Пускать или не пускать

Очень любопытная дискуссия, далёкая от большой политики, развернулась в нашем обществе — о допуске в реанимацию членов семьи пациента. Во многих странах есть право доступа родственников к пациентам реанимации. Так, такой допуск обеспечивается в Великобритании, Италии, США. Но разговор этот сводится не к автоматическому копированию западного опыта, а к вдумчивому решению проблемы, исходя из принципа «не навредить». Вот бы во всех вопросах так...

Напомним, сейчас вопрос допуска родственников в реанимацию полностью находится в компетенции главного врача медучреждения. Пускать или не пускать — исключительно его добрая воля. Например, и сейчас во многих детских больницах к детям пускают родственников, даже дают возможность жить рядом в палате, в том числе в реанимации. Но опять же, всё это не упорядочено. Какой-то нормативной базы на этот счёт нет, а ведь (особенно в случаях, когда речь идёт о детях) такое присутствие и поддержка родных крайне необходима. В своё время об этой проблеме в ходе одной из прямых линий президенту рассказал актёр Константин Хабенский. После Минздраву было дано поручение разработать методические рекомендации сопровождения родственниками тяжелобольных людей. Уже в текущем году депутатами Госдумы был внесён соответствующий законопроект, устанавливающий правовую базу, который прошёл первое чтение. Инициатива поддержана правительством. В прошлом году, например, в Москве уже прорабатывался пилотный проект по отработке оптимальной модели взаимодействия между медперсоналом отделений реанимации и интенсивной терапии и близкими находящихся там пациентов.

Назвать это гуманизацией здравоохранения? Или здесь что-то другое — может быть, пример продуктивного диалога в обществе? Ведь так или иначе происходило отчуждение больного человека от его семьи. Да и близкие люди, по сути, пребывали в неведении, что происходит с их родственником, не говоря уже об отсутствии поддержки, которую они ему могли бы оказать. Ситуация напоминает допуск близких в роддом к роженицам. Одно время это было большой проблемой. Если раньше в роддом практически совсем не пускали и под окнами толпились отцы и родственники, пытаясь разглядеть долгожданное чадо, то сейчас допускают не только в послеродовую — на самом процессе родов может присутствовать муж, родственник, а в некоторых случаях даже подруга роженицы.

Конечно, в этом вопросе нельзя переусердствовать. Допускать в определённых случаях и не всех повально. Больница — учреждение закрытое, учреждение жизнеобеспечивающее, учреждение государственной безопасности, которое подрывать, как мы знаем, нельзя.

Да и для родственников это чрезвычайно стрессовая ситуация, не каждый выдержит. Были случаи, когда от стресса люди на врача в операционной кидались. Реанимация — это всегда отработанные, слаженные действия врачей, и здесь нельзя допустить, чтобы родственники в расстроенных чувствах не поддерживали, а, наоборот, мешали.

Должно быть чётко регламентировано вмешательство близких пациента в лечебный процесс — возможно, даже с ответственностью последних. А то сейчас «по интернетам» все большими специалистами в медицине стали...

У нас гуманное общество, поэтому надо найти возможность людям быть рядом, но не любой ценой. Должны быть тщательно прописаны условия пребывания родственников в реанимации. И опять же — необходимо оставлять последнее слово за главным врачом: именно он несёт ответственность за больных, находящихся в подконтрольном ему учреждении.

Во многих странах пускают в любую палату, в реанимацию и даже на операции всех подряд (по голливудским кинофильмам мы все это отлично знаем), потому что пациентам прокалывают мощные дозы антибиотиков. У нас антибактериальная терапия проводится по-другому: те же антибиотики применяются в более щадящем для организма режиме. Здесь ещё с советских времён делалась ставка на стерильность, и от этого едва ли следует отходить. Поэтому любые изменения, даже очевидно воспринимающиеся как благо, не должны нарушить хрупкий и ответственный процесс священнодействия в операционной и лечения человека в реанимации.

Вообще об этом вопросе отлично высказался в «Медицинской газете» главный врач городской инфекционной больницы им. Боткина Алексей Яковлев, который отметил, что проблема не только в нормативной поддержке. Он обратил внимание на массу психологических нюансов нахождения в реанимации как медиков, так и пациента и его родственников. Поэтому он предложил ввести должность сопровождающего по реанимации. Этот специалист должен подготавливать родственников к посещению реанимации: ведь те же врачи-реаниматологи из-за быстрого профессионального выгорания часто не готовы разговаривать даже с пациентами, а уж тем более с их родственниками. Поэтому в ходе диалога по этой проблеме не стоит забывать и о медиках, на которых лежит главная ответственность за жизнь пациентов. Больница — не проходной двор, а тем более реанимация.

Даже этот далёкий от политики вопрос показывает, что не стоит всё подряд копировать у «прогрессивных стран», а если и копировать, то с умом, подстраиваясь под наши реалии и наш менталитет. Реанимация — тяжёлый труд десятков врачей, боль, кровь, а не пикающие приборы, как в кино.

Сегодня этот вопрос из разряда эмоций перешёл в экспертную плоскость. То, что мы научились разговаривать, слушать друг друга и идти навстречу, — тоже свидетельство зрелости гражданского общества. Надо полагать, что в ближайшее время нахождение родственников в реанимации станет таким же обычным делом, как присутствие отца при родах. Только необходимо, чтобы в этом вопросе были соблюдены права всех трёх сторон: медиков, пациента и родственников, которые бы соединились в общем процессе спасения и излечения человека. Через это общее дело возрастёт и доверие к системе здравоохранения в целом.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.