Кого убивает иранский политический вирус

Мэр Москвы Собянин собрался строить инфекционный корпус для коронавирусных при горбольнице №1 — ну, это понятно. Простым смертным всегда достаётся война, чума и инфляция. Другое дело — там, наверху, «у них» — всё безопасно, личный транспорт, изоляция от плебса. Тем-то удивителен иранский коронавирус, который пробрался на самый верх и меняет политический ландшафт страны.

Прямо сейчас какой-то кошмар происходит в МИД Ирана. В четверг иранские СМИ сообщили сразу о двух жертвах коронавируса в дипломатическом корпусе исламской республики.

Скончался Хосейн Шейхолеслам, 67-летний экс-советник главы МИД Джавада Зарифа и бывший посол Ирана в Сирии. Мидовский модератор ветви Иран-Сирия-ХАМАС-«Хезболла». В некотором роде легендарная личность, но о нём чуть позже.

Только что сообщили ещё об одном советнике Джавада Зарифа, который заражён коронавирусом, речь идёт о члене Совета целесообразности Мохаммаде Садре (Mohammad Sadr). Этот Совет — промежуточное звено между парламентом и лично аятоллой Хаменеи. Садр также является советником духовного лидера и мог общаться с ним, уже будучи инфицированным, как и умерший несколько дней назад другой советник Хаменеи Сейед Хади Хосровшахи (Seyed Hadu Khosroshahi).

Кажется, что под ударом сам глава МИД Зариф — консервативные иранские СМИ уже запустили фейки о том, что он тоже болен. Официальный МИД мужественно опровергает устами пресс-секретаря МИД Аббаса Мусави: «Зариф абсолютно здоров, и у него нет никаких признаков болезни».

Конечно, у вируса нет логики, его жертвы случайны, но тем не менее интересно проследить за тем, кого он уничтожает на иранском олимпе.

Итак, самые известные жертвы иранского политического вируса на сегодня, кроме вышеупомянутых.

Заместитель главы судебной власти Али Халафи (Ali Khalafi), десять лет возглавлявший судебную систему Ирана до Эбрахима Раиси, консерватор, при нём был посажен в тюрьму брат президента Рухани, например. И он был в числе трёх высших чиновников Министерства юстиции, отказавшихся возбуждать уголовные дела в отношении работников тюрем, применявших сексуальное и физическое насилие против арестованных и осуждённых демонстрантов, оспаривавших победу Ахмадинежада на выборах в 2009 году. В пятницу, 6 марта 2020 года, объявлено о его смерти в результате заражения коронавирусом (хотя до этого он долго болел болезнью печени). Глава судебной системы Раиси выразил соболезнование в связи со смертью своего бывшего шефа.

Хосейн Шейхолеслам, 67 лет, бывший посол Ирана в Сирии и «ветеран» иранского МИД, заразился коронавирусом, по официальной информации, примерно в одно время с вице-президентом Ирана по делам семьи Массуме Эбтекар (Masoumeh Ebtekar), 59 лет.

И это тем более поразительно, потому что в 2015 году, когда МИД Ирана вёл «ядерные» переговоры в Вене и Женеве, а США не знали, верить ли иранскому режиму, Шейхолеслам и Эбтекар стали двумя главными героями огромной статьи в американском журнале Foreign Policy. Статья называлась «Два лица современного Ирана» и представила их антагонистами, имевшими меж тем общий и весьма примечательный старт в иранской политике.

Также по теме

Россия приостановит пропуск через границу иностранных граждан из Ирана

Правительство России решило временно приостановить пропуск через границу иностранных граждан и лиц без гражданства, прибывающих из...

Они оба были радикальными студентами, поддержавшими Исламскую революцию Хомейни и в 1979 году принимавшими участие в захвате заложников американского посольства.

Эбтекар была дочерью иранца, доктора наук, и провела детство в Филадельфии, благодаря чему прекрасно говорила по-английски. Благодаря этому она стала пресс-секретарём студентов, захвативших заложников в американском посольстве. Регулярно появляясь в новостях и озвучивая на английском позицию исламской республики, она стала известной в США.

Шейхолеслам до Исламской революции учился в Калифорнийском университете Беркли, отлично знал английский, во время кризиса с заложниками проводил допросы высшего звена американского посольства и изучал документы, которые американские дипломаты пытались уничтожить перед тем, как стать заложниками.

Потом судьбы их разошлись, и они стали по разные стороны «баррикад» иранской политики. Эбтекар покаялась, что студенты не понимали, что делали, захватывая заложников, и, мол, не предполагали, что кризис будет столь масштабным и навсегда изменит историю Ирана, отправив его под американскую тюрьму санкций. Она была вице-президентом в команде либерального президента Хатами, потом — в команде центриста и сторонника переговоров с Западом президента Рухани. Её люто ненавидит КСИР. Газета Vatan-е-Emrooz, за которой стоят консерваторы и Ахмадинежад, как-то выносила её на обложку с вопросом: не думает ли она, что находится на базаре, получая прибыль от переговоров с Западом. Её сын живёт в США.

А вот Шейхолеслам остался верен идеалам исламской революции, с неприязнью относился к США и играл важную роль в выстраивании связей Ирана с Сирией, начиная с Хафеза Асада, отца Башара Асада, и стоял у истоков создания главного экспортного продукта Ирана — ливанской военной группы «Хезболла».

Также по теме

Число жертв коронавируса в Иране возросло до 107

Число скончавшихся от последствий заражения коронавирусной инфекцией COVID-19 в Иране увеличилось до 107.

В 2020-м они оба стали героями иранской политики, пострадавшими от коронавируса, и снова попали на обложки газет. Только Шейхолеслам скончался, а Эбтекар пока борется.

В коме находится и консервативный политик, малоизвестная и недавно избранная в Меджлис Фатиме Рахбар (Fatemeh Rahbar), 56 лет. Другие консервативные политики из духовенства и КСИР моложе и сильнее — и надеются выздороветь.

Можно заметить, что перед коронавирусом в Иране особенно уязвимы отцы-основатели исламской республики. Средний возраст скончавшихся — 67—80 лет, что укладывается в мировую статистику самой уязвимой возрастной группы, которая тяжело переносит болезнь, вызванную вирусом. И ещё один интересный нюанс — эпидемия началась с религиозного центра страны Кума, с мечетей и святынь. А спасают иранцев врачи и армия. Вся иранская государственная пропаганда распространяет в иранском сегменте социальных сетей картинку врача и солдата, стоящих спиной друг к другу на страже родины. Министр обороны Ирана, кстати, выходец из «Басиджа».

Говорить о конце эпидемии иранского политического вируса пока рано, но он уже сыграл свою важную роль, которую почему-то не замечают СМИ. Он ускорил и провёл вне традиционных юридических процедур бюджет страны на следующий год. Бюджет, который не принял бы нынешний, центристский, парламент Рухани в 290 депутатов. Но который по указу духовного лидера вот-вот должен быть принят в обход парламента, одним только бюджетным комитетом парламента в количестве 45 человек. Пока парламент на карантине, а депутаты на больничных.

По 85-й статье Конституции Ирана, члены меджлиса могут делегировать свои полномочия внутренним комитетам в случае чрезвычайных ситуаций. И вирус COVID-19 в иранском парламенте стал именно той чрезвычайной ситуацией.

— Этот бюджет будет иметь наименьшую зависимость от нефтяных доходов, около 8,5%, — сказал председатель планово-бюджетной организации Мохаммад Бакер Нобахт. — Депутаты отклонили этот проект в феврале, считая, что такой бюджет приведёт к дефициту бюджета примерно в $47,7 млрд.

— Зависимость бюджета от нефти снижена до 8,5%, но нужно задать вопрос — а чем тогда будет наполняться этот бюджет? — цитирует депутата Щахруза Барзегара информационное агентство ICANA (Islamic Consultative Assembly News Agency).

Вероятно, ничем — и этот грандиозный провальный бюджет, принятый в обход большинства либерального Меджлиса, консерваторы хотят повесить на президента Рухани.

Ведь 2020 год ему суждено провести с оппозиционным ему парламентом, сформированным Корпусом стражей Исламской революции. И этот провал бюджета — заранее утопического — планируется сделать гвоздём в крышку политического гроба Рухани, либералов, центристов и вообще сторонников переговоров с Западом.

Абсолютно засекреченная информация: сколько в 2020—2021 годах получит КСИР на свою внешнеполитическую экспансию и усиление своего могущества. А ведь именно информация об $11 млрд годового финансирования для «Аль-Кудс» и «Басиджа», просочившаяся в прессу в начале 2018 года, вызвала массовые акции протеста против Корпуса стражей и вывела миллионы людей на улицу. Но никакие протесты и крах в экономике не способны поколебать аятоллу Хаменеи в приоритетах «Аль-Кудса» и стратегии иранской экспансии над прочими. Так, например, после гибели Касема Сулеймани духовный лидер, несмотря на сложнейшую экономическую ситуацию, тут же выделил силам «Аль-Кудса» €200 млн из Фонда национального развития Ирана.

В этом году утечки о масштабах финансирования Корпуса стражей не произошло: в парламенте и правительстве ходит-бродит страшный политический вирус, и неизвестно, на кого падёт его выбор в следующий раз.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.