Это прозвучало предельно вовремя.
Владимир Владимирович Путин в речи к 1160-летию нашей государственности в Новгороде сказал не просто важное, но выстраданное им самим.
Он сказал: «Знаете, я то вписывал в этот текст, то зачёркивал такие имена, как Николай II, Ленин, Сталин. Не так уж много с исторической точки зрения прошло времени, чтобы давать полноценные, объективные оценки, лишённые текущей политической конъюнктуры. Но все эти люди сделали Россию великой державой».
Так давно ждал этих слов.
Моя позиция по поводу слов Путина, рискнувшего сказать вслух, что Николай II, Ленин и Сталин «сделали Россию великой державой», а значит, все трое являются «державниками», предельно проста.
Путин прекращает в своей речи Гражданскую войну.
Мой эстетический и социальный выбор известен: тогда я оказался бы на той стороне, где были Есенин и Маяковский, а не на той, где были Бунин и Зайцев. Но это не значит, что моя любовь и моя боль о судьбе Николая Туроверова или Гайто Газданова больше моей любви к Аркадию Гайдару и Михаилу Шолохову.
И мне, конечно же, не мешает Николай II в числе названных Путиным имён. Он руководил моей стороной, нёс свой крест, он испил свою чашу. Это император моей империи, святой моей церкви.
Вопрос только в тех людях, которым кто-то в этом списке по-прежнему мешает, которые зачем-то продолжают «гражданскую войну слов», настаивая исключительно на собственной правоте, на том, что именно их политическая генеалогия верна.
Деникин, Корнилов, Каледин, Кутепов сражались за Отечество.
Фрунзе, Котовский, Щорс, Чапаев сражались за Отечество.
И Махно, кстати, тоже.
Петлюра сражался против нашего Отечества.
Казалось бы, чего ж тут сложного — принять эту данность и жить с ней.
Понять, что отречение Николая II — огромный нравственный выбор, а не поражение.
Понять, что, прежде чем «создать Украину», Ленин победил и разгромил украинский сепаратизм.
Понять, что мы не расхлёбываем чьи-то ошибки, а всю российскую историю целиком, а ошибки у нас только свои, их и надо считать.
Оказывается, сложно это принять и понять.
Едва ли в трезвом уме можно предположить, что молодые красные командиры Жуков, Рокоссовский, Василевский, Баграмян сражались в Гражданскую против Отечества.
Равно как и предположить, что Анатолий Пепеляев и Василий Чернецов не любили свою Родину.
Это поняли самые умные люди русской эмиграции, приняв тот факт, что Советская Россия — тоже Россия.
Это понял и Сталин, возвращавший домой Якова Слащёва и белогвардейца Александра Куприна и вернувший казачьи войска.
Казалось бы, Гражданская война на уровне смыслов была закончена ещё раз уже после Великой Отечественной — например, в 1968 году, когда вся советская страна одинаково была очарована и героем Олега Янковского, и героем Владимира Высоцкого в фильме «Служили два товарища».
Страна поняла: и этот красный, и этот белый — её любимые дети.
Какую огромную внутреннюю работу совершил наш президент, произнеся эти слова не просто в очередную годовщину русской государственности, а в день объявления мобилизации.
Это мой президент.
Он выбрал сторону всего народа, а не сторону сугубо политических кабинетов, сил и сект, говорящих от имени всего народа.
Спасибо ему.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.