— Поводом для нового витка напряжённости вокруг Косова послужило распоряжение премьер-министра самопровозглашённого региона Альбина Курти о том, что местным сербам необходимо в обязательном порядке с 1 августа провести замену личных документов и перерегистрировать свои автомобили по нормам непризнанной республики. В прошлом году Приштина также пыталась заставить сербов устанавливать номерные знаки Косова, что привело к столкновениям на КПП и стягиванию войск Белграда к линии разграничения. Можно ли говорить о том, что нынешнее обострение является новой сознательной провокацией Приштины и есть ли какие-то перспективы разрешения этойситуации?
— Приштина постоянно проводит политику давления на сербский народ и осуществляет по отношению к нему насильственные действия. Подобные действия Приштина прекращать не собирается. Она постоянно чинит препятствия диалогу, предпринимает односторонние шаги, которыми хочет нанести вред сербам Косова. Также Приштина стремится изгнать из края все сербские институции, в том числе исключить регистрационные автомобильные номера и удостоверения личности.
Сейчас премьер непризнанного Косова Альбин Курти с помощью насилия пытается заставить косовских сербов признать это квазигосударство и интегрировать их в его структуру. Собственно, это и есть причина всех проблем.
Я уверен, в ближайшее время Курти продолжит изобретать различные способы запугивания сербов, чтобы сделать невозможной их нормальную жизнь. Это его долгосрочная политика, которую поддерживают некоторые страны Запада.
Нынешнее обострение могло привести к критическим последствиям. Мы знаем о том, что Приштина разработала план занятия северных территорий края силами спецназначения с полным вооружением и техникой.
В рамках этого плана власти непризнанного Косова сконцентрировали силы на севере и с южной стороны реки Ибар, обеспечили запасы горючего, провели заседания так называемого Национального совета безопасности, где проработали все возможные сценарии развития событий.
Войска Приштины были готовы напасть на сербское население, хотя сербы избрали мирный, абсолютно демократический, легитимный способ противостоять поведению властей непризнанного Косова.
К сожалению, сейчас мы наблюдаем лишь частичное разрешение кризиса, так как Приштина отложила свои планы (по замене ID-карт и номерных знаков сербов. — RT) на один месяц (до 1 сентября. — RT).
Мы не знаем, как Приштина будет вести себя в августе. Пойдёт ли она всё-таки на переговоры с Белградом и с представителями сербского народа, чтобы достичь компромисса, или же власти Косова просто выждут месяц, прежде чем снова попробуют навязать свои решения.
Очевидно, что сегодня Приштина злоупотребляет и геополитической ситуацией на международной арене — я имею в виду события на Украине. Приштина позиционирует себя как некий «бастион» защиты западных интересов на Балканах от, как они говорят, «злотворного влияния России» через Сербию.
— Действует ли сейчас Приштина с опорой на Албанию и страны НАТО, в том числе на США?
— Приштина пользуется поддержкой стран, которые признали Косово, причём очень значительной. В частности, поддержка исходит от Албании, создавшей ранее так называемую Освободительную армию Косова, чтобы отнять у нас часть территории.
Однако ключевую роль играют страны Квинты (неофициальная группа государств, принимающих ключевые решения в западном мире. — RT), то есть это ведущие западные страны: США, Великобритания, Германия, Франция, Италия.
Де-факто они имеют наибольшее влияние на КиМ и на Балканский регион в целом, что и проявилось в нынешнем обострении. Только после вмешательства американцев Курти согласился отсрочить замену паспортов и номерных знаков.
Как я полагаю, Курти потерял доверие и поддержку администрации Белого дома, став для него проблемой. Премьер часто позволяет себе совершать поступки, которые не укладываются в русло политики США.
На мой взгляд, сейчас идёт эскалация кризиса в интересах Великобритании и Германии. Лондон и Берлин стремятся ухудшить ситуацию с помощью албанских политических структур в КиМ, иностранных спецслужб и своих специальных представителей.
— Некоторые аналитики видят в возможном силовом разрешении косовской проблемы в пользу Белграда элемент начавшейся перестройки миропорядка, основанного на американской гегемонии. Так ли это?
— На глобальной международной арене происходят тектонические сдвиги. США навязывают однополярный порядок, а такие страны, как Россия, Китай, Бразилия, Индия и другие, желают установить намного более равноправную демократическую систему международных отношений.
То, что происходит на глобальной мировой арене, влияет и на Сербию. Запад требует от нас приведения нашей политики в полное соответствие с его курсом. Нас пытаются заставить свести к минимуму отношения с Россией и принять санкции против неё.
Однако Сербия отстаивает свои национальные интересы. Она стала проблемой (для Запада. — RT), так как не включена в западный антирусский нарратив.
В то же время Сербия находится в ситуации, когда она словно заперта в бочке. Мы окружены странами НАТО и претендентами на членство в альянсе и ЕС. Происходящее сейчас на международной арене не может позитивно сказаться на положении Сербии.
На мой взгляд, нынешним обострением косовского кризиса Запад даёт Сербии понять, что если она не введёт санкции против России, то он начнёт закрывать глаза на провокации и насилие со стороны Приштины.
— Насколько велика вероятность вмешательства Североатлантического альянса в ситуацию в Косове? При каких условиях и в какой форме это может произойти? Ведь в Косове продолжает нести службу полицейская миссия под эгидой НАТО (KFOR), а широко поддерживающая косовских сепаратистов Албания — член альянса.
— Я не верю, что ситуация в Косове и Метохии обострится до такой степени, чтобы потребовалось вмешательство НАТО. Тем более альянс уже вовлечён в этот кризис, так как большую часть KFOR составляют военнослужащие стран НАТО.
С помощью KFOR НАТО оказывает решающее влияние на события в КиМ, особенно на ситуацию в сфере безопасности. Альянс пристально следит за событиями в крае и позволяет себе проводить там учения. Например, в рамках манёвров Defender Europe 2021 войска НАТО, не имеющее отношения к KFOR, провели учения в южной части Косова. Это полностью противоречит резолюции СБ ООН №1244, согласно которой на территории Косова разрешено военное присутствие только KFOR.
— Между Россией и Сербией нет формального военного союза. Однако наши страны, помимо братских чувств, объединяет тесное военно-техническое сотрудничество (ранее Москва поставила Белграду танки, бронемашины, истребители, средства ПВО и противотанковые комплексы). При каких обстоятельствах, на ваш взгляд, Россия может вмешаться в возможный конфликт вокруг Косова? И может ли она оказать какую-либо помощь военного характера, учитывая, что Сербия находится в окружении натовских стран?
— Напомню, что в июне господин Лавров не смог посетить Белград. Как же тогда возможны какие-либо другие непосредственные контакты между нашими странами? Например, сейчас Сербия ожидает поставки камовских вертолётов (Ка-32. — RT) для тушения пожаров, и мы можем только надеяться, что их удастся получить.
Поймите наше геополитическое положение: мы полностью зависим от того, каких людей и какие грузы разрешат НАТО и ЕС пропустить через свои территории. По этой причине нельзя ни опираться, ни делать ставку на Россию в ситуации, в которой она сама ничего не может сделать.
Мы не можем тешить себя ложными надеждами. Да, Сербия не сомневается в поддержке России, в братской любви русского народа, но мы должны осознавать реальное положение дел. Ради себя самих и ради нашего стратегического партнёра Москвы мы не должны считать, что Россия может сделать больше того, что реально.
Сейчас в Косове и Метохии сербы стремятся решить ситуацию мирным, политическим путём без применения какой-либо силы. Мы не хотим войны. Мы стремимся сохранить мир не только в Косове, но и на всём пространстве Балкан. Сербия — нейтральная в военном отношении страна и не собирается вступить в какой-либо военно-политический союз.
При этом мы благодарны Российской Федерации за поддержку в ООН по вопросу непризнания Косова, за энергетическую поддержку, за поставленные нам современные системы вооружения.
— Хотелось бы немного поговорить о современном состоянии сербской армии. Если всё-таки начнётся вооружённый конфликт из-за Косова, то очевидно, что, как и 1999 году, Белград не сможет в одиночку противостоять агрессии НАТО. Но если исключить открытое вмешательство западного военного блока, то сможет ли сербская армия эффективно действовать против сепаратистов и ВС Албании?
— Мы не ожидаем силового варианта развития событий. Сербия намерена решить ситуацию мирным способом. Думаю, в настоящее время ни США, ни ЕС не устраивает сценарий разжигания ещё одного вооружённого конфликта в Европе. По этой логике Запад не должен переступить красную линию и позволить Курти совершить массовое насилие над сербским народом на севере Косова.
Тем не менее мы, конечно же, остерегаемся такого варианта развития событий. У нас мощный оборонительный потенциал, весьма значительные в нашем регионе войска. Наши силы в состоянии помешать возможной попытке Приштины атаковать сербов.
В любом случае мы ожидаем, что если косовский спецназ откроет огонь по сербам, то KFOR выполнят возложенные на них задачи. Они обязаны защищать всех жителей Косова и Метохии.
К тому же сейчас контингентом KFOR руководит генерал из Венгрии. Он трезво смотрит на ситуацию и действительно стремится избежать эскалации насилия. Его роль в последних событиях трудно переоценить. Он успокоил Приштину и ясно дал понять, что KFOR непременно вмешаются.
Со своей стороны Сербия сделает всё возможное, чтобы сохранить мир. Ранее благодаря работе на международном уровне Белграду удалось несколько стабилизировать ситуацию в КиМ. Естественно, в нынешней обстановке важны ещё и усилия Приштины. Этот месяц должен показать её готовность к переговорам.