Дела кузнечные: как древнее ремесло живёт в современной России

К началу 1980-х кузнечное дело в нашей стране почти исчезло, говорит кузнец-оружейник Леонид Архангельский. На излёте СССР он работал инженером на НПО «Энергия», занимался двигателями космических кораблей, в том числе «Бурана» и станции «Мир». С тех пор Леонид стал одним из самых признанных в стране мастеров. Ранее он регулярно устраивал выставки в Центральном доме художника в Москве, а видео в его блоге на YouTube, который он ведёт вместе с дочерью и который так и называется — «Кузница Марии и Александра Архангельских», собирают десятки тысяч просмотров.  

«Патриарх, гуру» — так об Архангельском отзываются его коллеги. По их рассказам, именно он ещё в советское время возродил изготовление дамасской стали. К городу Дамаску эта сталь отношения не имеет, название происходит от тюркского «дамаск» — узор. 

«Тогда, в позднем Советском Союзе, оставались кузнецы, которые до обеда, пока не выпивали, только и делали, что на промышленных молотах ковали ломы да лошадей на ипподромах подковывали, — вспоминает Архангельский. — Художественной ковки не было. На весь СССР оставались десяток-полтора кузнецов». 

• © Фото из личного архива

Ещё студентом Высшего Бауманского училища Архангельский заинтересовался булатом и кузнечным делом. На космическом производстве экспериментировал с металлом, в том числе с дамасской и булатной сталью. В 1986 году он привёз свой нож дамасской стали на фестиваль кузнецов в Подмосковье. 

«Мне говорили, что нержавеющий дамаск невозможно сделать, но я сделал», — говорит мастер.

На том фестивале он занял второе место, через год — первое, стал чемпионом СССР, ушёл из космической отрасли и целиком посвятил себя любимому делу. Тогда на весь Союз толковых кузнецов было человек десять. 

«Бросил всё. Ушёл в сарай на Лосином Острове — кузницу постройки 1930-х годов, где ковали ещё костыли для узкоколейки на съёмках первого звукового фильма «Дорога в жизнь», — продолжает Архангельский. 

В этом сарае мастер ковал несколько лет, часто это были заборы по кооперативным заказам. Но научные изыскания в металлургии не бросал — с распадом СССР появился доступ на металлургические заводы, в НИИ, открылись новые возможности. Тогда и началось возрождение оружейного кузнечного искусства. Кузнецов-оружейников стали приглашать в Музеи Кремля, в Оружейную палату на конференции. 

«Появился спрос на высокотехнологичное оружие по старым технологиям. Появились новые русские. Они хотели дорогих подарков, покупали ножи за $20 тыс. из дамасской стали с ювелирными украшениями», — рассказывает Архангельский. 

Уже в 1990-х, по его словам, в Туле, в Златоусте и в Нижнем Новгороде открылось 70 кузниц, производящих дамасскую сталь. Люди стали заниматься художественной ковкой, возник спрос на кованые перила, ограды.

«В 2010-х Россия вышла на второе место в мире по художественной ковке, оружейному делу — дамасской стали. На первом была Америка, но там совершенно другой спрос, много миллионеров, цену нужно обосновывать своим местом в рейтинге Американской ассоциации кузнецов, прецедентом продаж», — объясняет кузнец. 

От заборов до клинков

Сейчас кузнецы плотно заняты в сфере художественной ковки и изготовления ножей, говорит глава московского отделения Гильдии кузнецов Дмитрий Спиров. Своё предприятие он создал в 2006 году. До этого работал в других кузницах, начинал со сварщика, потом стал менеджером и управляющим. 

• Глава московского отделения Гильдии кузнецов Дмитрий Спиров
• © Фото из личного архива

«Художественная ковка сегодня — это в основном заборы, ворота, калитки, ограждения балконов, лестничные перила, козырьки зданий, решётки на окна. Многие зарабатывают этим. Наш среднестатистический клиент — хозяин коттеджа, строящегося или радикального реконструируемого», — объясняет Спиров. 

К художественной ковке относят производство кованой мебели — кроватей, столиков, качелей, скамеек, мангалов, беседок. А также это ритуальные (кладбищенские) ограды и кресты. Есть мастера, специализирующиеся на малых архитектурных формах — кованых скульптурах. 

Кузнецы-клиночники занимаются изготовлением ножей — охотничьих, туристских, кухонных. Они же изготавливают сабли, мечи, боевые топоры. 

• Кузнечные изделия
• © Фото из личного архива Святослава Орлова

«Но не холодное оружие — его изготовление ограничено законом. Это всё художественные произведения, произведения искусства. Их охотно покупают в подарок», — отметил лидер московских кузнецов. 

Точных статистических данных о том, сколько людей занято в современной России в кузнечном деле, нет. Дмитрий Спиров считает, что примерно 3 тыс. человек работают с художественной ковкой и столько же кузнецов-клиночников. В Гильдии кузнецов сейчас состоят 260 человек. 

Не отходя от кассы

Зарплата высококвалифицированного специалиста по художественной ковке составляет 80—100 тыс. рублей в месяц, в горячий сезон стройки с апреля по октябрь может доходить и до 150 тыс. 

«Всё зависит от заказов — оплата работы сдельная», — уточняет Спиров. 

Но и вложения в кузницу потребуются. Для художественной ковки нужны кузнечный горн, пневмомолот, сварочные пост и аппарат, ленточные пилы, болгарки, вальцы, грузовик для поездок на объекты. Нужно закладывать в затраты и арендную плату помещения. 

Рядовой кузнец на крупном предприятии по производству ножей зарабатывает от 35 тыс. до 50 тыс. рублей, говорит кузнец-клиночник Святослав Орлов. 

«Крупной считается фирма, где работают человек 60 и изготавливают примерно 2 тыс. ножей в месяц», — уточнил он. 

В изготовлении высококачественного ножа принимают участие представители 10—15 профессий — специалисты по термообработке клинка, шлифовке, заточке, а также фрезеровщики, токари и швеи. 

«Универсалов, способных выполнять все необходимые операции, работающих в одиночку, можно в нашей стране по пальцам пересчитать», — говорит Орлов. 

Такой мастер-универсал может зарабатывать до 100 тыс. рублей в месяц.

Налёт ржавчины 

Несмотря на достигнутые успехи, кузнецы считают, что сейчас отрасль переживает сложный период. 

В начале нулевых спрос был настолько велик, что даже рекламы не требовалось, достаточно было на заборе написать «Художественная ковка» и номер телефона оставить — от заказчиков отбоя не было, говорит глава гильдии Спиров.

«Заказов было столько, что коллегам отдавать приходилось. У меня два цеха работало. Сейчас остался один. Многие вовсе были вынуждены уйти с рынка. После введения антироссийских санкций клиентов стало меньше», — сетует он. 

Российским кузнецам стало трудно конкурировать с потоком дешёвых штамповок из Китая и Ирана. 

«Наше производство дороже — это искусство. Кованый вручную листик в десять раз дороже штампованного китайского. Но из-за экономических проблем люди ищут товар подешевле, им эти штамповки подсовывают вместо настоящего кузнечного произведения», — объясняет Спиров. 

С ним соглашается кузнец Святослав Орлов. 

«Закупочная цена на китайский нож — $20. Здесь его продают по 7—8 тыс. рублей, а он тупится от огурца. Обыватель этого не понимает», — говорит кузнец. 

Леонид Архангельский также указывает на серьёзные проблемы в отрасли. 

«Раньше у нас в Центральном доме художника люди покупали ножи по $1 тыс. сумками. Сейчас изделия по такой цене никто не берёт, — говорит мастер. — Кузнечное дело — это искусство, а искусство — это роскошь и существовать без платёжеспособных ценителей, меценатов или государственной поддержки не может». 

Девушки в ударе

Однако спрос на профессию довольно велик. Среди сотен тысяч подписчиков кузнечных YouTube-каналов много желающих научиться работать с молотом и наковальней. Для некоторых кузниц проведение мастер-классов для новичков даже стало одним из способов заработка, отмечает Спиров.  

И это неудивительно, ведь ближайший специализированный колледж для кузнецов находится в Минске. Российские высшие учебные заведения и колледжи готовят не кузнецов, а специалистов декоративно-прикладного искусства, где художественная ковка — лишь одна из дисциплин.

В Абрамцевском художественно-промышленном колледже имени Васнецова в подмосковном Хотькове готовят специалистов по художественному металлу. Кузнечное дело здесь изучают на первом курсе, а затем студенты в течение почти четырёх лет знакомятся с чеканкой, ювелирной гравировкой, эмалированием. Поступают в колледж после девятого класса средней школы. 

• В кузнечной мастерской Абрамцевского колледжа
• © Фотография предоставлена администрацией колледжа

В помещении учебной мастерской горит кузнечный горн, студенты работают у наковален. Имеется тут сварочный аппарат и другой инструмент. На стенах висят образцы работ — стальные маски, подсвечники в виде совы, образцы кованых решёток с заклёпками. 

Большинство учащихся — девушки, их в колледже 57%. Девушки учатся делать различные художественные элементы, например завитки. Студентки весьма ловко обращаются с пневмомолотом, а дело это совсем непростое — удар регулируется нажатием ножной педали. Слишком сильно надавил — заготовка расплющится и уйдёт в брак. И аппарат этот небезопасный. При неправильном обращении поковку может выбить и серьёзно покалечить руки — или клещи угодят в живот. Но девушки всё делают грамотно и с гордостью демонстрируют собственноручно выкованные кузнечные клещи. 

Вектор развития

Сегодня большинство кузнецов в России — самоучки. И мастер-классы — самая доступная форма обучения. Групповые занятия обычно идут по определённой программе изготовления простейших изделий: гвоздь, брелок, сувенирная подкова, кочерга и простейший нож куябрик (он же белёвский нож). Каждый такой курс стоил до недавнего времени от 15 тыс. до 20 тыс. рублей. 

Большинство учеников — сотрудники IT-компаний, ищущие замену надоевшим фитнес-центрам, а также мужчины, получившие подарочные сертификаты от супруг в виде оригинального подарка. Но иногда приходят и те, кто задумался о получении новой профессии. Некоторые потом оборудуют мастерскую в гараже или на дачном участке, продолжают осваивать кузнечное дело самостоятельно. 

Единственное в Москве лицензированное частное учебное заведение, предлагающее обучение на трёхмесячных курсах кузнецов даже с присвоением разряда, — Русская академия ремёсел. Преподаватель курса — кузнец-оружейник Вадим Куличкин — ведёт его с 2014 года. 

«Сюда приходят люди мотивированные — кто-то получить навыки для хобби, кто-то надеется освоить профессию», — рассказывает наставник. 

За три месяца научить кузнечному делу нельзя, «можно лишь дать импульс, вектор развития», утверждает Куличкин. Этой профессии надо учиться всерьёз — с этим согласны все опрошенные эксперты.

«Чтобы стать кузнецом, надо ковать. Брал железку в левую руку, молоток в правую — и тюк-тюк. Учителей тогда не было, литературы никакой не было, интернета не было. Мне подарили чешскую книжку по художественной ковке», — вспоминает о своих первых шагах в профессии Леонид Архангельский.

Отсутствие профессионального образования приводит к тому, что «самоучки делают барахло», сетует мастер. Он привёл в пример опыт Великобритании, где без диплома соответствующего учебного заведения получить заказ на ковку невозможно. В Германии по цеховой традиции старой Европы подмастерья демонстрируют свои навыки мастерам, и те решают, могут ли они открыть своё дело. В Японии это позволяют лишь тем, кто проучился у мастера не менее шести лет. 

Но в современной России системы обучения кузнечному делу пока не сложилось. В ученики кузнецы берут неохотно — кто-то ссылается на отсутствие мест в кузнице, другие жалуются на легкомысленное отношение неофитов к учёбе. Попытки признанных мастеров создать свои академии успехом также не увенчались.  

Вот и учатся люди по видеороликам в интернете. «Кую второй год, оканчиваю академию YouTube», — говорит один из начинающих кузнецов.