«Союз явно перегрузил себя»: как создание ЕС отразилось на экономике Европы
Как создание ЕС отразилось на экономике Европы
- globallookpress.com
- © Daniel Kalker/dpa
7 февраля 1992 года представители 12 государств Европы подписали Маастрихтский договор. Документ юридически закреплял углубление региональной интеграции и создание Европейского союза — крупнейшего на сегодняшний день экономического и политического блока.
Договор о Европейском союзе — такое официальное название носило соглашение — вступил в силу 1 ноября 1993 года. Так завершилось объединение возникших ещё в 1950-х годах сообществ: Европейского объединения угля и стали (ЕОУС), Европейского сообщества по атомной энергии (Евратома) и Европейского экономического сообщества (ЕЭС), до этого формально независимых, но имевших с 1967 года общие органы управления.
«Предпосылками к изменениям стала нестабильная геополитическая ситуация в мире. В начале 1990-х годов произошли распад СССР и воссоединение Германии, начался балканский конфликт. Поэтому для того, чтобы сформировать центр геополитического притяжения, необходимы были новые механизмы, которые бы удерживали европейские страны друг с другом», — рассказал RT старший научный сотрудник Международной лаборатории исследований внешней торговли Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Юрий Зайцев.
По его словам, в то время участники европейских сообществ уже активно работали над созданием единого внутреннего пространства. Концепция подразумевала обеспечение четырёх свобод — движения людей, капиталов, товаров и услуг. Для этого ещё в 1986 году стороны подписали Единый европейский акт. В соответствии с документом общий рынок планировалось создать к началу 1993 года.
Таким образом, как отметил Юрий Зайцев, на момент подписания Маастрихтского соглашения власти европейских стран сформировали институциональную, экономическую и юридическую основу для создания ЕС. При этом между государствами уже не было физических границ, подчеркнул специалист.
«Сложность заключалась в том, что все наднациональные институты регулировали различные промышленные или торговые вопросы, однако чёткого скоординированного механизма для проведения единой финансово-экономической политики не существовало. Новая форма интеграции позволила объединить большое количество социально-экономических и политических направлений внутри ЕС», — пояснил экономист.
Продвижение на восток
Изначально участниками договора о Европейском союзе стали Великобритания, Бельгия, Дания, Германия, Греция, Испания, Франция, Ирландия, Италия, Люксембург, Нидерланды, а также Португалия. Позже, в 1995 году, к ЕС присоединились Швеция, Финляндия и Австрия.
Первый шаг к ЕС: 70 лет назад было создано Европейское объединение угля и стали
«Страны — учредители ЕС были экономическими лидерами Западной Европы. Поэтому остальные государства региона стремились присоединиться к союзу для получения экономических выгод и эффектов от масштаба. Речь идёт, например, о субсидиях на развитие, а также возможности продвижения своих внешнеэкономических интересов», — объяснил Юрий Зайцев.
С 1995 по 2000 год общий объём ВВП 15 стран ЕС вырос более чем на 30% и достиг €9,2 трлн, свидетельствуют материалы Евростата.
На фоне уверенного экономического роста власти ЕС приняли стратегическое решение о расширении союза на восток. Так, в 2004 году в состав объединения вошли сразу десять государств: Венгрия, Кипр, Латвия, Литва, Мальта, Польша, Словакия, Словения, Чехия и Эстония. В 2007-м к блоку присоединились Болгария и Румыния, а в 2013-м — Хорватия.
«Государства, уже входившие в объединение до 2004 года, были заинтересованы в новых рынках сбыта. Им нужны были направления для инвестиций, поиска рабочей силы и применения своих технологий. Грубо говоря, речь шла об экономической экспансии. В свою очередь, страны Прибалтики, а также Центральной и Восточной Европы стремились получить доступ к технологиям, финансам и средствам ЕС», — рассказал RT старший научный сотрудник Центра европейских исследований ИМЭМО РАН Владимир Оленченко.
Союзная перегрузка
За счёт расширения Евросоюза планировалось увеличить его влияние на международной арене, а также сделать более гибкой внутреннюю и внешнюю политику объединения, считает Владимир Оленченко. Впрочем, со временем большое число участников начало становиться всё более обременительным для основных учредителей ЕС. Так, новые члены объединения до сих пор продолжают требовать значительных финансовых вливаний.
По последним данным, в 2018 году Польша, Чехия и Венгрия получили от Евросоюза в виде дотаций около €27 млрд, а направили в европейскую казну только €7 млрд. В то же время власти ЕС выделили Литве, Латвии и Эстонии в общей сложности €4 млрд, а отчисления Прибалтийских стран в евробюджет составили всего €800 млн.
При этом основными странами-донорами остаются Германия и Франция. В 2018-м Берлин и Париж направили в бюджет ЕС суммарно около €46 млрд, а получили порядка €27 млрд, говорится в материалах на официальном сайте Евросоюза.
«Громада стран-иждивенцев стремится к получению ресурсов, но при этом не несёт серьёзных обязательств. В свою очередь, обеспечивающим государствам приходится прибегать к внешним заимствованиям, чтобы удержаться на плаву. Конечно, по большому счёту намеченные цели ЕС были достигнуты. Однако союз явно перегрузил себя участниками и в результате стал неповоротлив и заторможен как экономически, так и политически», — отметил Владимир Оленченко.
По его словам, увеличение количества игроков в ЕС привело к затруднению при принятии стратегических решений и череде кризисов. При этом внутренние противоречия в объединении уже привели к выходу из ЕС Великобритании. Так, страна проголосовала за брексит в 2016 году, а 31 января 2020-го окончательно вышла из Европейского союза. Более того, в 2019 году аналитики датского инвестбанка Saxo Bank не исключили, что аналогичное решение в перспективе может принять и Венгрия.
- © Jeff J Mitchell/Getty Images
Забытые правила
Также одним из ключевых вызовов для стран Евросоюза стало регулярное нарушение маастрихтских критериев. Об этом в беседе с RT рассказал профессор Российской экономической школы Валерий Черноокий.
«Маастрихтский договор 1992 года декларировал программу создания экономического и валютного союза в рамках ЕС. Для обеспечения его устойчивого функционирования к странам-кандидатам предъявлялись особые условия, которые касаются прежде всего ценовой и валютной стабильности, а также сбалансированности государственных финансов», — отметил Черноокий.
В рамках формирования валютного союза 1 июля 1998 года был создан Европейский центральный банк, а 1 января 1999-го в безналичное обращение введена единая европейская валюта. На сегодняшний день в зону евро входят 19 из 27 государств Евросоюза.
Между тем для вхождения в еврозону любая страна Евросоюза должна иметь дефицит бюджета не выше 3% ВВП. Уровень госдолга необходимо зафиксировать на отметке не более 60% ВВП, а инфляции — не более 1,5 процентных пункта от среднего показателя трёх государств зоны евро с минимальным ростом цен.
«В условиях единой валюты, когда страна теряет возможность независимой кредитно-денежной политики, проблемы с финансированием госдолга выливаются в необходимость сокращения госрасходов и увеличения налогов. Это может спровоцировать серьёзный экономический кризис внутри страны и вызвать негативные эффекты для союза в целом. Чтобы избежать такого развития событий, критерии требовали от страны привести свои госфинансы в порядок перед вступлением в еврозону и дальше поддерживать их на сбалансированном уровне», — объяснил Черноокий.
Для соблюдения финансовой дисциплины в 1997 году был подписан Пакт стабильности и роста. Согласно договору, если дефицит бюджета члена еврозоны оказывается больше 3% ВВП, а уровень госдолга превышает 60% ВВП, то против государства вводятся финансовые или иные санкции.
«Впрочем, страны активно пользовались оговорками в самом Маастрихтском договоре. Например, лимит госдолга в 60% ВВП можно было превысить, если на момент вхождения в еврозону этот показатель «сокращался достаточными темпами». Так, Италию и Бельгию приняли в еврозону, хотя их уровень госдолга на тот момент превышал 100% ВВП. Не стоит забывать и о манипуляциях со статистикой — в 2004 году вскрылось, что чудесное снижение дефицита бюджета в Греции ниже 3% ВВП перед вступлением в еврозону в 2001-м было вызвано лишь бухгалтерскими уловками», — напомнил Валерий Черноокий.
- © AP Photo/Markus Schreiber
По мнению эксперта, европейский долговой кризис 2009—2013 годов показал, что маастрихтские критерии не выполнили свою задачу. Напомним, первоначально кризис разразился на рынке гособлигаций в Греции осенью 2009 года. При этом уже в 2010-м рецессия распространилась практически на всю зону евро.
В результате, по данным Евростата, в 2009 году дефицит бюджета еврозоны резко увеличился — с 2,2 до 6,2% ВВП. В Греции соответствующее значение составило около 15%, в Ирландии — 14%, в Испании — 11%, в Португалии — 10%, а в Италии — 5%. Более того, в 2010-м ситуация заметно ухудшилась в ряде государств. Например, в Ирландии отрицательная разница между доходами и расходами казны превысила 32% ВВП.
Превышение лимита: чем рост мирового долга может угрожать глобальной экономике
Разгоревшийся кризис привёл к стремительному увеличению долга всего валютного союза — почти до 93% ВВП в 2014 году. На тот момент в Греции соответствующий показатель превышал 180%, в Испании — 100%, а в Италии — 135%.
«Лимиты по дефициту и госдолгу являются достаточно жёсткими и не учитывают необходимость роста государственных расходов и долга для борьбы с серьёзными экономическими кризисами. Так, вслед за разразившимся в 2020 году коронакризисом Еврокомиссия была вынуждена временно приостановить действие Пакта стабильности и роста», — подчеркнул Валерий Черноокий.
Отметим, что по итогам 2020 года во всех странах еврозоны бюджетный дефицит перевалил за 3% ВВП. При этом более чем у половины стран объединения объём госдолга превышал 60% ВВП.
«Невыполнение маастрихтских критериев становится всё более явным. Помимо этого, существует политическая демотивация стран. Как мы видим, Великобритания — крупнейшая экономика ЕС — не удержалась внутри сообщества, хотя раньше принимала в нём активное участие. В целом Европейский союз стал успешной региональной интеграцией, однако вышеупомянутые факторы подрывают и экономическую, и политическую устойчивость сообщества, поскольку изменяют географию торговой политики, движение финансовых и миграционных потоков», — заключил Юрий Зайцев.