«В МОК наплевали на независимость федераций»: Мамиашвили — о допуске россиян, «тенденции разрушения» и Играх в Париже

— Мы с вами знакомы не один десяток лет, но, признаться, ваша позиция в отношении Олимпиады в Париже оказалась для меня неожиданной. Вы — офицер, человек с чёткими представлениями о гражданском долге, чести, патриотизме и, казалось бы, никак не должны поощрять участие российских атлетов в Играх на условиях, что им предлагаются сейчас.

— Давайте откровенно: та ситуация, которая возникла благодаря усилиям очень небольшой, но очень мощной части мирового сообщества, рано или поздно закончится. Сейчас она в разгаре, но посмотрите: президент нашей страны ведь не прерывает свои контакты со своими иностранными коллегами? Более того, постоянно говорит о нашем желании к равноправному диалогу. Это не мы закрылись от мира, это от нас пытаются закрыться. Пойти по такому же пути, наверное, было бы ошибкой.

— Но ведь многие ваши коллеги придерживаются противоположной точки зрения?

— Я могу говорить только за свой вид спорта, который досконально знаю. Если бы мы в своё время хлопнули дверью, сегодня имели бы в мировой борьбе совершенно иной морально-психологический климат. Здесь же всё просто, в точности по поговорке: «Нет тела — нет дела». Все разговоры о том, что без нас на Западе не обойдутся, — это в пользу бедных. Прекрасно обойдутся. Некоторые даже будут рады тому, что нет былой конкуренции. Неслучайно же люди употребляют запрещённые препараты только ради того, чтобы повесить себе на шею ту или иную медаль?

Но наше присутствие в борцовском мире — это прежде всего тиражирование тех ценностей, которые всегда у нас были. Навязывание того, что мы сейчас постоянно слышим из уст высших руководителей Международного олимпийского комитета (МОК), а именно доносительства, разделения по политическим лагерям, отмены рукопожатий и так далее, — это совершенно не присуще борцовской среде.

Также по теме

«Пусть живут с этим подлым и трусливым поступком»: МОК не допустил борца Садулаева к квалификации на Олимпиаду в Париже

Комиссия МОК не допустила россиянина Абдулрашида Садулаева к участию в европейской квалификации на Олимпийские игры в Париже, которая...

— Я бы сказала, не только борцовской.

— Вы не хуже меня знаете, как устроен спорт. Это не только очки, голы и секунды. Любой вид спорта — это прежде всего семья. Не так давно я давал интервью немецкой телекомпании, где меня спросили: произошёл ли раскол внутри борцовского мира? Я ответил, что нет. И привёл пример. В 1985 году на чемпионате мира в Норвегии я проиграл схватку олимпийскому чемпиону Юко Саломяки, с которым после должен был бороться Карл-Хайнц Хелбинг из ФРГ. Сам он независимо от исхода своего поединка уже не имел шанса стать чемпионом. Но в случае его победы над финном чемпионом мира по тогдашним правилам становился бы я.

— И немец выиграл…

— Да. Дело даже не в том, что благодаря Хелбингу я получил золотую медаль. А в том, насколько самоотверженно он продолжал бороться в заключительной схватке, заведомо зная, что его собственный результат от исхода поединка не зависит. Как я могу не уважать такого спортсмена? Мы до сих пор прекрасно общаемся, когда встречаемся на каких-то мероприятиях, всегда интересуемся друг у друга, как идёт жизнь, как дела в семьях, как растут дети. Поминаем тех, кто уже ушёл из жизни, вместе радуемся каким-то событиям. Более того, внутри борцовской среды у нас до сих пор полная поддержка друг друга, какие бы страны люди ни представляли. И абсолютное отрицание каких бы то ни было бойкотов. Аналогичной позиции придерживается и бюро Международного борцовского союза (UWW), куда входит 21 человек.

— Участие российских атлетов в прошлогоднем чемпионате мира и других международных соревнованиях стало возможным именно поэтому? Или вы просто приложили больше усилий, нежели ваши коллеги из других спортивных дисциплин? Ведь многие руководители объявили о неучастии своих команд даже раньше, чем получили официальный запрет от соответствующих структур.

— Думаю, люди просто заведомо понимали, какими окажутся действия международных структур по отношению к России. Что никакого диалога не будет. Ведь подавляющее большинство спортивных федераций восприняли рекомендации МОК как приказ. Произошло это по одной простой причине: люди не верят в декларируемую независимость общественных международных институтов. А верят в то, что их так или иначе вынудят, прогнут, подставят. И соответственно, боятся. Шелуха в этом плане слетела со многих просто в одну секунду. Не поверите, меня до сих пор спрашивают, запрещает ли нам президент страны с кем-то здороваться или общаться. Ну не смешно?

— Смешно…

— Приведу ещё один маленький пример. В конце 2021-го мы проводили в Уфе молодёжное первенство мира. Между Москвой и Киевом тогда уже чувствовалась очень сильная напряжённость.

Запретить своим ребятам и девочкам выступать в России украинские власти не могли, поскольку в этом случае по действовавшим тогда правилам подпали бы под санкции, но в финансировании команде было отказано. Меня, естественно, об этом проинформировали, и абсолютно все расходы мы тогда взяли на себя — с тем чтобы у спортсменов, тренеров, персонала были точно такие же условия, как у других команд.

— Слышала, что те соревнования прошли с грандиозным успехом.

— Чтобы шеститысячный зал был все дни переполнен, такого даже я не припомню. Знаете, в нашей жизни случаются моменты, когда бываешь сентиментальным. Так вот, когда побеждали украинские спортсмены, абсолютно все, кто присутствовал в зале, вставали со своих мест, я, признаться, испытывал невероятную гордость за людей своей страны.

Они уже прекрасно понимали, насколько сложны отношения между нашими государствами, как развивается политическая ситуация, но считали своим долгом подняться и выразить уважение спортсмену, который стоит на пьедестале. Никто не свистел, не позволял себе каких-то уничижительных выкриков. Хотя по отношению к нам уже тогда вовсю разжигалась конфронтация, доносительство и прочие вещи.

— Ну так и сейчас давление только возрастает. Из 16 российских борцов, которые квалифицировались на Игры, к участию допущены лишь десять — и далеко не самых сильных. У вас нет ощущения, что сражаетесь с ветряными мельницами?

— Я с самого начала стоял на том, что своей нынешней позицией МОК попирает все основы автономности и независимости общественных организаций. Ведь по уставу обсуждения тех же рекомендаций МОК в каждой из международных спортивных федераций были обязаны выноситься на конгресс. В крайнем случае — на бюро или исполком. Именно так должны приниматься ключевые решения.

Также по теме

«За нами тянутся, нас хотят обыграть»: Далалоян о конкуренции в сборной, выступлении на Играх БРИКС и желании отдохнуть

Главная мотивация в связи с невозможностью выступать на Играх в Париже заключается в том, чтобы подавать пример молодым гимнастам. Об...

В нашем виде спорта бюро единогласно проголосовало против каких бы то ни было ограничений для спортсменов и специалистов. Но если руководители подавляющего числа спортивных федераций не пошли по этому пути, значит, они были заведомо уверены, что конгресс не поддержит рекомендации свыше — и вот тогда придётся отказаться их выполнять. А это, как я уже сказал, страшно.  

Мало того: внутри самих федераций, борцовской в том числе, тут же были созданы всевозможные комиссии — этические, юридические, которым было поручено найти любые зацепки для отстранения российских спортсменов. Сделать получение нейтрального статуса для атлетов нашей страны максимально проблемным.

— Руководство UWW имело возможность как-то влиять на процесс?

— Если говорить обо мне, никого из тех, кто вошёл в эти комиссии, я лично не знаю. То есть это априори исключает возможность давления на людей с моей стороны, как и влияния на принятие решений в пользу России. Думаю, то же самое можно сказать и об остальных членах бюро. Это даёт основания считать, что комиссия работала относительно объективно.

В итоге был определён ряд спортсменов, которые получили право принять участие в Олимпийских играх. Мы отправили утверждённые списки в МОК — и что получили? Очередное свидетельство того, что там наплевали на какую бы то ни было независимость, автономность и уважение к абсолютно легитимным решениям международных федераций. Фактически это не что иное, как декларация: как мы скажем, так и будет!

— Вы всегда олицетворяли команду, цель которой — бороться за победу. Сейчас решением МОК вас лишили всех лидеров. В чём смысл ехать в Париж?

— Ехать и иметь право на то, чтобы поехать, — это не одно и то же. Разные вещи.

— Означают ли ваши слова, что для себя вы ещё не приняли решения на этот счёт?

— До момента посадки в самолёт у нас остаётся право выбора. Пока что мы заявили, что согласны участвовать в Играх в нейтральном статусе, подчиняясь Хартии МОК и Уставу WADA. Кстати, тоже интересный момент: с какой целью в своё время создавалось Всемирное антидопинговое агентство? Для того чтобы брать мочу и кровь, квалифицированно выявлять нарушителей независимо от их национальной принадлежности и изгонять их из олимпийской семьи. Так?

— Так!

— Что происходит сегодня: мы обсуждаем проведение Игр дружбы — турнира, который запланирован на осень и не входит ни в какой официальный спортивный календарь. Одними из первых предложение запретить эти соревнования высказывает WADA. Хочется спросить: вы-то какое отношение к этому имеете? То есть у нас на глазах идёт попытка монополизировать человеческие отношения, лишить людей возможности нормально общаться друг с другом. Отсюда же вытекает совершенно изуверское решение отказаться от рукопожатий.

Наверняка же помните недавнюю ситуацию в фехтовании: российская девочка идёт к украинской сопернице, протягивает ей руку, и та останавливает её оружием. Что сделал глава МОК? Дал понять всему миру, что эта тенденция разрушения правильна. Что он всячески поддерживает её и поощряет. Хотя, когда я увидел «молебен святым Вовану и Лексусу» по недопущению проведения Игр дружбы, в моей голове всё встало на места.

— Что вы имеете в виду?

— Это же всё по-взрослому было, на весь мир. Как после этого можно вообще о чём-то разговаривать? Что должен был сделать после такого позора взрослый, совестливый и уважающий себя человек, олимпийский чемпион к тому же? Как минимум подать в отставку. Написать соответствующий рапорт, сказать: «Простите меня, пожалуйста». И уйти.

— Думаю, вы совершенно напрасно ждёте подобного от Томаса Баха. Но разочарование понимаю. В глазах очень многих людей олимпийский чемпион — это прежде всего самоуважение, ответственность за свои поступки.

— Сейчас в олимпийском движении вообще происходит немало необъяснимого. Например, олимпийский огонь на одном из этапов будет нести трансгендер. Когда я узнал об этом, заинтересовался, начал искать информацию. Думал: может, это какой-то великий французский учёный, космонавт, актёр — человек, который сделал что-то фундаментальное для страны, которая проводит Игры. Нет. Он просто трансгендер. То есть определённые круги мирового общества таким образом используют площадку Олимпийских игр для продвижения своих идей и своих ценностей.

Неприятно и то, что главы международных спортивных федераций не понимают своей ответственности — той степени доверия, которая была им оказана на выборах. Ведь каждый, кто за них голосовал, был в тот момент уверен, что выбирает человека, который в любой ситуации будет отстаивать интересы своего вида спорта. Что никого из спортсменов не засудят на соревнованиях, не унизят, не отнимут возможности выступать по надуманным причинам. Но в большинстве федераций руководители наплевали на всё. Поступились всеми принципами в угоду каким-то конъюнктурным соображениям. А команду к этому получили от людей, которые тот «молебен» устраивали.

Также по теме

«Не факт, что не вернутся»: Вяльбе — о переходе Терентьевых к Сорину, выборе между Играми и Родиной, работе на грядках

Инициатива перехода от Юрия Бородавко к Егору Сорину могла исходить не от Александра Терентьева, а от его супруги Натальи Непряевой....

— Что способно удержать вас от решения отправить своих спортсменов в Париж: беспокойство за их безопасность или понимание, что они недостаточно сильны, чтобы бороться за медали?

— Что такое Олимпийские игры — не мне вам объяснять. Даже когда выступаешь на них максимально боевым составом, соперничество всегда идёт ноздря в ноздрю. Возьмите последнюю Олимпиаду — в Токио. У того же Заура Угуева (олимпийский чемпион в вольной борьбе. — RT) все четыре схватки прошли так, что даже я порой не понимал, кто окажется сильнее, если провести ещё один поединок. Плюс у нас всегда был жесточайший отбор и жесточайшая конкуренция. Олимпийская медаль начинает разыгрываться с 1/8 финала. «Дров» на этом уровне не бывает. Это 16 человек, каждый из которых способен стать лучшим в мире. Люди такие собираются, что на ковёр выходить страшно. На Игры в Париж не попал, например, Фрэнк Чамизо — итальянец кубинского происхождения, двукратный чемпион мира, призёр Олимпийских игр, звезда, одним словом. На мой взгляд, он один из талантливейших атлетов в нашем виде спорта. Но не сумел отобраться, остался за бортом.

Так что успех на Олимпиаде — он всегда «на тоненького». Особенно с учётом той реальности, в которой мы находимся вот уже который год. Мы не выезжали на соревнования во время пандемии, и опять же вы сами прекрасно понимаете, что это такое. Можно тренироваться сколько угодно, но, если ты не сдаёшь экзамен, не погружаешь себя в соревновательный стресс, не научен с ним справляться, шансов что-то выиграть у тебя ноль. Хотя даже при этом я уверен, что наши ребята, если поедут в Париж, не станут там мальчиками для битья. Вообще, считаю: все наши спортсмены, особенно юноши и юниоры, обязаны участвовать в соревнованиях. Это даёт нам возможность не разочаровываться.

— В каком смысле?

— Поясню. С подавляющим большинством борцовского сообщества, невзирая на откровенную клевету в наш адрес, на постоянные передёргивания и грязный пиар, мы остались друзьями. На последнем турнире имени Ивана Ярыгина, который мы традиционно проводим в Красноярске, были заявлены борцы из 25 стран. Иностранные спортсмены до сих пор приезжают к нам на сборы, причём даже из тех государств, которые сейчас принято называть недружественными. Люди понимают, что дома им просто не смогут создать условия, которые необходимы для серьёзной подготовки. У нас же совершенно уникальная конкурентная среда, что на Северном Кавказе, что в Москве. Поэтому те, кто к нам приезжает, заведомо понимают, что получат неоценимый опыт, знания, гораздо более высокую спортивную форму.

Могу честно вам признаться: на заседании бюро UWW, где обсуждалась судьба российских борцов, я с большим напряжением ждал реакции определённых стран. Тех же американцев, которые в борьбе отнюдь не мальчики для битья, а великие чемпионы, с очень большой историей.

А Стэн Дзидзич, который в своё время становился призёром Олимпийских игр, чемпионом мира, а сейчас вице-президент союза, встал и сказал: мы категорически отвергаем любое политическое решение, которое способно привести спорт к бойкотам. Печальный опыт в этом отношении у нас уже был.

— Вы же и сами в 1984-м были вынуждены выступать на Играх дружбы вместо того, чтобы поехать на Олимпиаду в Лос-Анджелес и, возможно, выиграть её.

— Да, хотя был к тому времени чемпионом мира. Уже тогда многие люди, к которым я относился и продолжаю относиться с большим уважением, понимали и говорили вслух, что такие решения не приводят ни к каким политическим дивидендам. А только разрушают спортивное сообщество.

— Если будет принято решение всё-таки отправить российских борцов на Игры в Париж, насколько вы станете им помогать, как глава федерации?

— Всё, что от нас зависит для создания своим спортсменам максимально комфортных условий, будет сделано.