С Егором Сориным мы встретились в горном кластере Игр. И говорить, разумеется, стали о женской эстафете, в которой у тренера стали олимпийскими чемпионками сразу две подопечные: жена Татьяна Сорина и совсем юная Вероника Степанова, обеспечившая эстафетному забегу золотой стремительный финиш.
— Со стороны победа, которую одержали российские девушки в эстафете, была добыта легко и непринуждённо. А как всё это выглядело изнутри?
— В том, что касалось выбора спортсменок и расстановки по этапам, никаких сложностей не возникало, но очень сложно оказалось сказать спортсменке, попавшей в первую десятку Олимпийских игр по итогам скиатлона, что она не бежит. Я имею в виду Настю Рыгалину. Если не ошибаюсь, подобных прецедентов в лыжных гонках не случалось с 2006 года, когда Ольгу Завьялову, которая была седьмой в скиатлоне, точно так же не поставили в эстафету. На всех других турнирах место в десятке гарантировало спортсмену право на место в составе.
— И как вы себя вели, будучи тренером Рыгалиной?
— Понимал, что у неё наверняка есть определённые надежды, но сразу сказал, что скорее нет, чем да. Всё-таки у нас уже сложился в эстафетах наработанный боевой состав, и если девчонки находятся в хорошей кондиции, понятно, что им будет оказано предпочтение. Тем более что 5 км — не «пятнашка»: там немного иная специфика гонки. Но сказать всё это Насте мне, тем не менее, было тяжело.
«Если честно, очень хочется ещё медалей»: Вяльбе — о победе в мужской эстафете, доверии к Устюгову и прогрессе Спицова
— Тренерское волнение перед эстафетным стартом было сильным?
— Не сказал бы. Все понимали, что Юля Ступак уже привычно бегает первый этап и, если набирает кондиции — а по классике было видно, что она действительно их набирает после двух неудачных первых гонок, — это её место. То же самое могу сказать по Тане Сориной: она была в хорошем состоянии, была настроена не просто бежать, но бороться. До спринта у меня были определённые опасения по Степановой, поднимался даже вопрос, заявлять её на спринтерскую гонку или нет. Накануне у Вероники случился наиболее тяжёлый акклиматизационный день, она вообще не тренировалась, не вставала на лыжи. Но в соревнованиях это никак не проявилось, я увидел, что она готова к своему этапу.
— Вы уже говорили, что Татьяна подошла к Играм не совсем в том состоянии, в котором вам хотелось бы её увидеть. Почему так случилось?
— Причин много, но однозначного ответа у меня пока нет. Занять более высокое место на «десятке» классикой (Сорина была десятой на этой дистанции. — RT) отчасти помешали лыжи, но даже со скидкой на инвентарь Таня не показала тот бег, на который реально способна. Были допущены определённые ошибки в подготовке.
— Например?
— Например, сразу после «Тур де Ски» мы заехали на высоту. 4 января закончилась многодневка, а 5-го мы уже поднялись на 2000 м. Нужно было дать спортсменам возможность пять-шесть дней побыть внизу после соревнований и восстановиться, но это я понял уже задним числом. «Тур де Ски» хоть и проводился в этом году в укороченном формате, но всё равно забирает очень много энергии, если спортсмен проходит все старты. Те спортсмены, которых я отправил вниз, уже через неделю тренировок снова были в очень хороших кондициях. С Таней такого не получилось, это ошибка тренера. То есть моя. Слишком сильно хотелось подойти к Играм в максимально хорошей форме, вот и полезли на высоту раньше времени. Сейчас я, конечно, поступил бы по-другому. Плюс 15 января Таня бежала ещё одну гонку, причём не в самом лучшем состоянии. Как она мне сказала уже в Пекине, перед тем стартом у неё сильно болело горло. Если бы я знал об этом, не стал бы выставлять её на старт.
— Отмена последующих этапов Кубка мира из-за пандемии какую-то роль сыграла?
— В меньшей степени, чем ошибки. Ну да, если бы мы выступали в Кубке мира, мы спускались бы с гор. А так получилось, просидели на высоте слишком много времени. Сначала не хватило восстановления, потом на недовосстановленном организме начали делать работу.
Уже когда приехали в Пекин, я долго не понимал, в каком состоянии находится Таня — биохимия вообще не отражала её формы и способности показывать результат. Спортсмены же все молчат о своём самочувствии накануне важных стартов. Что-то выясняется только постфактум, когда неприятности уже случились. Хотя с себя я ответственности не снимаю.
— Отчаяния не было?
— Нет. Есть пик формы, а есть базовый уровень, наработанный по ходу сезона. У Татьяны этот уровень был достаточно высок и стабилен и должен был позволить достойно выступить как минимум в эстафете. Ямы у нас точно не было.
— Что более ценно с точки зрения тренера — пик или базовый уровень?
— На Олимпиаде, конечно же, пик, хотя разделить бывает сложно. Иногда важнее не упасть ниже определённой планки. И этим умением, безусловно, тоже можно гордиться. Свою эстафетную медаль Сорина точно выстрадала и заслужила.
— Как разделить в себе мужа и тренера и не проявлять жалости, когда по-человечески очень хочется пожалеть?
— Это непросто, тем более по отношению к Татьяне. Она сама к себе очень безжалостна в каких-то моментах. Не любит жалеть себя, не позволяет списывать неудачи на какие-то сторонние причины. Лучше на неё дополнительно не давить в этом плане. Давить я пробовал и убедился, что это совсем неэффективно.
Ход королевы: как Степанова финишным рывком выиграла лыжную эстафету для женской сборной России
— Вероника Степанова на заключительном этапе эстафеты — это пик соревновательной формы?
— Да.
— Насколько это состояние мимолётно? Может так случиться, что сегодня спортсмен бежит, а завтра уже нет?
— Не думаю. Выход на пик — это плавный процесс, точно так же, как и сход. Мы работали в этом сезоне с Вероникой очень точечно. У неё по ходу сезона было не такое большое количество стартов, как у той же Тани. На отборе мы на пик формы не выходили — не было такой задачи. Два этапа Кубка мира в Норвегии и Давосе она прошла достаточно легко и снова погрузилась в тренировочный режим. Поэтому, собственно, и выводить на пик Степанову оказалось намного проще. Как и делать несколько подъёмов формы по ходу сезона, снижая и увеличивая нагрузку. Это позволяло время.
— Плюс преимущества молодого, а значит, более пластичного организма?
— Видимо, да. У Степановой реакция на нагрузку достаточно предсказуема, с ней в этом плане проще, чем с другими спортсменками. Но главное, как мне кажется, заключалось всё-таки в том, что не было большого объёма соревнований, на которых во что бы то ни стало нужно было себя проявлять.
— Получается, «Тур де Ски» вообще стал в олимпийском сезоне лишним?
— Ни в коем случае. Той же Степановой он как минимум не помешал бы. Соревновательная практика всегда играет положительную роль.
— Когда вы с коллегами обсуждали стратегию на женскую эстафету, кто представлялся более опасными — норвежки, шведки или финки?
— Швеция, однозначно. У них всё зависело от первого этапа — насколько хорошо сумеет себя проявить Майя Дальквист.
— А она передала эстафету пятой с отставанием от Ступак почти в 20 секунд…
— На том этапе большая заслуга принадлежит Юле: она не побоялась с первого же круга атаковать. Это как раз то, чего всеми силами нужно было избегать Дальквист. Ей было бы куда комфортнее плавненько втянуться, и на втором круге она уже не отпустила бы никого. А так Майя дёрнулась за Юлей и встала. Думаю, те 20 секунд и стали для нас решающими в борьбе со шведками. Плюс их лидер Фрида Карлссон находится в Пекине явно не в лучшем состоянии, иначе не проиграла бы на своём этапе лишние десять секунд.
— Появление на втором этапе Терезы Йохауг вас не удивило?
— Так у норвежцев просто не было никакого иного выхода — у них проблема с классистами. Не знаю почему, но Тереза вообще не выглядит здесь в классике на голову выше соперниц. Может быть, ей просто не подходит трасса. Здесь пологие, длинные подъёмы, на которых нужно катить, а не бежать, как привыкла Тереза, спуски тоже длинные, а там у преследовательниц есть возможность отдохнуть. В скиатлоне Йохауг сумела оторваться только перед пит-стопом, на «десятке» классикой едва не проиграла Нисканен. Но других спортсменок, которых можно было бы поставить на классический этап, у Норвегии реально не было.
— По норвежкой команде действительно так сильно ударила акклиматизация, как об этом говорят?
— У девочек это стопроцентно так. Убери Йохауг — никого вообще не останется. Парни потихоньку выкарабкиваются, и я предполагал, если честно, что в эстафете они дадут нам бой. Тоже был вопрос первого этапа: Эмиль Иверсен до этого не стартовал, в горах он обычно не слишком хорошо себя чувствует, но как раз от него в той гонке зависело очень многое. Если бы он сумел усидеть за Алексеем Червоткиным, всё могло пойти совсем иначе. Круг здесь слишком коварный. Можно начать быстро, как начала Ступак, и потом просто загнаться. Юлю ведь реально накрыло на своём этапе очень сильно. Просто шведку накрыло ещё сильнее.
Избиение норвежцев: как российские лыжники выиграли мужскую эстафету на Олимпийских играх
— Если снег «тупой» и медленный, это создаёт проблемы всем без исключения?
— Нет. Кто-то лучше смотрится на быстром снегу, кто-то, наоборот, на медленном. Мне особенно обидно, что Татьяна не вышла к Играм на пик формы, как раз потому, что ей олимпийская трасса подходит очень хорошо. По рельефу, по медленному снегу.
— Россия оба раза выстраивала «убегающую» эстафету. Чем это эффективнее?
— «Догоняющая» эстафета хороша, когда есть очень сильный финишёр. Если говорить о женщинах, мы знали, что Криста Пярмякоски и Йона Сандлинг будут очень жёстко на финише бороться. То, что Пярмякоски сделала год назад на финише эстафеты в Оберстдорфе, когда обошла Джессику Диггинс на прямой в борьбе за третье место, показало, что Криста — очень сильный и цепкий боец. Степанова тоже умеет финишировать, но разборки на финише — это было последнее, что мы обсуждали. Надо было всеми силами их избежать. У парней же вообще никаких иных вариантов не было. Все знают: если у Норвегии заключительный этап бежит Йоханнес Клебо, в контактной борьбе он обыграет на финише любого лыжника мира, кого против него ни поставь. Поэтому и задача была у Червоткина — убежать. Как можно дальше и с самого первого этапа. То, что в эстафете сделал Алексей, переоценить невозможно.
— Вы принимали участие в обсуждении состава на мужскую эстафету?
— Артём Мальцев или Сергей Устюгов? Собирались, да. Каждый тренер высказал свою точку зрения. Всё, что могу сказать, — решение не было однозначным. Хотя голосования тоже не было.
— Слышала версию, что главной ошибкой Устюгова в спринте стало то, что он настраивался только на финал, а не на борьбу за него. За что и поплатился.
— Сергей и сам об этом говорит.
— Получается, не нужно было себя беречь?
— По мне — да. Хотя Устюгова я тоже понимаю: он приехал в Пекин, чтобы бороться за медали. И хотел оставить все силы в спринте именно на решающий старт.
— Ну и заключительный, чисто личный вопрос: спортивное будущее жены простирается в ваших планах на следующие четыре года?
— В моих — да.
