Фактор внутренней политики США
Итак, в конце прошлой недели хоть и с некоторыми колебаниями, нам с вами, в общем, не особенно сильно интересными, палата представителей конгресса США всё-таки — довольно, впрочем, ожидаемо — одобрила законопроект о финансировании Государственного департамента в 2022 году. С некоторыми поправками, что называется. И что там для нас особенно занимательно — эти «поправки», помимо всего прочего, предполагают лишение действующего президента США Джо Байдена права на отказ от санкций против газопровода «Северный поток — 2».
Арьергардные бои: как республиканцы пытаются повлиять на Байдена из-за сделки по «Северному потоку — 2»
Любопытно, кстати, что автором данной поправки стала однопартиец Байдена, представитель Демократической партии от штата Огайо Марси Каптур: подробность для Америки сколь восхитительная, столь и символичная. И свидетельствующая скорее о неладах внутри самой Демократической партии США, чем о чём-либо другом.
Справедливости ради пока что собственно «законом» считать это нельзя.
Сначала законопроект должен будет рассмотреть и принять сенат, куда его в ближайшее время передадут, а затем он пойдёт на подпись самому Джо Байдену, поставив действующего американского президента тем самым в весьма заковыристое положение — чего, собственно, авторы поправок и добиваются. Впрочем, нынешний американский лидер и сам знатный аппаратчик, как-нибудь да выкрутится (или не будет выкручиваться). Но за всем этим с точки зрения внутренней — в том числе и внутрипартийной — американской политики будет весьма занимательно наблюдать.
Что здесь, пожалуй, самое любопытное.
США не просто не смогут уже сейчас помешать завершающемуся чуть ли не на днях строительству газопровода. Вся уникальная практическая абсурдность ситуации заключается в том, что и сами американские политики это совершенно отчётливо понимают: всё-таки не стоит их при всём при том считать уж совсем замшелыми и обросшими мхом солнечными идиотами. Таких там — как, увы, и везде, — тоже хватает, но в основном это люди всё же скорее прагматичные, решающие какие-то свои конкретные задачи. И вы-таки будете смеяться, но большей частью — задачи вполне себе даже и финансовые. Просто если решения этих задач не совпадают с реальностью за окном, то что ж, путь тогда будет хуже самой этой реальности.
Можно подумать, вы ни разу не видели, как верстается военный бюджет США.
Ну а эти европейские железяки всё равно идут по дну далёкого моря. И ни они сами, ни идущий (или не идущий) по ним газ вообще никому из окружающих не видны. И что там реально происходит, никому, в общем, не интересно. Зато уважаемым людям можно прямо здесь и сейчас срубить вполне реальный, чаще всего политический, но, вполне возможно, и какой-то иной гешефт. Мир, знаете ли, причудлив и разнообразен. И не представитель Демократической партии от штата Огайо Марси Каптур тут первой, знаете ли, такие затейливые комбинации начинала. В этом смысле — традиции в США вообще довольно богатые.
Что тут можно сказать?
Нам пока не очень понятно, добился ли реализации поставленных перед ним целей уважаемый демократический конгрессмен из далекого Огайо. Но реакция по внешнему контуру — что в Европе, что в России — была достаточно предсказуемой.
В Европе в духе того же «театра демократического абсурда» довольно тонко высказался наиболее вероятный преемник нынешней фрау бундесканцлярин Армин Лашет. Что особенно характерно, в интервью польской Rzeczpospolita, которое немедленно перепечатала немецкая Die Welt, разумеется.
В котором оный Лашет даже пригрозил России санкциями, если она предпримет «агрессивные действия против Украины». Правда, сделал это довольно издевательски, по крайней мере на вкус искушённого наблюдателя, добавив ещё, что как раз именно соглашение по трубопроводу между США и Германией даёт инструмент, с помощью которого они смогут «совместно привлечь Россию к ответственности за деструктивную деятельность». Что выглядит уж как-то совсем особенно цинично с учётом того, что, пожалуй, сегодня уже не только весь мир, но даже и самые упоротые польские «западники» и самые записные украинские русофобы прекрасно понимают, что главным бенефициаром «Северного потока — 2» и победителем «транзитной войны» является именно Германия. Которая своих конкурентов, оседлавших что «польский», что «украинский газовый коридоры», просто-напросто сожрала.
«Используют украинский фактор»: почему в Германии заявили о возможных санкциях против РФ из-за «Северного потока — 2»
А русские, в общем, — всего лишь поставщики энергетического сырья. И без них что с «Северным потоком — 2», что с польской и/или даже украинской ГТС вообще ничто никому даже и не интересно — ибо кому нужны эти трубы, если по ним не пойдёт газ, который может быть только «русским» — другого, в общем-то, нет.
В самой России прокомментировали данную инициативу ещё ехиднее.
Тот «поток», который вовсю «работает» сейчас во внутренней американской политике, в их межпартийной и уже, как видим, даже и внутрипартийной борьбе, — к реальному «Северному потоку — 2», проложенному «в железе» по дну стылого Балтийского моря, имеет примерно такое же отношение, как медведь с балалайкой на улицах наших городов в их комиксах к реальному русскому таёжному мишке. Который — пацанам, кстати, не стоит забывать — большой и опасный зверь, так решила природа.
И на балалайке он вам играть вряд ли будет.
Даже ежели станет сыт и оттого будет пребывать во вполне лиричном, игривом и благодушном состоянии своего медвежьего духа. А вот шанс пережить при личной, так сказать, встрече некоторые неудобства, связанные с обвальным приступом диареи, — весьма и весьма высок…
Ну а если серьёзно, то Россия не просто так неоднократно заявляла: ваши санкции — это не наш вопрос. По многим причинам.
В том числе по элементарной — действенные рестрикции по проекту Nord Stream 2 в настоящее время даже чисто технически возможны исключительно в адрес Берлина и Вены, а отнюдь не Москвы.
И это прекрасно понимают и в Берлине, и в Вене, и в Москве, и даже в Киеве с Вашингтоном. И Москве очень было бы, конечно, забавно посмотреть, как Берлин, которому Вашингтон «по условиям сделки» передоверил эти вопросы, будет эти рестрикции по отношению к себе любимому применять.
«Экономическая борьба»: в Москве оценили призыв экс-главы МИД Дании превратить «Северный поток — 2» в пиррову победу РФ
И как это в результате может отразиться на «агрессивной политике Кремля»…
А теперь немного о грустном.
Безусловно, вся эта нынешняя красота, увы, касается только одной конкретной сделки по Nord Stream 2, и вот это вот как раз в Москве очень хорошо понимают — это просто предельно глупо не понимать. История вокруг газопровода стратегически не окончена. Просто потому, что она не существует в этом мире, как знаменитый «сферический конь в вакууме», то есть исключительно сама по себе. Ведь даже и сам «Северный поток — 2» не существует «сам по себе», это просто один из газопроводов достраивающейся гигантской российско-европейской газовой сети. Куда входят и первый Nord Stream, и «Голубой поток» в Турцию, и сам «Турецкий поток». И даже украинские и польские участки ещё базовой, советско-германской ГТС, которые, конечно, сейчас потеряли своё былое значение, но — сомнений нет — борьба вокруг которых будет ещё продолжаться.
Особенно в условиях прогнозируемого европейского стратегического энергодефицита.
Но даже и эта гигантская, ещё не оформившаяся ГТС — лишь часть циклопических трансъевразийских транспортных коридоров. Да, безусловно, очень важная, поскольку речь идёт о транспортировке энергии, а это основа нынешней мировой экономики. Но если говорить совсем уж на перспективу, то сам по себе вопрос стоит значительно шире: по сути, речь идёт о «континентальных», а следовательно, независимых от нынешних «атлантических центров» транспортных коридорах «Восток — Запад» (КНР — РФ — ЕС) и «Север — Юг» (Индия — Иран — Россия — Европа).
И если взглянуть на Nord Stream 2 как на проект, если хотите, узловой для этой «новой» континентальной логистики, то вот тут надо смотреть на вещи максимально трезво: конфликт вокруг проекта, безусловно, со временем может и немного притихнуть. Но учитывая экзистенциальный характер противостояния, существовать он будет, скорее всего, ровно столько, сколько будет существовать сам пока только ещё достраивающийся — причём прямо и непосредственно сейчас — газопровод «Северный поток — 2».
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.