Пресс-атташе Президента России Наталья Тимакова говорит с RT о результатах саммита «Большой двадцатки», Генеральной Ассамблеи ООН и сессии Совета Безопасности в США.
Саммит G20 чуть было не омрачили опасения в связи с новыми данными по ядерной программе Ирана. Но всё же многие наблюдатели считают, что этот саммит стал самым плодотворным в истории «Большой двадцатки».
RT: Некоторые считают, что риторика президента Медведева относительно американо-российских отношений стала несколько мягче. Это действительно так?
НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА: А что конкретно вы имеете в виду, когда говорите: «мягче»? Наоборот, заявления Президента России по некоторым вопросам стали значительно жёстче, как заметили наши западные партнёры. Встреча Дмитрия Медведева и Барака Обамы, конечно, задала некоторый тон. Встреча длилась более часа, она была очень насыщенной. Президенты обсудили ядерную программу Ирана, это был основной вопрос, а также подготовку нового договора по стратегическим вооружениям и соблюдение соглашений, достигнутых в июле во время визита Обамы в Москву. Эти переговоры по существу заложили основу для последующих встреч на Генеральной Ассамблее в Нью-Йорке и на саммите «Большой двадцатки» в Питтсбурге.
Российско-американские отношения на данный момент, безусловно, очень важны, но не только для наших двух стран, но и для всего мира. Многие мировые лидеры говорили об этом на Генеральной Ассамблее ООН и на «Большой двадцатке». Поэтому все так пристально и следят за развитием этих отношений. Возлагаются большие надежды на то, что президенты США и России ещё больше ограничат распространение ядерного вооружения. Поэтому, мне кажется, главное - не то, кто стал мягче или жёстче, главное – взаимопонимание и желание России и США двигаться к общим целям.
RT: Администрация США объявила о своем решении пересмотреть планы по противоракетной обороне в Восточной Европе всего за несколько дней до саммита. Насколько это объявление было важно для установления тона в двусторонних переговорах?
НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА: Конечно, оно было очень важно. Вопрос о новых противоракетных системах был одним из больных вопросов в отношениях между Россией и США в эпоху Джорджа Буша. Поэтому неудивительно, что мы с нетерпением ждали решений нового Президента Америки.
В своей речи в Питтсбургском университете Президент России назвал эти решения очень ответственными и смелыми. Это очень точное определение.
Российский президент также подчеркнул, что эти решения соответствуют интересам Америки. Это не предмет торга. Это не предмет взаимных договорённостей. В первую очередь, это соответствует интересам Америки. Это было доказано неоднократно: существующие система и планы не смогли обеспечить требуемый уровень безопасности. Поэтому мы приветствовали это решение. Ещё раз хочу подчеркнуть, и американская сторона говорит то же самое: это решение - не предмет торга. Мы уважаем и приветствуем его, и о нашем отрицательном отношении по данному вопросу было известно всем. Россия приложила массу усилий, чтобы убедить в своей правоте США.
RT: Новость о том, что Иран строит второй объект для обогащения урана, произвела на многих эффект разорвавшейся бомбы. Стало ли оно неожиданностью для чиновников в Кремле?
НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА: Ну, думаю, это заявление стало неожиданностью для всех стран. Даже если у кого-то и были данные разведки, сообщение Ирана превратило догадки в твёрдые факты.
RT: На протяжении многих месяцев российские официальные лица утверждали, что Москва ни в коем случае не поддержит международные санкции против Ирана. Но в Питтсбургском университете Дмитрий Медведев заявил, что он не исключает такую возможность при условии, что все дипломатические пути решения будут испробованы. Значит ли это, что позиция России изменилась?
НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА: Думаю, что новые обстоятельства, а именно признание Ирана в том, что есть и второй объект, заставили Россию пересмотреть свою точку зрения.
RT: Позвольте ещё раз спросить Вас о речи в Питтсбургском университете. Очень интересный выбор места, ведь другой руководитель из Москвы Никита Хрущёв выступал в этом самом учебном заведении 50 лет тому назад. Справедливо ли проводить исторические параллели?
НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА: Хороший вопрос. Я вижу исторические параллели только в том, что Хрущёв представлял Советский Союз, а Медведев – Россию. Что же до всего остального: время, атмосфера, вопросы и ответы – всё очень изменилось. Пятьдесят лет прошло, Холодная война закончилась, Железный занавес пал. Нас больше ничего не разделяет. Как сказал президент, мы остаёмся разными странами, но у нас общие ценности. Думаю, это можно было почувствовать в аудитории.
RT: В канун саммита в Питтсбурге президент Медведев заявил, что настала пора для него и его коллег по «Большой двадцатке», наконец, перейти от слов к делу и начать проводить те реформы, которые они обсуждали. Насколько, по-вашему, этот саммит плодотворен?
НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА: На первой встрече в Вашингтоне было много скептицизма. Было неясно, как такие разные страны, у которых такие разные экономики и политические системы, могут выработать общий подход. Но саммиты в Вашингтоне и Лондоне показали, что страны очень хотят преодолеть глобальные проблемы. Несмотря на то, что у них разные политические системы и состояние экономики разное, желание принимать совместные ответственные решения оказалось сильней. Поэтому можно надеяться, что саммит в Питтсбурге принесёт конкретные результаты.Ведь многие люди, начиная с Президента Франции, ставили под сомнение возможность принятия эффективных решений.
RT: Саммит «Большой двадцатки», безусловно, является крупным международным событием, которое предоставляет главам государств возможность обсудить вопросы мировой важности. Но если почитать местные газеты, то можно заметить, что фотографии и статьи о том, какое платье было у Мишель Обамы на приёме, занимают почти столько же места, сколько и анализ повестки дня «Большой двадцатки». Понятно, что в США первая леди играет более заметную роль, чем, скажем, в России. А почему?
НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА: Думаю, это связано с разницей в политических и социальных традициях. В первую очередь, у Америки большая история публичной политики, и жёны всегда играли очень важную роль в избирательных кампаниях и в других мероприятиях. Они зачастую помогали своим мужьям воплощать важные решения.
Кроме того что она появилась на публике в вечернем платье, Мишель Обама недавно сделала несколько мероприятий, чтобы поддержать своего мужа, который пытается провести очень сложную реформу медицинского страхования. Она встречается с людьми, разъясняет его позицию. Она очень серьёзный его защитник, который оказывает поддержку не только дома, но также выражает ее публично.
Возможно, Россия, российский народ, ещё не совсем к этому готов. Мы представляем себе роль женщины более традиционно: хозяйка, мать, жена - кто-то, кто обеспечивает безопасную базу и тыл. Это неплохо, это всего лишь наша традиция. Хотя, я думаю, кое-что изменится.
Если в качестве примера мы возьмём Светлану Медведеву, она участвует во множестве благотворительных программ, оказывает активную помощь детским домам и принимает участие в программах Русской Православной Церкви. Поэтому, мне кажется, перемены уже происходят. Вопрос здесь в том, чтобы люди воспринимали первую леди не просто как жену, но и как независимую личность. Русские не так готовы к этому, как люди в других странах. И опять же это ни хорошо, ни плохо. Это просто часть нашей политической культуры и традиции.
RT: В окончательном коммюнике главы G20 заявили, что теперь встречи «Большой двадцатки» станут главным местом обсуждения экономических и финансовых вопросов глобального значения, фактически заменяя «Большую восьмёрку» в качестве главной международной площадки. Значит ли это, что голос России станет менее заметным, только потому, что «хор» станет больше?
НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА: Россия - не единственная страна, которая задаёт себе такой вопрос. Если «Большая восьмёрка» будет двигаться в сторону «Большой двадцатки», голоса Италии, Франции, Германии, США и Канады также станут слабее, потому что, безусловно, такое увеличение количества участников повлияет на вес каждого голоса. Но в то же время Россия является ключевым игроком на международной арене, и у неё очень важное положение в «Большой двадцатке». То, что говорит наш президент, не только получает пристальное внимание, но иногда может определить действия других стран-участниц. Это, скорее, вопрос определения наиболее эффективного формата решения существующих вопросов, а не амбиций отдельных стран и их статуса в различных организациях. Вопрос в том, какой формат позволит им работать, обсуждать и решать существующие проблемы наиболее эффективно.
RT: Спасибо, что уделили нам время.