Сообщения о том, что польские и молдавские военнослужащие начали совместные учения по обеспечению безопасности в районе, прилегающем к посёлку Бульбоака, где 1 июня планируется провести саммит Европейского политического сообщества, не привлекли бы значительного внимания даже с учётом того, что в регионе расположена крупная военная база и полигон армии Молдовы, если бы не вписывались в общую тенденцию усиления доминирования Польши в Восточной Европе.
Особенно учитывая тот факт, чем будут заниматься польские военнослужащие: в частности, авиационным патрулированием дельты Днестра. Мы, похоже, являемся свидетелями нового этапа в военно-политическом освоении Польшей важнейшего в Северном Причерноморье пространства, где ранее из внешних сил присутствовали только американцы. Напомним про фактически постоянное присутствие в регионе ударных подразделений 101-й воздушно-десантной дивизии армии США.
На общем фоне лицемерной нерешительности стран НАТО в отношении конфликта на Украине (воевать в гибридном формате против России готовы все, но перспектива прямого участия в таком конфликте вызывает страх) польская элита проявляет нарастающую решительность. Впрочем, как и всегда в польской истории, накануне больших европейских событий. Польская элита всегда была способна на опережающее действие накануне кризиса. Вспомним её участие в расчленении Чехословакии в ходе Мюнхенского сговора.
Рискнём предположить, что Польша практически победила в борьбе за статус не просто главного союзника США (и, заметим, Великобритании) в Европе, но и центра новой военно-политической коалиции, способной в перспективе заменить НАТО.
Варшава умело воспользовалась и утратой германской элитой вкуса к суверенности, и внутренним кризисом во Франции. Остаётся, конечно, традиционный вопрос, насколько Польше хватит импульса «первого рывка», но здесь есть серьёзный нюанс.
Польская элита впервые за 200 лет смогла сформулировать «большой проект», который почти идеально вписывается в тенденции развития современной Европы и даже её окрестностей. «Междуморье» — проект, по своему геополитическому и геоэкономическому замаху далеко выходящий за рамки классической «польской геополитики», замешанной на внутриполитической борьбе одних радикалов с другими, и хотя бы в этом качестве должен восприниматься серьёзно.
Впервые за полтора столетия «польский геополитический проект» получил не просто некую геоэкономическую базу, но и пространство для развития — большую геополитическую «пустошь», как бы саму собой образовавшуюся в полосе от Винницы до Очакова. В этом пространстве, по сути, есть всё: развитая логистика, в том числе и трубопроводная, ресурсы (от продовольственных до энергетических), промышленность, хотя и технологически устаревшая, но секторально очень перспективная. Нет только одного — твёрдой суверенной власти.
Эту «пустошь» можно будет заполнять не только своими войсками, играющими роль «каркаса», на который будут нанизываться войска восточноевропейских стран — сателлитов НАТО, но и социально-политическими институтами.
Ибо «восточноевропейская пустошь» — пространство разрушенного политического и социального суверенитета.
Признаем: поляки начинают принципиальное «переконфигурирование» европейских границ, которое в том числе касается Белоруссии — не просто союзника России, но части Союзного государства.
Но Польша «от можа до можа» в моменте более чем реальна. И эта конструкция, пусть неустойчивая и раздираемая внутренними дрязгами, будет создавать долгосрочные риски для России даже после завершения СВО, особенно если под контролем Варшавы окажутся значимые регионы Украины.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.