«Не стремится к контактам с ним»: биологический отец пытается через суд забрать 12-летнюю девочку у её родственников
Биологический отец пытается через суд забрать 12-летнюю девочку у её родственников
- © Фото из личного архива
Ирина родила Машу в 38 лет. Это её первый и единственный ребёнок. С отцом, Сергеем К., отношений не оформляли. В свидетельстве о рождении в графе «отец» стоял прочерк. У Сергея на тот момент были запутанные отношения с двумя бывшими жёнами, двое сыновей от первого брака и ещё одна маленькая дочка — от второго.
Совместно Сергей, Ирина и Маша не жили. Пока дочка была маленькой, два раза втроём съездили в отпуск — в Египет и Испанию. Как позже расскажет суду сам Сергей (материалы есть в распоряжении RT), Ирина иногда привозила Машу в его коттедж в Раменском районе Подмосковья. Девочка вспоминает, что они обычно приезжали на день-два. Мама не оставляла Машу одну у Сергея. Её отношения с «этим человеком» никогда не были особенно тёплыми, вспоминает Маша.
Как говорят родные Ирины, она в конце 2000-х преуспевала — была своя небольшая компания, которая давала стабильный и неплохой доход. Сергей работал водителем.
Ирина умерла летом 2019-го. Онкологическое заболевание убило её буквально за месяц. С того момента Сергей К. решил, что дочь должна жить с ним.
«Не бросай меня»
«Ира умерла в шесть утра. Уже в 8:30 он шарился по квартире, забирал документы. Его видела консьержка. Он трижды звонил Маше, спрашивал, где что лежит, — мы специально проверяли у мобильного оператора, — рассказывает RT Марина М., родная сестра Ирины. — За неделю до этого К. (Марина, как и Маша, называет Сергея только по фамилии. — RT) забрал Машу к себе — сестра уже очень плохо себя чувствовала».
Марина — родная тётя и крёстная мать Маши. Ей 60 лет, последние полтора года она находится в Москве, занимается образованием племянницы, ходит в органы опеки и суды. До этого жила с семьёй в Чехии. У самой двое взрослых успешных детей, муж — предприниматель. Маша три года подряд проводила в семье тёти все летние каникулы.
«Я могу Маше многое дать. А главное — я её с рождения нянчу. Вот как батюшка дал мне её при крещении — с того момента… Я приехала на похороны и осталась, потому что ребёнок просит: «Не бросай меня», — говорит Марина.
Крёстная, по её словам, готова удочерить крестницу, дать ей хорошее образование. Но биологический отец против.
«Мы встретились с ним в опеке, — вспоминает Марина. — Мы с бабушкой Маши (ей 82 года. — RT) пришли оформлять документы. Идём по коридору — он за нами. Инспектор опеки спросила: «Вы кто? Тётя и бабушка? Разговаривать будем с отцом». И выставила нас за дверь. Через две недели К. сделал тест ДНК, который подтвердил, что он отец, и получил в ЗАГСе новое свидетельство о рождении, в котором у Маши уже была его фамилия, а он указан отцом. Маше об этом он объявил по телефону — мы с ней ехали из языковой школы. Вот тогда у ребёнка случилась первая истерика».
- Маленькая Маша с тётей-крёстной Мариной М.
- © Фото из личного архива
Согласно Семейному кодексу, смена фамилии ребёнка, достигшего десяти лет, происходит только с его (её) согласия. Маша (на тот момент ей было 11) согласия не давала, утверждают сама девочка, её тётя и адвокат. По их словам, Сергей К. после оформления нового свидетельства о рождении начал «буквально преследовать» Машу — приезжать к ней в школу и вызывать с уроков, «стучаться поздно вечером в дверь и окно» (Маша с бабушкой живут на первом этаже). Как утверждают Марина и Маша, однажды Сергей К. даже попытался «насильно затолкать» девочку в свою машину «под предлогом поездки в ЗАГС — чтобы там якобы прояснить ситуацию с фамилией», но «с помощью соседей удалось ребёнка отбить».
В августе 2019 года Сергей К. подал иск в Зюзинский районный суд — потребовал передать ему Машу на воспитание.
Квартирный вопрос
Как пишет Сергей К. в исковом заявлении, тётя и бабушка «стали препятствовать общению с дочерью», «настроили её негативно» по отношению к законному отцу.
Сам Сергей К. говорить с RT отказался: «Всё расскажет мой адвокат».
Представитель К. Сергей Крюков пояснил RT, что тётя и бабушка Маши «начали информационную кампанию, но со стороны папы было принято решение не участвовать в этом — чтобы дальше не раскачивать эти качели, чтобы не травмировать ребёнка».
У себя в Facebook Крюков дело «о передаче ребёнка на воспитание отцу» описал так:
«Я знаю, что такое опрос ребёнка по семейному делу. Я опрашивал десятки мальчишек и девчонок за свою практику. И всегда дети волнуются. Они прямо или косвенно выдают своё волнение.
И тут в зал вошла девочка. Со стеклянными глазами и прямым взглядом. У меня лично не было никаких сомнений, что ребёнок находится под действием препаратов.
Так вот, эта девочка давала показания 55 минут (не только я ей задавал вопросы, конечно) без единой эмоции! Нам отвечал робот какой-то…»
«Я не сомневаюсь в том, что девочке просто промыли мозги, настроили её против родного отца», — считает представитель Сергея К.
«Опека направила их к психологу, — рассказал RT Крюков. — Как только специалист сказала, что есть хорошие шансы на восстановление нормальных родительско-детских отношений Маши и её папы, они (тётя и бабушка. — RT) тут же прекратили ходить на занятия. А потом отвели её к другому психологу, который за 18 занятий полностью вымыл из Машиной головы слово «папа». Теперь она его иначе как «этот», «товарищ К.» и «биологический отец» не называет».
Крюков подтвердил RT информацию о том, что Сергей К. оформил новое свидетельство о рождении и сменил дочери фамилию без согласия Маши. Как утверждает представитель К., «присутствия или подписи ребёнка в ЗАГСе не требуется». При этом Сергей К. смог оформить документы «на основании ДНК-экспертизы и распоряжения органов опеки», подчеркнул его представитель.
— Есть ли какие-то подтверждения того, что Сергей К. участвовал в жизни Маши как отец?
— Да, есть фотографии, на которых совершенно счастливая Маша рядом с Сергеем. У него в кабинете висит Машино фото.
- Маленькая Маша с отцом Сергеем К.
- © Фото из личного архива
По словам Крюкова, Сергей К. «всегда присутствовал в жизни дочери».
— Марина (тётя) говорит, что с отцом Маша никогда подолгу не оставалась. При этом в её семье в Чехии девочка жила во время школьных каникул.
— О трёх месяцах пребывания Маши у них — неправда. Не было такого.
— Но она одна подолгу у них находилась?
— Был момент, когда месяц, больше месяца, но чтобы по три месяца — не было такого. Вы спросите у тёти и у бабушки — пусть они вам покажут отметки о пересечении границы.
Как пояснила RT Марина, загранпаспорт Маши пропал сразу после смерти Ирины вместе с другими документами ребёнка.
По версии Сергея К. и его представителя, родственники Маши по материнской линии на самом деле имеют в этом деле материальный интерес: Маша владеет долей в четырёхкомнатной квартире в Южном Бутове.
- Маша с мамой и бабушкой
- © Фото из личного архива
«Квартира хорошая, — рассказала RT Марина М. — Четырёхкомнатная, с двумя санузлами, высокие потолки, две минуты от метро «Скобелевская». Эта квартира принадлежала нашему с Ирой папе. Когда он умер, оставил её в наследство. У меня была в этой квартире доля. Но восемь лет назад я отдала её Ире, Маше и бабушке. Есть подтверждающие документы от нотариуса. То есть я изначально не претендовала на эту жилплощадь. А вот К. неизвестно как ей может распорядиться, если он всё-таки заберёт Машу».
«Отца в картину своей семьи не включает»
Чтобы установить, какие на самом деле отношения между Машей и Сергеем К., суд направил девочку и её биологического отца, а также тётю и бабушку на комплексную судебно-психолого-психиатрическую комиссию экспертов в Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского. Несколько психиатров и психологов работали с испытуемыми в течение целого рабочего дня.
Как описывают эксперты (заключение есть в распоряжении RT), Сергей К. «уверяет, что не причастен к пропаже документов девочки, но пояснить, как без них он смог оформить отцовство, не может». В ответах Сергея «выступает формальность и поверхностность в восприятии её (дочери. — RT) личности».
«В целом отмечается ограниченность воспитательных компетенций, ориентация на невысокие стандарты в создании условий для интеллектуального развития и личностного формирования ребёнка, — пишут эксперты. — Ссылается на опыт своих старших детей, которые, как и Маша, хотели учиться, а в 7—8-м классах бросили школу, что сам он проблемой не считает».
А вот как характеризуют эксперты отношение девочки к Сергею К.: «Отца в картину своей семьи она не включает, отношение к нему носит отвергающий характер, она не стремится к контактам с ним, а его фигура вызывает напряжение и тревогу… У неё не отмечается признаков настраивания со стороны значимых для неё взрослых, её мнение о месте проживания можно считать самостоятельным».
Выводы консилиума суд принял к сведению, но всё же согласился с позицией органов опеки — Маше будет лучше с Сергеем К.
Почему опека поддержала отца
«Ребёнок в присутствии сотрудников соцзащиты подтвердил, что этот мужчина — её отец, она его знает, общалась с ним ранее и он принимает участие в её жизни, — написано в официальном ответе на запрос RT в Департамент труда и социальной защиты населения Москвы. — Мужчина также предоставил совместные фотографии с дочерью и тест ДНК, подтверждающий отцовство. С учётом данных обстоятельств и мнения ребёнка сотрудники соцзащиты дали согласие на установление отцовства. В связи с этим на бабушку девочки не могла быть оформлена опека. Орган опеки и попечительства… действовал исключительно в интересах несовершеннолетней».
По информации департамента, «специалистам удалось провести только несколько медиативных встреч с участием девочки, её отца и родственников со стороны матери, однако прийти к взаимопониманию членам семьи не удалось», а «в дальнейшем родственники не шли контакт».
«Опека прикрывает свои ошибки»: почему отправленная в детдом девочка вышла с плакатом к районной администрации
«При так называемых медиационных встречах трое сотрудников опеки оказывали давление на ребёнка, общались с девочкой на повышенных тонах, пытаясь убедить, что К. — её отец и только поэтому она обязана с ним жить. Чтобы не мучить ребёнка, бабушка с тётей приняли решение отказаться от таких встреч, — пояснил RT адвокат Андрей Балахнин. — Опека действует очень формально. При составлении акта обследования жилищных условий по месту жительства никто из опеки ребёнка не опрашивал. Душевное состояние, какие мысли в голове — никто не выяснял. Например, составили акт обследования жилищных условий у К. Там, в частности, указали, что дом 300 кв. м, для ребёнка выделена комната, в ней есть спальное место, игровая зона, в холодильнике имеются детские продукты. Всё! По версии опеки, это всё, что надо для счастья 12-летнего дитя, оставшегося без мамы. Ребёнок говорит, что при первой возможности сменит обратно фамилию и даже откажется от отчества — оформит матчество. Она об этом заявляла в том числе в суде».
Через свою тётю девочка передала RT небольшой аудиокомментарий:
«Я бы хотела остаться с тётей, с дядей (имеется в виду муж Марины. — RT), с бабушкой. Его — К. — я не считаю своим отцом. Я боюсь его и не хочу с ним жить, потому что он сделал мне столько зла за всё это время… Более неприятного человека для меня просто нет. Я буду жить в той семье, в которой хочу. Я буду убегать, всё что угодно (делать, чтобы не оставаться с ним. — RT)».
«Перемещаемый объект»
«У неё сейчас горе. Ей надо его пережить. И лучше, конечно, это сделать с теми, кого она знает и кому она доверяет, — оценила ситуацию в разговоре с RT психолог Ольга Осипова. — Горе утраты может превратиться в травму — тем, что её вырвут из среды, где она может найти утешение и поддержку, и отправят туда, где она такой поддержки не получит. Если папа действительно любит дочь, ему сейчас пока не стоит упорствовать и забирать девочку против воли. Оставить, например, очень частое с ней общение. Если взрослые не могут договориться между собой, стоило бы привлечь медиатора».
«Когда-нибудь мне скажут «да»: суд отказал бабушке в общении с внуками, которые живут под опекой другой семьи
С психологом согласна и глава фонда «Волонтёры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская.
«В таких ситуациях нужно не идти сразу в суд, а прежде всего применять процедуру медиации между взрослыми — чтобы они начинали думать не только о собственных интересах, а о том, что чувствует ребёнок, — считает Альшанская. — У родителей, что называется, «сносит крышу», и они редко действуют адекватно. Также зачастую невозможно однозначно понять, почему ребёнок выбирает ту или иную сторону. Такие истории, как правило, очень трагичные — ребёнок в них часто не замечается, воспринимается как такой перемещаемый объект. Плохо, что и государственные службы — суды и органы опеки — пользуются законодательством не для того, чтобы защищать права ребёнка, а чтобы игнорировать этого конкретного и живого человека и принимать какие-то юридические решения. И здесь, как мне кажется, есть проблема в законодательстве, раз оно позволяет это делать».
Характеристика от мамы
Между тем у Маши появилась новая проблема — теперь уже связанная со школой. Маша учится в престижном центре образования, в инженерном классе, демонстрирует успехи, мечтает стать программистом. Но дорога до учёбы занимает до двух часов по пробкам. Девочка в состоянии учиться на постоянном дистанте, но для перевода на такую форму обучения необходимо написать заявление. Сделать это может только законный представитель, то есть Сергей К.
«К. при последней нашей встрече намекал на то, что надо как-то договариваться, потому что вечно такими отношения быть не могут, — говорит Марина. — Я предложила ему сделать первый шаг навстречу — проявить заботу о дочери, написать заявление для школы. Он отказался. Вместо этого его представитель прислал телеграмму с требованием прекратить «удерживать несовершеннолетнюю дома без каких-либо причин, опасаясь лишь за своё здоровье». Маше в школе ставят прогулы».
22 января Мосгорсуд оставил решение Зюзинского районного суда в силе — Маша должна быть передана биологическому отцу.
Представитель Сергея К. заявил RT, что насильно забирать девочку тот не планирует — «передача ребёнка должна происходить постепенно и при участии психологов». Хотя формально отец имеет право исполнить решение суда принудительно — с помощью судебных приставов.
«Не надо отбирать детей у нормальных людей, надо помогать»: московский детский омбудсмен — об органах опеки и семьях
Бабушка и тётя Маши сдаваться не собираются. Как рассказал RT адвокат Андрей Балахнин, он будет подавать заявление о приостановлении исполнения и ходатайство об отсрочке исполнения решения суда — чтобы Маша смогла как минимум доучиться до летних каникул.
«А также мы будем обращаться в следственные органы — по нашим данным, К. предоставил два подложных документа, которые суд признал допустимым и достоверным доказательством и сослался на них в том числе в решении суда, — подчёркивает адвокат. — Первый подложный документ — характеристика с места его работы, которую подписала его мама (Сергей К. является учредителем, гендиректором и единственным сотрудником транспортной компании. — RT). Второй документ — характеристика из школы, на которой подделана подпись классного руководителя, что подтверждено экспертом-почерковедом».
По словам адвоката, «сажать в тюрьму К. никто не собирается, да его и не посадят», но, если факты подлога подтвердятся, появятся основания для пересмотра дела. «История не быстрая, но теоретическая возможность у нас есть», — говорит Балахнин. Адвокат также не исключает обращения в Верховный суд.
- «Судья удовлетворила наш иск»: жительница Хакасии добилась права воспитывать родного сына
- «Сложились конфликтные отношения»: в Нижегородской области 67-летняя женщина пытается лишить зятя родительских прав
- «Нас явно обманывали»: в Петрозаводске родные пытаются забрать полуторагодовалого ребёнка из приёмной семьи
- «Запретить совершать определённые действия»: кто и почему хочет ограничить опекунские права главы хосписа «Дом с маяком»