР СОЛАНА: То, что ЕС открыл новую страницу, - это одно дело, а то, что делают люди, - это уже другая история. Я европеец и работал на ЕС еще до того, как родился. Но я проработал в этой должности 15 лет, и меня должен сменить другой человек. Люди должны меняться. Это полезно для любой организации и для стран, которые мы представляем. Это не значит, что я уйду в спячку: я буду продолжать работать во имя тех же идеалов, но только на другой позиции.
Лиссабонский договор даст Вашему последователю больше власти и полномочий, а также и большее количество ресурсов. Есть ли какой-нибудь совет, который Вы бы дали тому, кто сменит Вас?
ХАВЬЕР СОЛАНА: Да, я бы дал совет, но не при всех. А только лично, и не важно, будет ли это мужчина или женщина. Да, это правда, что у этого человека появится больше возможностей, для того чтобы представлять ЕС, чья деятельность после подписания этого договора станет более обозрима, а действия станут более согласованными. Сегодня, когда процесс глобализации настолько очевиден, страны, если взять по отдельности, будь это государства, входящие в ЕС, или другие, уже не будут играть прежней роли в новой мировой структуре. В связи с этим в основе должны лежать согласованность и единство. И это касается не только ЕС. Посмотрите, к примеру, на Азию - группу стран, которая во многом была институционально создана по модели ЕС. То же самое и в Латинской Америке. Мир должен быть структурирован таким образом, чтобы существовала глобальная власть, которая могла бы справиться с глобальными проблемами.
Есть известное выражение Генри Киссинджера: «Кому мне звонить, чтобы поговорить с Европой?». Каким будет ответ на этот вопрос после вступления в силу Лиссабонского договора?
ХАВЬЕР СОЛАНА: Вплоть до сегодняшнего дня звонки и электронные письма поступали мне, поскольку сегодня телефон - это не единственное средство связи. В будущем этим человеком будет президент Совета, верховный представитель - новый человек, который заменит меня. Но, как и в любом другом правительстве, есть ряд вопросов, по которым вы можете позвонить министру торговли или министру сельского хозяйства. А, например, по вопросам терроризма вы можете позвонить министру внутренних дел. Сегодня правительственная структура более сложная, чем 20 лет назад, но, как и в вашем правительстве, есть человек, которому вы звоните в самом конце.
Кремль уже одобрил эти изменения, сказав, что это позволит сделать переговоры с ЕС более последовательными и предсказуемыми. Хотя некоторые аналитики заявляют, что это также уменьшит возможности Кремля заискивать перед отдельными странами-членами ЕС. По Вашему мнению, как эти изменения отразятся на отношениях между Россией и Европой?
ХАВЬЕР СОЛАНА: Я думаю, что это будет только способствовать отношениям между Российской Федерацией и ЕС, в случае если лидеры этого захотят. Это вопрос политического желания. Но в данной ситуации этот механизм будет работать только тогда, когда политики захотят его улучшить. После сегодняшней встречи у меня создалось впечатление, что у России есть такое политическое желание. И у меня нет сомнения в том, что и ЕС хочет создать крепкие и глубокие отношения со столь важным соседом.
Всего год назад отношения между ЕС и Россией были практически на самой низкой точке в связи с событиями, произошедшими в Южной Осетии. Но сегодня кажется, что они возобновились. Как Вы считаете, почему отношения между двумя сторонами столь переменчивы? Почему так мало нужно, для того чтобы отношения превратились из хороших в плохие и наоборот?
ХАВЬЕР СОЛАНА: В данном случае дело касается основных принципов. Мы соседи и не в силах изменить географическое положение. Мы обязаны иметь хорошие отношения, поскольку мы являемся не только соседями, но и стратегическими партнерами. Мы влиятельные державы, которые нужны, для того чтобы решать сегодняшние проблемы, которые Вы уже назвали: климатические изменения, ВТО, протекционизм. Вы упомянули о том, что в прошлом году мы переживали серьезный кризис. Этот кризис был не только между Россией и ЕС, но и между Россией и США. Но это не остановило президента Обаму в проведении продуктивных переговоров с президентом Медведевым, самых лучших переговоров, которые у них были за последние годы. Они только что вернулись со встречи в Сингапуре, где обсуждали международные вопросы менее недели назад. Сегодня они здесь, для того чтобы сделать то же с европейцами. Но в прошлом году у нас действительно была очень серьезная проблема.
Говоря о безопасности в Европе: президент Медведев уже долгое время выступает за внедрение новой системы безопасности в Европе, которая, к примеру, запретит применение военной силы в международных отношениях. Какова Ваша реакция на это предложение?
ХАВЬЕР СОЛАНА: Президент Медведев выдвинул некоторые идеи, выступив с речью более года назад. Мы сразу же начали ее обсуждение: я помню, что мы говорили об этом во Франции, в Ницце и во многих других местах, в основном делая это в рамках ОБСЕ. Эти идеи обсуждаются и сегодня. Президент Медведев заявил сегодня, что официально оформит эту идею, и вскоре мы получим этот документ. Мы рады и выражаем нашу готовность обсудить с ним данные идеи. У нас есть четкая картина европейской безопасности, что позволит применить это к идеям президента Медведева. Наши идеи следуют из Хельсинского акта 1990 года. Это представляет собой схему, состоящую из трех корзин: безопасность, экономика и правовые нормы. И мы бы хотели, чтобы все три корзины продолжали существовать. Но мы понимаем, что можем делать все это лучше. Усилить безопасность, быть лучше в вопросах экономического сотрудничества, о чем говорилось на сегодняшней встрече, и в вопросе правовых норм.
Позвольте спросить Вас о демократии: вопросе, который часто поднимается во время переговоров между российскими и европейскими официальными лицами. Всего несколько лет назад мы стали свидетелями цветных революций в Восточной Европе. И в тот период ЕС оказал серьезную поддержку новому руководству этих стран, рассматривая их как некую движущую силу перемен и демократии. Но прошло всего несколько лет, и Президент Грузии Михаил Саакашвили начал войну против своего народа, рейтинги Ющенко сегодня составляют менее 5%, а Киев и Киргизстан во многом продолжают вести ту же политику. Мой вопрос состоит в следующем: является ли это всего лишь еще одним примером того, как сказка превращается в кошмар? Продолжаете ли Вы верить в идею демократической революции?
ХАВЬЕР СОЛАНА: Да, я без сомнений действительно верю в демократию! При демократии вас выбирают. И красота демократии заключается в том, что, когда люди устают от вас, к этому времени вы должны быть готовы к тому, чтобы уйти. В этом и заключается демократия. Но когда люди устают от вас, а вы не готовы уйти, то это уже не демократия. Иногда довольно сложно иметь лидера, которого в ходе демократических выборов избрали на срок, составляющий более 10 лет. Хотя есть и исключения, когда лидера выбирают и на 15 лет. Обычно демократия требует, чтобы народ выражал свои пожелания относительно своего лидера, и когда они устают от него, тогда они хотят, чтобы он покинул свой пост и на его место пришел кто-то другой. Это одна из демократических ценностей. Но не единственная, а только одна из них.
Сегодня мы совершаем реформы. Революция - это то, что, например, в европейских странах происходило в далеком прошлом и являлось демократической переменой в структуре власти. Сегодня мы пытаемся смотреть в оба за всеми, включая людей и в вашей стране. Вы проводите реформы, адаптируете их и пытаетесь идти в ногу со временем. Сегодня, когда у вас экономический кризис, было бы глупо пользоваться теми же средствами, которые вы применяете в обычное время. Для этого вам приходится осуществлять реформы, как, например, реформа финансовой системы. Вам необходимо ставить банки в такие условия, в которых они будут выполнять только те функции, для которых создавались, а не для незаконного обогащения. Они существуют, только для того чтобы обслуживать людей, и сами банки это знают. Вы должны реформировать их, устанавливать правила и нормы, что мы и пытаемся делать. В этом смысле я сам называю себя реформатором и не думаю, что мне следует называть себя революционером.
Что касается демократии, всего несколько дней назад президент Медведев выступил с посланием Федеральному Собранию, в котором он много говорил о модернизации и необходимости сократить роль государства в экономике и оказать поддержку российским неправительственным организациям. Верите ли Вы в то, что у него есть все необходимые средства и власть, для того чтобы, как сказал Медведев, сделать Россию более демократичной страной?
ХАВЬЕР СОЛАНА: Я прочитал статью, которую он написал в сентябре, слушал, а несколько дней назад и прочитал его речь. Я думаю, что оба документа очень интересны: их основным лейтмотивом является процесс модернизации: необходимости того, чтобы страна шла в ногу со временем. Я думаю, что большинство стран Европы хотели бы провести модернизацию. Мы постоянно должны быть в процессе модернизации, поскольку это то, что заставляет страну двигаться вперед. В противном случае у вас появится склероз. Именно поэтому необходима модернизация, которая сделает страну современной. В этом и заключается основная роль лидера. И, как мне кажется, хорошо зная президента Медведева, я могу сказать, что он настоящий лидер, который хочет своей стране только самого лучшего.
Господин Солана, спасибо большое за Ваше время.