Последняя надежда

Часто слышу фразу: молодёжь сейчас везде одинаковая, это поколение интернета, TikTok и всяких глупостей. Но есть такая прекрасная страна — Франция, где поверх всего этого толстым слоем ложится ещё одна тема — тема светскости и республиканских ценностей. О них говорят с экранов, про них пишут газеты, у каждого обязательно будет уже сформировано какое-то мнение на этот счёт, правда, не всегда оно будет на стороне республики, особенно в молодёжной среде. И в этом парадокс. Те, кого должны обучать всем этим свободам, равенствам и братствам в школах, приходят туда уже с чётко сформированной установкой, что эти принципы — пустой пшик. И переубедить их чаще не получается. 

Также по теме

«Потребуются болезненные решения»: к каким политическим последствиям может привести волна терактов во Франции

Официальный Париж дал распоряжение всем посольствам Франции за рубежом усилить меры безопасности. Об этом сообщил глава МИД республики...

Предмет спора в основном крутится вокруг ислама. Последние опросы показали, что 49% учителей (цифра выросла на 12% за три последних года) вынуждены заниматься самоцензурой. Вне зависимости от предмета у них то и дело возникают неприятные ситуации. Преподаватель одного из парижских колледжей рассказывал, как 13-летний ученик стал спорить с ним, что человек пошёл не от обезьяны, а его сотворил Аллах. В Буш-дю-Рон был случай, когда девочка не хотела заниматься спортивной гимнастикой на уроке, потому что ей нужно было касаться мальчика, «который даже Рамадан не соблюдает». Проблемы возникают и на уроках искусства, биологии, техники, истории, географии. Учителя открыто расписываются в собственном бессилии, потому что влияние и воспитание семей колоссально, авторитет отца/имама непререкаем. А тут какая-то иноверка что-то им втирает. Да кто её слушать будет!

Дело ещё и в восприятии религии. Для христиан это, скорее, некие нравственные ориентиры. Для мусульман — чётко прописанные правила, которые определяют всю твою жизнь от самых простых бытовых моментов до высокой философии, они управляют обществом (каждый имам, правда, трактует их по-своему). Никаких проблем с обычным исламом во Франции нет. Эту религию исповедуют миллионы, спокойно сосуществуя со всеми остальными конфессиями. Но уже не первый год наблюдается радикализация отдельной части мусульманской общины, когда за основу берутся чуждые французским реалиям догмы, которые зачастую противоречат республиканским ценностям.

Эти идеи завоёвывают один район за другим, потом их уже начинают навязывать несогласным  вокруг (причём активно и агрессивно), требуют, чтобы религиозные принципы заменили собой французские законы — вот тогда возникает опасная для Франции история: политический ислам. А это уже совсем другое. За оскорбление пророка в Саудовской Аравии могут по решению суда отрубить голову, во Франции теперь тоже рубят — только по решению пользователей соцсетей. 

Именно так по ложному доносу девочки, отец которой симпатизирует радикальным исламистам, и был казнён средь бела дня учитель Самюэль Пати. Виноват он оказался в том, что решил обсудить свободу слова, используя карикатуры на пророка Мухаммеда, опубликованные в Charlie Hebdo. И пока одни скорбели, сеть наводняли восторженные одобрительные комментарии в поддержку убийцы. Следом была сотня заведённых дел за оправдание терроризма и несколько приговоров к реальным срокам. Но были и молодые люди, которые не побоялись открыто осудить варварское обезглавливание (мало, потому что боятся).

На тот момент 16-летняя девушка Мила решила записать ролик для Instagram. Уповая на свободу слова, любительница однополой любви отправила ислам, Коран, религию и всё остальное в далёкую пешую прогулку. В ответ стала получать по 200 сообщений в минуту (!) с угрозами расправы, изнасилования, да и просто оскорблений. Прошло немного времени — она выложила ещё один ролик, где напала уже на своих недоброжелателей в очень жёстких выражениях и показала скриншоты. В ответ получила новую волну, да такую, что её были вынуждены взять под государственную охрану. 

Девушке пришлось бросить колледж, жить в бункере в постоянном окружении полиции, как и выжившим сотрудникам Charlie Hebdo. 

Существование стало невыносимо. Её решила поддержать подруга: выложила в Twitter свою фотографию на площади Республики, где она держит в руках юбилейный выпуск сатирического журнала Charlie Hebdo, который издали к началу судебного процесса по делу о расстреле редакции. На обложке несколько карикатур и надпись: «Всё это ради этого». И что? Со стороны французской публики — волна ненависти, со стороны Twitter — удаление её аккаунта. То есть её фото с газетой — это провокация, достойная бана, а призывы убивать за мнение — для компании вполне себе нормальный контент.

Также по теме

Во Франции осудивший убийство учителя под Парижем имам получает угрозы

Имам коммуны Дранси под Парижем Хассен Шальгуми, осудивший убийство учителя коллежа Конфлан-Сент-Онорин, попросил президента Франции...

Понятно, что и сами карикатуры, и творчество Charlie Hebdo у многих вызывают отвращение, хотя сторонники светскости (в том числе и на государственном уровне) пытаются отождествить их с понятием «свобода», сделать неким символом и воплощением ценностей республики (как будто ничего другого уже не осталось). Ясное дело, что их картинки рассчитаны на то, чтобы задевать чувства людей, у них это отлично получается, но нельзя же за это расстреливать и резать головы!

Хотя у французской молодёжи постепенно меняются ориентиры. В последние годы наблюдается взрывной рост радикальных идей. Если посмотреть на то, где это происходит, многое становится ясно: это районы компактного проживания общин, объединённых географией (Ближний Восток и Северная Африка) и религией. В основном это окраины городов, живущие внутри своей этнической культуры, которая часто сильно отличается от традиционной французской. Именно там возникают подвальные исламские школы для девочек, именно там они не ходят по улице без платков, именно там не встретишь женщину в кафе.

И вот туда, в такие районы, отправляют молодых неопытных преподавателей, чтобы те рассказывали детям о ценностях республики целый один час в неделю. Притом что среди школьников в некоторых учебных заведениях радикальный ислам уже доминирует в умах. Отсюда и самоцензура преподавателей: они боятся, молчат, прогибаются. 59% учителей говорят, что лаицизм — под угрозой исчезновения в школах, потому что дети всё больше замыкаются внутри своих религиозных общин, не принимая участия в культурной жизни вокруг.

Государственный секретарь по делам молодёжи Франции Сара Эль Аири пообщалась с той самой молодёжью 15—20 лет в городе Пуатье спустя некоторое время после убийства учителя Самюэля Пати. Разговор быстро закончился: от чиновницы стали требовать запретить богохульство, разрешить хиджабы в школах, а когда та предложила вместе исполнить французский гимн, две девушки из зала кинули ей, что вообще-то это «воинственное» и «варварское» песнопение. Государственный секретарь осталась в глубоком шоке и потребовала от премьера Жана Кастекса провести инспекцию 1200 таких центров, где на деньги Министерства образования проводят дебаты. Лишний пример того, что битву за умы молодёжи республиканская Франция проигрывает.

Небольшой коллектив студентов основал ассоциацию «Последняя надежда». Эти люди открыто осуждают убийство Пати, выражают поддержку Миле, говорят, что молодёжь потеряна, в коридорах учебных заведений царит ненависть. Защитники светскости оказываются в меньшинстве. Свобода и братство уступили место агрессии, доминированию и нетерпимости к инакомыслию. Они за светскую Францию, где все сосуществуют в мире и уважении. Им в ответ бросают, что лаицизм запрещает носить чадру и атакует ислам. Называют их расистами, арабофобами и исламофобами. Ну и конечно, грозят убить как их самих, так и их родителей — в интернет уже даже выкладывали адрес их проживания. Коллектив надеется, что республиканские ценности в идущей трансформации французского общества одержат верх. Но судя по названию «Последняя надежда», уверенности в этом даже у них уже мало.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.