«Пропустишь от Хабиба — сразу ляжешь»: Рой Джонс о Нурмагомедове, бое Емельяненко с Кокляевым и российском гражданстве

— Расскажите о вашем турнире в Екатеринбурге.

— Мы не первый раз проводим боксёрский турнир в России, но это первые соревнования на платформе UFC Fight Pass, которые будут транслироваться на весь мир и, конечно же, на основную аудиторию — в США. Собрали хороших бойцов, у которых есть потенциал для выхода на новый уровень. Всё время ищем парней, готовых показать всему миру тот уровень спортивного таланта, которым располагает Россия. И тогда их станут замечать на мейнстримовых платформах, что в будущем даст им хороший шанс попробовать завоевать пояса мировых чемпионов.

— А сами эти бойцы — они ведь совсем не звезды — понимают, что их бои будут показывать на весь мир через платформу UFC?

— Да, конечно. Именно поэтому они на это и подписались. Поняли, что для них это является главной возможностью для продвижения карьеры, ведь в России больше никто не транслирует бокс на весь мир. Если эти бойцы хотят попасть на радар UFC, они должны по полной использовать свой шанс.

Также по теме

«Не ломайте судьбы детей, следующих за мечтой»: Джонс о потенциальном отстранении России и судейском скандале на ОИ-1988

Возможная изоляция России от мирового спорта станет катастрофой. Об этом в интервью RT заявил экс-чемпион мира по боксу в пяти весовых...

— Как удалось договориться с UFC?

— Абсолютный бойцовский чемпионат подписал контракт с ESPN, по которому каналу переходят права на трансляцию части боёв MMA и их нельзя больше показывать в прямом эфире на платформе UFC Fight Pass. Да и HBO решили отказаться от трансляций бокса, поэтому я решил попробовать занять эту нишу и продвигать российских бойцов на платформе UFC. В связи с этим было достигнуто соглашение о том, что моя компания будет делать бои в России, которые будут транслироваться на платформе.

— Это как-то связано с вашими тесными отношениями с Даной Уайтом?

— Да, но, по сути, эту сделку мы провернули вместе с командой. А уже затем пришли с предложением о турнире непосредственно к Академии единоборств РМК в Екатеринбурге.

— Почему ваш выбор пал именно на неё?

— Она делает столько хорошего для бокса, развития смешанных единоборств и других видов боевых искусств. Учитывая размах нашего проекта, стремление академии продвигать своих бойцов, а также моё желание популяризировать российский спорт во всём мире, мы объединились. Профессиональный бокс очень молод в России. Так что мы с РМК поняли, что у нас схожие мечты и что нам нужно работать вместе. Пока всё хорошо получается.

— В 2015 году вы говорили, что вам необходимо получить российское гражданство, чтобы заниматься здесь бизнесом. Как обстоят дела с другими вашими проектами?

— UFC Fight Pass уже здесь. Значит, я вовсе не лукавил! Конечно, гражданство облегчило мне возможность заниматься бизнесом в России, связывать российский спорт с мировым в целом и американским в частности. Ещё мне удалось осуществить три детских социальных проекта.

— Расскажите об этом...

— Мы нашли 200 детишек в боксёрских секциях в Сибири и других местах, в том числе в Иркутске. Недавно в Москву приехали 100 юных спортсменов, мне надо было выбрать из них десять лучших, но в итоге цифра выросла до 30. Буду заниматься их развитием, обучать боксу. Потому что надо смотреть в будущее, в завтрашний день.

— Почему вы всё это делаете?

— Мне бы хотелось отплатить России добром — поделиться опытом, который я приобрёл на ринге и за его пределами. Хочу передать его российским бойцам. Президент Путин был добр ко мне и позволил стать гражданином страны, поэтому в качестве благодарности хочу принести максимальную пользу обществу.

— Как у вас появилась мысль заниматься подобным именно в России?

— Я такой человек по натуре. В детстве мне говорили, что надо выбирать не красавицу, которую хотят все, а ту, что сходит с ума по тебе. Именно она должна быть рядом с тобой. Так и сделал. В 2011 году один паренёк сказал, что в России я многим интересен. Сам я этого совсем не знал, но приехал и убедился, что это чистая правда. Не зациклен на том, чтобы я нравился людям в том месте, где живу. Но всё равно хочется быть там, где тебя любят.

— Хотите сказать, в США к вам не испытывают таких тёплых чувств?

— Не поймите неправильно — в США меня тоже любят. Но зачастую за боксёрами там перестают следить после окончания карьеры. В России совсем не так. Тебя знают и никогда не забывают о значимости твоей карьеры. Возможно, некоторые американцы меня уже и не вспоминают, но здесь всё иначе. 

— Многое пришлось выслушать в США в свой адрес?

— Да, было дело. Но я ведь не отказался от гражданства США. Есть много россиян с двойным гражданством. Это не запрещено. Значит, это становится проблемой только потому, что я известная личность? Здесь люди любят и ценят меня, и я к ним отношусь точно так же. Поэтому я слышу критику, но не слушаю.

— В то время в США популярность набирал Дональд Трамп, а к России относились очень плохо. Как вам удалось справиться с этим давлением?

— Мой кумир Мухаммед Али отказался воевать во Вьетнаме, мотивируя это тем, что граждане этой страны не сделали ему ничего плохого. И он был абсолютно прав. Он отстаивал свою точку зрения, а я решил последовать его примеру. Политики в США обвиняют Россию во всех грехах. Но я ничего подобного не видел. Когда выступал на турнирах против местных боксёров, они ничем не отличались от остальных. Некоторых бил я, кто-то бил меня, но потом мы пожимали друг другу руки и расходились. Не было никаких качеств, о которых всё время рассказывают. Всегда верю только своим глазам.

— В последний год широкий резонанс вызвали бои между Конором Макгрегором и Флойдом Мейвезером, а также Александром Емельяненко и Михаилом Кокляевым. На ваш взгляд, такие поединки оказывают негативное влияние на спорт?

— Не думаю. Сегодня люди живут в очень быстром темпе, очень многие прославились благодаря социальным сетям, хотя сами ничего в жизни не добились. Некоторые этих ребят знают лучше, чем известных спортсменов, чемпионов мира.

— Сами вы стали бы смотреть подобные бои?

— Зависит от участников. Например, меня точно не привлекает встреча боксёра с пауэрлифтером. Потому что второй никогда ни с кем не дрался. Ты не сможешь выдержать удар, когда не знаешь, каково это — получать по лицу.

— А что касается схватки Макгрегора с Мейвезером?

— Было интересно узнать, сколько он продержится. Конечно, Флойд ему до этого не встречался, но он точно понимал, на что идёт. И выдержал гораздо дольше, чем все ожидали.

— Если разбираешься в боксе, можешь заранее предугадать, чем закончится такой поединок?

— Да. Но меня иногда тревожат решения Атлетической комиссии штата Невада (NSAC). Недавно там выступал мой боец, в активе которого было 14 побед и одно поражение. При этом у его визави было на один успешный бой меньше. Тем не менее судья сказал, что даёт им шесть раундов, потому что девять они якобы не простоят. А ведь у каждого из них более десяти боёв на профессиональном ринге.

— Вас возмущает то, что Макгрегору дали провести все 12 раундов, несмотря на отсутствие опыта выступления в профессионалах?

— Это как минимум странно. В этом и заключается главная проблема бокса. Слишком много людей, которые всё портят, плохо оценивают ситуацию или не умеют справляться с обстоятельствами. То же самое и с фрик-боями. Да, иногда их можно посмотреть от нечего делать, тем более о них все говорят. Между звёздами социальных сетей бывают неплохие любительские дуэли. Но их участники зарабатывают гораздо больше, чем профессиональные спортсмены.

— Вы говорите о сражении между Логаном Полом и KSI?

— Да. Это несправедливо, но, увы, происходит.

— Что вы думаете по поводу этой тенденции в целом?

— Что тут скажешь? Нельзя же ненавидеть людей за то, что они научились грамотно использовать социальные сети для заработка. Просто в этой ситуации очень жаль настоящих бойцов, потому что их недостаточно ценят и любят фанаты.

— Если анализировать, есть ли у бойцов ММА шансы в боях с боксёрами?

— Разумеется. Особенно, если у них поставлен удар. Например, как у Нурмагомедова. Если пропустишь от Хабиба — сразу ляжешь. Навыки бокса у него на высоте. Поэтому он и отличается от остальных.

— Неужели в этом аспекте он сильнее Конора?

— Магрегор — тоже хороший боксёр, но он не настолько крутой панчер, как россиянин. То есть все, у кого есть удар в смешанных единоборствах, имеют шанс против боксёров.

— У Нурмагомедова есть шансы против Мейвезера?

— Если он правильно подготовится, то да. Думаю, если бы я его тренировал, то сумел бы подвести к этой схватке, и у него точно был бы шанс. Прекрасно понимаю, на что надо обратить внимание. Это моя жизнь, я гуру бокса! Знаю о нём всё, знаю, как надо побеждать в разных стилях.

— Это официальное предложение?

— Нет, я лишь говорю, что мог бы тренировать такого бойца для поединка с боксёром и дать ему должный уровень подготовки. Тогда у него появится шанс. Конечно, есть и другие специалисты, в том числе и в России.

— Сами бы вы этого хотели?

— Почему бы и нет?

— Другая звезда ММА, Хорхе Масвидаль, сказал, что хотел бы подраться с Саулем Альваресом. Из этого мог бы получиться хороший бой?

— Нет, Канело порвёт его в клочья. Против него лучше не идти. Ему уже не 21 год, и он сильно отличается от остальных боксёров, на голову выше их. 

— Почему вы так уверены?

— Геннадий Головкин сбежал с первого боя, а во втором Сауль гонял его. Поэтому у Масвидаля нет шансов. Чёрт побери, это касается почти каждого боксёра, что уж говорить о бойце ММА. Похвально, что он хочет биться с ним, думаю, многие заплатят за просмотр этой дуэли, потому что у обоих огромное количество болельщиков. Если такая встреча объединит две фан-базы, то получится классное шоу и спортивное мероприятие, которое посмотрю даже я.

— Зачем?

— Как минимум для того, чтобы узнать, сколько продержится Хорхе и какое количество ударов пропустит перед тем, как ляжет.

— На каком месте находится Альварес в вашем списке лучших боксёров?

— У меня три любимых спортсмена. С точки зрения навыков, это Василий Ломаченко. Но у него не самый сильный удар — или мы ещё его не видели. Что касается выступлений и процента побед, здесь лидирует Теренс Кроуфорд, хотя он ещё не дрался с Эрлом Спенсом. И наконец, боец, который прошёл все круги, побил всех и воцарился на вершине, — это точно Канело.

— Может ли изменить расстановку сил победа Ломаченко над Джервонтой Дэвисом?

— Если Василий возьмёт верх, то станет лучшим для меня, потому что он уже победил всех в своей весовой категории.

— Деонтей Уайлдер к этому списку пока не близок?

— Нет, потому что он не побил Тайсона Фьюри. Да, он дважды отправил его в нокдаун, но в итоге была ничья. И с Луисом Ортисом ему было нелегко, особенно в первом поединке. Во второй раз Уайлдер очень умно провёл бой и показал свою зрелость, хотя соперник лучше боксировал. Но всё же есть разница между самым сильным и самым популярным бойцом.

— Что вы имеете в виду?

— В первом случае мы говорим о тех, кто умеет всё. Кроуфорд может драться как правой, так и левой рукой. То же самое с Ломаченко и Канело. Может ли так Деонтей? Мы не знаем, потому что ещё не видели такого в его исполнении. Никогда не скажу, что боксёр лучший только потому, что он стал популярным. Но в списке самых сильных панчеров Уайлдер лидирует с перевесом.

Также по теме

«Грех отказываться от $85 млн»: Рой Джонс о реванше Джошуа и Руиса, прогрессе Уайлдера и боксёрских амбициях Уайта

Американскому боксёру Энтони Джошуа не стоило соглашаться на реванш с американцем Энди Руисом, так как сначала ему необходимо...

— Какие у вас ожидания от второго боя между Уайлдером и Фьюри?

— Первый был достаточно унылым. Если Уайлдер опять будет скучно драться, не поднимется в моём рейтинге. 

— Значит, Фьюри выглядел лучше в первом бою?

— Конечно. Это хороший боец, который был умнее в сражении с Уайлдером.

— На кого вы бы поставили в этом реванше?

— Думаю, на Деонтея. Не могу с точностью сказать, что Фьюри сейчас на 100% готов принимать удар. А он мне нравился именно этим. Даже когда Уайлдер дважды свалил его, он встал. Но тогда ему помог лишний вес — сейчас, без него ему будет тяжелее. Тайсон умнее и, возможно, даже лучше визави, но об этом не думаешь, когда боксёр сбрасывает вес.

— О чём же думаешь?

— О том, чтобы уйти от удара. Меня это всё время пугало, когда я сбрасывал массу. Если он сможет с этим справиться, то победит.

— Если бы вы могли прыгнуть в машину времени, вернуться в те годы, когда находились на пике формы, и подраться с любым боксёром в истории спорта, кто бы это был?

— Я бы выбрал Шугара Рэя Робинсона. Это самый близкий мне боксёр по всем параметрам: навыки, сила удара, темп, скорость, взрывоопасность, способность переходить из веса в вес. А мне хотелось бы драться с лучшим.

— А как же Рокки Марчиано?

— Он был крутым, но в его послужном списке фигурировали кузены. Да, он ушёл непобеждённым, но это не означает, что у него был лучший стиль. А Робинсон мог наматывать круги по рингу и драться на протяжении долгих раундов против Джейка Ламотты, не переставая шедшего вперёд.

— Значит, Робинсон — ваш кумир в мире бокса?

— Да, конечно. С точки зрения мастерства, это он и Сальвадор Санчез. А если принимать в расчёт ещё и масштаб личности, то это, конечно, и Мухаммед Али.