«Приказали чистить снег с осуждёнными, потом избили»: капитан ФСИН заявила об издевательствах начальства
Капитан ФСИН заявила об издевательствах начальства
— Екатерина, расскажите о себе.
— Мне 33 года, я родилась и живу в Челябинске. Ещё в школе решила, что хочу служить в правоохранительной системе.
В 11-м классе я пошла на подготовительные курсы, чтобы поступить в ведомственный институт МВД России, и после школы поступила на юридический факультет, специализация «правоохранительная деятельность». Выбрала именно её, потому что планировала всю жизнь только служить.
«Вели себя ненадлежащим образом»: ФСИН выявила более 40 случаев превышения должностных полномочий своими сотрудниками
Одновременно я училась на очно-заочном отделении и поступила на службу в исправительную колонию №5 на должность младшего инспектора — сначала на декретную ставку, потом (так как моя работа устраивала наше руководство) меня перевели на постоянную должность.
После того как я получила диплом о высшем образовании, мой прежний руководитель повысил меня в должности. Естественно, при согласовании с Главным управлением — все эти документы оформляются через Москву, через ФСИН России. Меня повысили до начальника караула, эта должность относится к руководителям высшего и среднего начальствующего состава.
— Сколько лет вы проработали в исправительной колонии №5?
— До последнего увольнения пары месяцев не хватало до 10 лет.
— Как проходила служба?
— В 2009-м я ушла в декрет. У меня двое детей, погодки. В 2013 году мы с мужем развелись. Мне пришлось рано выйти из декрета, младшему ребёнку был годик, старшему — три.
После декрета я узнала, что планировались масштабные сокращения среди офицерского состава, а на моё место хотели назначить бывшую гражданскую жену моего руководителя, который потом меня избил.
Он просил освободить эту должность, говорил, что, если не соглашусь, меня всё равно уволят.
В 2013 году меня сократили. Младшему сыну тогда ещё не было трёх лет. После того как мне вручили уведомление о сокращении, я обратилась в прокуратуру по Челябинской области, и сокращение отменили. Но на этом наше руководство не остановилось. Меня дважды незаконно привлекали к дисциплинарной ответственности, чтобы уволить по отрицательным мотивам.
Первый вид дисциплинарной ответственности, к которой меня пытались привлечь, — это несуществующий, не предусмотренный законом, называется «строгое указание». Суд признал, что этот вид ответственности действительно не существует. Потом меня сразу же привлекли к строгому выговору.
31 декабря 2014 года меня избили на работе. В тот день я пришла на службу в 8:30 утра. Мне позвонил майор Никитин — замначальника колонии и мой непосредственный руководитель — и по телефону отдал приказ, чтобы я вместе с осуждёнными, будучи руководителем и капитаном, брала лопату и чистила снег.
При своём звании и должности я должна была расчищать дорогу под ногами родственников осуждённых.
Я стояла на улице, ждала, пока выведут осуждённую, но её никто не выводил (потому что ей «было холодно»). А мне приходилось ждать, меня никуда не пускали. Потом я замёрзла и поднялась в кабинет, чтобы просто погреться.
Когда я зашла в кабинет отдела охраны, там уже были сотрудники. Затем пришли Никитин и майор Новосёлов, мой прямой начальник. Когда они пришли, все сотрудники пошли исполнять свои обязанности. Мы с Новосёловым и Никитиным остались втроём.
Никитин закрыл дверь, начался конфликт. А поскольку за два дня до этого Новосёлов угрожал мне и говорил, что «надаёт мне по башке», я включила диктофон на телефоне и положила в карман куртки.
Перед избиением Новосёлов говорил, мол, «ищи другое место». Я ответила, что съездила по колониям, но везде сокращения, и перевестись у меня бы не вышло. Я сказала, что уволиться не могу, потому что мне нужно кормить детей. Старшему тогда было три года, младшему — годик.
Я думаю, что Новосёлов на меня напал из-за того, что я обращалась в суд для снятия дисциплинарных взысканий. Это вызывало у них агрессию, плюс, я им не поддавалась, а со стороны ГУ ФСИН, как мне Никитин говорил, ставили условие: либо ты её увольняешь, либо мы увольняем тебя. Он мне говорил: «Уволься уже», а я отвечала, что не могу.
В 2015 году меня перестали пускать на работу, а потом уволили.
- © Фото из личного архива
— Реагировали ли как-то осуждённые на то, как с вами обращалось руководство?
— Некоторое время я работала с осуждёнными, они видели это отношение ко мне, поддерживали на словах.
— Почему вы терпели шесть лет, прежде чем решили обо всём рассказать?
— Я не терпела. Я обращалась в прокуратуру, много раз была на личных приёмах в Генпрокуратуре, в областной, в администрации президента, в Следственном комитете, в Госдуме — я везде была. Летать в Москву я начала в 2016-м после того, как меня второй раз уволили и я восстановилась.
По закону я не уволена до сих пор. Фактически с 2016 года меня не допускают до службы и не платят зарплату. Я не писала заявление на увольнение.
СК завёл уголовное дело против сотрудников колонии, в которой содержится Цеповяз
В 2015 году меня уволили по статье за несоблюдение условий контракта. А для того чтобы уволить по статье, меня просто не пускали на работу, не открывали мне калитки, я записывала всё на диктофон и выкладывала на YouTube.
Никитин и Новосёлов делали фиктивные записи в подставных ведомостях о том, что я якобы отказываюсь от несения службы, и проводили замену на другого сотрудника. При этом мой отказ фиксировался за полчаса до прибытия на службу, а о замене на другого сотрудника было известно за сутки до моего якобы «отказа». Так они уволили меня в 2015 году, уже после избиения.
У меня есть ответы из ФСИН, что в действиях сотрудников были выявлены нарушения, в том числе коррупционной направленности. Было возбуждено уголовное дело по 116 статье, как на гражданское лицо. Как должностное преступление это дело не расследовалось.
Сейчас Никитин уже на пенсии, а Новосёлов продолжает нести службу. При этом уголовное дело прекратили из-за отсутствия состава преступления после того, как они признались в совершении этого преступления.
Они дали признательные показания о том, что действительно Новосёлов меня бил, Никитин действительно был тому свидетелем.
Была судебно-медицинская экспертиза, я тогда все новогодние праздники пролежала в больнице. На полиграфе их исследовали, полиграф показал, что было нанесено несколько ударов.
Состава преступления не нашли
В пресс-службе ГУ ФСИН России по Челябинской области утверждают, что информация, изложенная в видеообращении Екатерины Шакуровой, не соответствует действительности.
«Жалобы Шакуровой на то, что она якобы была избита своим коллегой, не соответствуют действительности, уголовное дело было закрыто в связи с отсутствием состава преступления», — заявили в пресс-службе регионального управления ФСИН.
При этом в ведомстве подтвердили, что женщина проходила службу в отделе охраны исправительной колонии №5 в период с ноября 2006 по август 2016 года.
Представители областного управления ФСИН также подтвердили, что в мае 2015 года в отношении Екатерины Шакуровой была инициирована служебная проверка по факту неисполнения должностных обязанностей по занимаемой должности начальника караула. По итогам этой проверки она была уволена из органов УИС.
«Шакурова посчитала увольнение незаконным и обратилась в суд. Центральный районный суд рассмотрел её заявление и не нашёл оснований для признания незаконным увольнение истца со службы. Она подала апелляционную жалобу в Челябинский областной суд на решение Центрального районного суда», — говорится в официальном сообщении ведомства.
В челябинском главке ФСИН отмечают, что в сентябре 2015 года Шакурова была восстановлена на службе, а в августе 2016-го вновь была уволена из органов уголовно-исполнительной системы в связи с окончанием контракта.
Шакурова повторно обратилась в суд с требованием восстановить её на службе, однако в ноябре 2016 года Центральный районный суд отказался удовлетворить её требования в полном объёме. Поданная Шакуровой апелляционная жалоба в Челябинский областной суд также не была удовлетворена.