В китайские объятия
В четверг, 8 октября, администрация Трампа внесла в санкционный чёрный список 18 крупнейших иранских банков, фактически окончательно отрезав Иран от международной финансовой системы. Это вызвало болезненный экономический шок в исламской республике и ускорило формирование стратегического союза Ирана с Китаем.
США внесли 18 иранских банков в санкционный список
Помпео уточнил, что эти санкции начнут действовать через 45 дней, то есть после президентских выборов в США 3 ноября, но до того, как победитель вступит в должность 20 января.
Похоже, это та самая «лучшая сделка, от которой Иран не сможет отказаться», о которой Трамп, сияя от удовольствия, говорил весь прошлый месяц.
По замыслу администрации Трампа, это действие может реально задушить режим финансово, заморозив те немногочисленные потоки валюты, к которым Иран имел доступ, и полностью перекрыть импорт необходимых товаров.
Ведь важны не только первичные санкции против иранской банковской системы, но и вторичные: любая страна или компания, продолжающая торгово-экономические отношения с Ираном, тоже попадает под санкции и лишается доступа к американскому рынку и мировому финансовому сектору. Кому нужны такие проблемы? Так Иран превращается в мирового изгоя, полностью переходя в теневую сферу, катастрофическую инфляцию и голодные погромы. И падёт к ногам Трампа, как ожидают 45-й президент США и его советники.
Объясняю, почему это вряд ли случится.
Во-первых, никто не спорит, что санкции США эффективны. Они реально убивают экономику.
«Поскольку Иран изо всех сил пытается найти доллары для оплаты своего импорта, новые санкции создадут кризис ликвидности для режима, затруднив доступ к валюте. Это приведёт к ускорению инфляции уже двузначными числами», — объясняет Марк Дубовиц, исполнительный директор Фонда защиты демократии, вашингтонского аналитического центра «Фонд защиты демократиии» один из архитекторов экономической войны против Ирана.
«Между иранским финансовым сектором и международной финансовой системой всё ещё оставалось несколько точек соприкосновения, и пришло время их отключить», — поясняет действия администрации Трампа Бехнам Бен Талеблу из того же Фонда защиты демократии.
Помпео напомнил компаниям мира о рисках нарушения санкций против Ирана
Собственно, Майк Помпео, госсекретарь США, и министр финансов США Стивен Мнучин, продолжая хирургически убивать иранскую экономику, показывают, что военному конфликту они предпочли войну финансовую.
Ни на одну военную провокацию, которую Иран вёл в течение 2019 года, США не отреагировали военным ответным ударом.
Зато Мнучин, выпускник Йеля и бывший вице-президент Goldman Sachs, всем иранским прокси и бригадным генералам с беспощадностью отличника-ботаника отвечал новой бомбардировкой санкциями. Которые, надо признать, оказались мучительнее и страшнее любой ракетной атаки или ставшей мемом «иранской ядерной программы».
«Наши программы санкций будут продолжаться до тех пор, пока Иран не прекратит поддержку своей террористической деятельности и не завершит свою ядерную программу», — заявил Мнучин. Под террористической деятельностью подразумевается активность Ирана по периметру своих границ в Ираке, Ливане, Афганистане, Йемене, Сирии и т. д., которую Тегеран точно не остановит «по требованию».
Поэтому слова Мнучина звучат как «санкции навсегда».
Но «злому полицейскому» Мнучину противопоставлен «дающий шанс» Помпео: «Наша кампания максимального давления будет продолжаться до тех пор, пока Иран не согласится на всеобъемлющие переговоры».
В общем, мир становится свидетелем силового принуждения сесть за стол переговоров в духе Трампа: дуло к виску, попытка поставить на колени и ударить «партнёра» лицом о стол. И зная менталитет иранцев, их персидскую гордыню, теперь можно представить какой угодно поворот событий, но только не переговоры.
По крайней мере на переговоры с Трампом Иран уже точно вряд ли пойдёт — потому что после всего сказанного ниже просто потеряет лицо.
Притом что последний удар Вашингтона по 18 важнейшим банкам страны — это действительно шоковый удар. Настолько болезненный, что в этот раз Тегеран даже не стал делать вид, что ему не больно.
«В условиях пандемии COVID-19 режим США хочет взорвать наши оставшиеся каналы для оплаты продовольствия и медикаментов, — написал в Twitter министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф. — Иранцы переживут эту последнюю жестокость, но сговор, чтобы уморить людей голодом, — преступление против человечности, против иранского народа» (статистика смертности от COVID-19, несомненно, будет квалифицирована как «преступление против иранской нации»).
На эту новую формулировку Белому дому стоит обратить внимание. Потому что теперь она вводится в официальный оборот исламской республики.
Заместитель главы судебной власти Ирана Али Бакери, который также возглавляет Высший совет по правам человека (существование оного органа звучит в иранском контексте довольно саркастично, но тем не менее), в понедельник, 12 октября, внёс предложение о создании специального отделения для судебного преследования преступлений США и лиц, связанных с санкциями против Ирана.
Предложение Бакери было тут же одобрено главой судебной власти Эбрахимом Раиси, который уже распорядился создать специальный суд.
«Это действительно театральные представления. И мы не говорим, что они (санкции. — Ю.Ю.) неэффективны. Они действительно нанесли серьёзный ущерб», — заявил в понедельник официальный спикер МИД Ирана Саид Хатибзаде. Он охарактеризовал новые санкции как «психологическую войну» и обещал, что правительство заставит США возместить ущерб, нанесённый Ирану.
Пока публичные лица Ирана — глава судебной власти Раиси, глава МИД Зариф, ну и, конечно, верховный лидер Хаменеи — грозят Вашингтону судом и карами небесными, непубличные лица уже начали действовать.
12 же октября, в понедельник, глава Центробанка Ирана (CBI) Абдольнасер Хеммати срочно вылетел в Багдад решать сложные вопросы между Ираком и Ираном: в иракских банках, по разным данным, хранится от $1 млрд до $3 млрд, принадлежащих Ирану как расчёты за экспорт электроэнергии и энергоресурсов. Хеммати также встретился с премьером Ирака Мустафой аль-Казыми и министром финансов Али Аллави.
Глава ЦБ Ирана оценил возможные последствия новых санкций США
Иракцы обещали Ирану вернуть деньги, и здесь весьма важный момент — обещали, но деньги пока в иракских банках, следовательно, у Тегерана связаны руки, чтобы воевать в Ираке руками своих прокси. По крайней мере до президентских выборов в США.
Хотя именно иранского ответа в Ираке Трамп, похоже, опасается больше всего. После январских событий (попыток штурма американского посольства) убийство Сулеймани стало этаким козырем трамповской политики: «Мы не будем воевать, как бы ни провоцировали нас иранцы. Мы отсекли остриё копья, обезглавили ось сопротивления, и мы победили!» Трамп и его военные стратеги опасаются предвыборных провокаций в Ираке настолько, что хотят закрыть американское посольство до выборов. И предъявили ультиматум премьеру аль-Казыми: если случатся ещё нападения на американские миссии, США закроют посольство вообще (лучшего подарка иранцам и придумать трудно).
12 октября данные на 45 американцев (дипломатов и офицеров разведки), участвовавших в «угнетении иранского народа», были оперативно переданы в Министерство разведки Ирана (MOIS). Её глава, Махмуд Алави, обладатель чёрной чалмы священнослужителя и выпускник Мешхедского университета, обещал неминуемое возмездие лицам, «причастным к угнетению иранского народа». Теракты и точечные ликвидации «врагов» — обычная практика для MOIS.
Тут стоит напомнить, что Иран находится на стадии заключения стратегического 25-летнего военно-экономического союза с Китаем.
А это уже совсем другие возможности разведки и оперативных мероприятий во всём мире, и сама формулировка о «возмездии» за «угнетение иранского народа» словно даёт отсылки к израильским спецоперациям 1960—1980-х годов.
К слову, о Китае.
«Продолжают вводить в заблуждение»: в МИД РФ опровергли заявления США о восстановлении санкций ООН против Ирана
9 октября, на следующий день после принятия нового пакета убивающих санкций против 18 иранских банков, глава МИД Ирана вылетел в Китай. Его встреча с китайским коллегой Ван И прошла не в Пекине, как обычно, а в юго-западной провинции Юньнань, граничащей с Мьянмой (Бирмой), Лаосом, Вьетнамом. Красивые виды — джунгли, горы, реки, чайные плантации, лучший пуэр. Но не только.
«Место встречи имеет особое значение: она будет проходить в регионе национальных меньшинств Китая и, к слову, начиная с монгольской династии Юань, в регионе с сильной мусульманской элитой — выходцами из Средней Азии. Юньнань является альтернативным Синьцзяну местом трафика через Бирму всего спектра ирано-китайской торговли. Этому будет способствовать углеводородная инфраструктура, построенная здесь Китаем с участием бирманского военного правительства, а также малых китайских государств типа Шан и Ва», — считает специалист по Китаю, автор книги «Китайская власть» Николай Вавилов.
Парадокс антииранской политики Трампа: именно стратегический 25-летний союз Ирана с Китаем вызвал истерическую реакцию в Белом доме. Но сами американские меры «принуждения к диалогу» толкают Иран в китайские объятия с удвоенной силой. А вместе с Ираном в Поднебесную уходят вся шиитская ось и ключи от Ближнего Востока. И если Тегеран выбивается из долларовой системы и владений ФРС, то уходит в экономическое пространство Пекина?
Отличная работа, господин Трамп!
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.