«Нельзя переломить время»: дочь маршала Ивана Конева — о своём отце и исторической памяти

— Маршал Конев — прославленный полководец Великой Отечественной, но о его довоенной жизни известно не так много. Расскажите, пожалуйста, о становлении Ивана Степановича как командира. Как он выбрал военную карьеру? Как проходила его служба до начала Великой Отечественной войны?

— Он был призван на военную службу во время Первой мировой и оказался в подготовительном учебном центре. Так как он хорошо учился, много читал, имел успехи в математике, то стал унтер-офицером русской артиллерии, фейерверкером. Его команда была направлена на юго-западный фронт, на территорию современной Украины, под Тернополь. На Украине в 1917 году правила Центральная рада. Она приняла решение разоружить наших солдат и офицеров и отправить их домой. Отец оказался среди тех, кого отправили на Родину. Он много читал газеты и был хорошо знаком с большевистскими доктринами. Многие из его сослуживцев разделяли большевистские идеи. Вернувшись домой, в Вологодскую губернию, он занялся установлением советских порядков, был назначен комиссаром, некоторое время отвечал за вопросы социального призрения — так называлось в то время социальное обеспечение.

Когда началась иностранная интервенция, у отца возникло сильное желание отправиться на фронт, чтобы защищать Родину. Его сначала не хотели отпускать, так как он зарекомендовал себя как хороший организатор, но отец настоял на своём. Его отправили на Дальний Восток. Когда у него появилась возможность выбрать конкретное место службы, он попросил назначить его на бронепоезд, потому что бронепоезда считались тогда продвинутым родом войск. Отец сражался с Колчаком, бароном фон Унгерном, атаманом Семёновым.

После завершения Гражданской войны отец хотел вернуться к мирной жизни. Но его заметили как способного командира. Отца вызвали в Москву и сказали: «Дорогой товарищ, у тебя есть богатый боевой опыт, ты сможешь по-другому пригодиться» — и отправили учиться.

Первой ступенью в его военной учёбе стали курсы красных командиров. Там преподавали люди, имевшие огромный опыт ещё императорской армии. Были среди преподавателей великолепные специалисты из правительства Керенского, армии Колчака, перешедшие на сторону советской власти. Эти люди отца многому научили. Папа до конца жизни их вспоминал. Курсы стали важным уроком в его профессии.

Позже, в 1930-е годы, он оказался в Академии имени М.В. Фрунзе и очень хорошо себя в ней проявил. Там отец встретил человека, которого потом всю жизнь глубоко уважал как своего учителя, — бывшего офицера царского Генштаба Бориса Михайловича Шапошникова, ставшего впоследствии советским маршалом.

Отец говорил, что всю жизнь помнил, как Шапошников на учениях к нему подошёл и сказал: «Товарищ Конев, вы проявили себя как мастер манёвра. Я вижу в вас большое будущее». Эти слова оказались пророческими.

• Иван Конев в 1910-е годы
• © Wikimedia commons

Отец прекрасно окончил академию и после этого получил ряд высоких назначений. В 1938 году он попал в Монголию, где решал важные военные и политические задачи. Боёв на Халхин-Голе ещё не было, но все уже понимали, что в Монголии развернутся острые события. Командуя Особым корпусом, отец сделал многое для сохранения Монголии как суверенного государства. Вернувшись в СССР, он был через некоторое время назначен командующим округом — сначала в Забайкалье, а затем на Северном Кавказе. Это был уже канун Великой Отечественной войны. На основе войск Северо-Кавказского округа была сформирована 19-я армия, которую отец возглавил.

— В первые месяцы войны Иван Степанович оказался на сложных направлениях обороны СССР от нацистских захватчиков. Вспоминал ли он об этом периоде своей службы? Как он оценивал боевые действия в районе Смоленска и Москвы, в которых принимал непосредственное участие?

— Отцу довольно часто уже после войны задавали вопрос: наверное, Иван Степанович, для вас самое яркое событие — это взятие штурмом Берлина или освобождение Праги? На это он всегда отвечал так: «Нет, для меня самое важное — это оборона Москвы. Мы обороняли её в невероятно сложных условиях, но всё-таки смогли удержать фронт, и Москва не была оккупирована врагами».

С первых месяцев войны отец действительно находился на очень сложных направлениях. Он оборонял Смоленск практически на тех же рубежах, что Русская армия в 1812 году. Это были тяжелейшие бои, но отец действовал достаточно успешно, его заметили, и в сентябре Сталин назначил его командующим войсками Западного фронта. И он командовал ими месяц, делая всё возможное, для того чтобы сдержать рвущихся к Москве немцев. В это время было много страшных боёв, которые он переживал как личную драму.

• Строительство укреплений под Москвой в 1941 году
• РИА Новости
• © Борис Вдовенко

Затем Сталин перевёл отца командовать войсками Калининского фронта, во главе которых он участвовал в декабрьском контрнаступлении 1941 года, а потом в кровопролитной битве за Ржев. Начало войны стало для отца целой чередой серьёзных испытаний. На войне есть и победы, есть и поражения. Но, несмотря на все сложности, Ставка оценила профессионализм отца так, что до конца войны он командовал фронтами.

— Иван Степанович командовал соединениями, которые сыграли огромную роль в битве на Курской дуге и последующем освобождении Украины. Делился ли он с родными воспоминаниями, связанными с этими событиями?

— Я знаю, что Курская дуга для него была очень большим испытанием. Немцы собрали там мощный кулак, чтобы разгромить нашу армию, использовали новые виды вооружений. Степной фронт, войсками которого командовал отец, был огромным стратегическим резервом — советским кулаком, который планировалось задействовать, когда оборонительные действия Центрального и Воронежского фронтов завершатся. Прорыв немцев был предотвращён, и наши пошли вперёд. Одним из первых результатов этого стратегического наступления было освобождение Харькова войсками Степного фронта в августе 1943 года. Отец очень гордился этой победой. Она послужила началом больших победоносных сражений.

Второй знаковой победой Степного фронта на Украине стало освобождение Полтавы. Затем было форсирование Днепра и успешные действия на его правом берегу. Степной фронт там стал называться 2-м Украинским. В мае 1944 года, вскоре после гибели от рук бандеровцев генерала Николая Ватутина, отец принял командование его 1-м Украинским фронтом и руководил затем освобождением от немцев больших территорий на Западной Украине.

• Иван Конев с подчинёнными
• РИА Новости

— Какие боевые достижения были для Ивана Степановича предметом особой профессиональной гордости? Какими воспоминаниями о войне он делился с родными?

— Вы знаете, у него было много таких операций. В Европе это был Краков, старая столица Польши, штурм Берлина, освобождение Праги. На нашей территории — Смоленск, Москва. Я уже говорила, как важна была для него битва за нашу столицу. Он очень гордился тем, что, несмотря на тяжелейшие условия, Москву удалось удержать и перейти от неё в контрнаступление...

Вообще он особенно гордился операциями, во время которых манёвром, обходом тех или иных городов, добивался того, чтобы их инфраструктура не была разрушена. Так было во Львове, в Кракове, Праге. По его мнению, искусство полководца проявлялось в том, чтобы, решая боевые задачи, сохранять основную инфраструктуру городов.

Также по теме

«Переломный момент Второй мировой»: как битва на Курской дуге повлияла на исход войны

75 лет назад на небольшом участке суши в районе Курска началось крупнейшее в истории танковое сражение, в котором приняли участие...

— Как он относился к Верховному главнокомандующему Вооружёнными силами СССР Иосифу Сталину?

— Они встречались ещё до войны. Отец докладывал ему на военных советах, в частности о своих действиях в Монголии, где наша армия проявила себя на высоком уровне. Сталин заметил его, пригласил на обед на дачу. Нужно сказать, что в то время такое приглашение было знаком большого внимания. Это был обед для узкого круга. Сталин ещё тогда отметил отца. А в 1941 году назначил его командующим Западным фронтом во время обороны Москвы. Вы понимаете, какая это грандиозная ответственность. Немцы рвались к нашей столице, и нужен был человек, который бы своей волей, своим профессионализмом смог сдержать фронт...

Отец же видел волевые качества самого Сталина. Он наблюдал за ним как непосредственный подчинённый в самые суровые моменты. Многие задачи обсуждались в Ставке в присутствии командующих фронтами. Поэтому во время войны они часто общались.

Отец рассказывал, что в начале войны Сталин был человеком, считавшим, что поставленные им задачи должны выполняться беспрекословно, многое решал самолично, не очень стремился учитывать мнение Генерального штаба. Однако впоследствии он овладел пониманием военных обстоятельств и начал в значительной степени опираться в своих решениях на Генштаб. И если бы, по словам отца, он всегда был таким, как при подготовке Берлинской операции, — это было бы счастье для страны.

Рассказывал отец и о том, какие бывали острые моменты — как Сталин кричал, выгонял из кабинета, как мог угрожать репрессиями. Но видел отец и его ум, умение схватывать всё на лету. Отец особо отмечал, что Сталин был человеком невероятной интуиции, а это качество, по его мнению, необходимо для большого полководца.

• Битва на Курской дуге
• © Wikimedia commons

— Несмотря на то что Иван Степанович освобождал Украину и Чехию от нацистов, в этих странах стремятся стереть память о нём — переименовывают улицы, снесли его памятник в Праге. С чем это, по-вашему, связано? Как вы воспринимаете происходящее там?

— Я считаю, что нельзя переломить время. После завершения войны было достигнуто равновесие в той самой геополитике, о которой мы так много слышим сегодня по телевидению. Западные союзники были сильны, но и СССР имел огромную силу. У него была сильнейшая армия в мире и великолепная военная промышленность. Но после разрушения Советского Союза геополитическое равновесие в мире было нарушено. И у некоторых сил на мировой арене появилось желание диктовать новые взгляды на историю и разрушать то, что отвечает объективности, — в частности память о подвиге нашего народа, победившего фашизм. А мой отец боролся с фашизмом в самом радикальном его проявлении, он лично участвовал в освобождении нескольких концлагерей.

Памятники же — это часть памяти. Но сохранить мы их можем не всегда, потому что их сейчас разрушают суверенные страны, на которые воздействовать не получится. И сегодня мы в первую очередь должны сосредоточиться на том, чтобы в нашей стране воспитывать поколения, которые бы не забывали свою историю и не подвергали ревизии подвиг наших старших поколений. Вот эту преемственность начертить в нашем духовном менталитете. Мне кажется, это очень благородная и важная задача.

• Демонтаж памятника маршалу Советского Союза Ивану Коневу в Праге
• AP
• © Petr David Josek

— После сноса памятника Коневу в Праге обсуждался вопрос относительно его возможного переноса на территорию России или Словакии. Как он разрешился? Что сейчас с памятником?

— Памятник сносили в пандемию, на заре дня, пока вся Прага мирно спала. До нас, до семьи, донесли, что его хотят сделать экспонатом музея тоталитаризма. Мы включились в борьбу, стали объяснять, что Иван Степанович не имеет отношения ни к каким тоталитарным историям, потому что он был человеком, который освобождал от фашизма Восточную Европу. А дальше уже её народы сами решали, как им существовать в этом мире. К слову, Чехословакия только в 1948 году приняла советский путь.

В общем, мы резко возражали против перемещения памятника в музей тоталитаризма. С нашей стороны подключились руководители, в частности министр обороны. Предлагали памятник выкупить и переместить его на территорию России. Но, насколько мне известно, он до сих пор находится на каком-то складе. Возможно, переговоры ведутся на уровне дипломатических представительств, но нам, членам семьи, ничего об этом не известно.

• Иван Конев
• РИА Новости

— В период Берлинского кризиса 1961—1962 годов, когда мир оказался на пороге новой масштабной войны, именно Конева назначили главнокомандующим Группой советских войск в Германии. Почему выбор руководства СССР остановился на нём? Как он реагировал на эти события? Где вы находились в это время?

— Отец очень хорошо знал Германию. Он специально изучал её географию, экономику, военное дело, неплохо понимал немецкий менталитет. У него была целая библиотека, связанная с историей и культурой Германии.

С другой стороны, он был известен как человек, способный достаточно успешно вести переговоры. Ведь после войны Сталин назначил его в Австрию, где он уже вёл переговоры в составе союзнических комиссий. Отец там познакомился с американцами. И генерала Кларка, который в 1961 году оказался в Германии, он знал неплохо. Они могли найти точки соприкосновения. Предпринимались самые разные действия, и говорить о них не моя задача, но так или иначе Берлинский кризис был разрешён. Я до сих пор храню подарок генерала Кларка, который он сделал отцу на Рождество, когда кризис был уже позади, — большую настольную зажигалку.

• Маршал Советского Союза Иван Конев с дочерью Наталией
• © Фото из личного архива

— А где в это время находились вы?

— Я была школьницей и училась в Москве. Но на каникулы папа разрешил мне прилететь в Германию. На Рождество 1962 года я была в Вюнсдорфе, где находился штаб Группы советских войск в Германии. Это было счастливое время. Кризис уже разрешился, и отец показал мне многие памятники культуры.

— Как Иван Степанович, входивший в состав высшего командования Вооружёнными силами СССР в период холодной войны, оценивал противостояние с бывшими союзниками? Какими были его прогнозы относительно перспектив этого противостояния?

— Отец был первым главнокомандующим объединёнными войсками стран — участниц Варшавского договора и хорошо осознавал суть происходящего. Само подписание Варшавского договора содействовало тому, что в Европе установилось равновесие, и она жила достаточно мирно.

Отец говорил о важности того, чтобы фашизм не возродился. Он очень опасался, что возникнут какие-то острые точки, которые снова позволят говорить о доминате «особой нации» в Европе. Поэтому он говорил, что нужно очень серьёзно заниматься развитием наших вооружённых сил. И не только космических средств или подводных лодок, но и обязательно сухопутных войск, так как, по его словам, война заканчивается только тогда, когда сухопутные войска занимают территорию врага. Этому было посвящено одно из его выступлений на военном совете в Москве, где он выступал с развёрнутым докладом.

• Маршал Советского Союза Иван Конев
• РИА Новости

— Мы говорили об Иване Степановиче как о полководце и военном организаторе. А каким он был человеком — отцом, мужем, другом? Как складывались его отношения с товарищами вне службы? Какие самые яркие ваши воспоминания о нём?

— Он был человеком, открытым к общению. У нас в доме бывал весь цвет интеллигенции того времени. Папа встречался с ними не в честь каких-то исторических событий и юбилеев, а просто так, постоянно. Бывал у нас Борис Полевой, который прошёл с папой войну как военный корреспондент, а потом стал главным редактором журнала «Юность». Они очень дружили с отцом. Полевой писал об отце повесть, но папа, к сожалению, не успел увидеть выход этой книги... Отец очень дружил с Константином Симоновым и доверял ему. В доме у нас бывал и знаменитый поэт Сергей Орлов, автор прекрасных стихов. Он был танкистом, воевал у отца на фронте, горел в танке. Бывали у нас Расул Гамзатов и Александр Яшин. Отец также с учёными встречался, конструкторами, космонавтами. В доме у нас бывал Алексей Леонов, папа тесно общался с Германом Титовым.

Для нас, членов семьи, папа был очень добрым и справедливым, ловил на лету каждую мелочь. Он всегда старался брать нас с собой, что-то нам рассказывать. Мне папа привил любовь к книге, открыл красоту природы, которую он прекрасно понимал.

Что касается отношений с людьми, то отец всегда считал важным сохранение человеческого достоинства. Унижение достоинства для него было совершенно недопустимо.