Шептали на ухо и закрывали камеру: как проводят экзамены для мигрантов на владение русским языком

Иностранцы, работающие в России по патенту, получающие разрешение на временное проживание (РВП), вид на жительство (ВНЖ), а тем более претендующие на получение российского гражданства, должны владеть русским языком. Таковы требования закона. Необходимо уметь не только говорить, понимать сказанное, но и читать, писать. Для получения патента достаточно элементарного уровня. Получающий же ВНЖ должен владеть языком настолько свободно, чтобы самостоятельно провести переговоры по решению житейской проблемы любой сложности, написать запрос в госучреждение. Заодно выучить основы российского законодательства — уметь оперировать ими на русском. Тестирование этих знаний проводят лицензированные учебные центры: экзаменуют и выдают соответствующие сертификаты.

Однако существенная часть гастарбайтеров не владеет русским даже на «уровне патента». И речь не только о нелегальных мигрантах, живущих и работающих в России без должного оформления, — часто не знают язык и те, кто получил патент или РВП. 

На станции «Прокшино» московского метрополитена надписи указателей продублированы на узбекском и таджикском: от этой станции идут автобусы к миграционному многофункциональному центру Сахарово. На первый взгляд, вполне логично: людям должно быть удобно. Но тут нужно вспомнить, что в миграционный центр едут оформлять те же самые патенты, РВП, ВНЖ и гражданство — клиенты обладают сертификатом о знании русского языка.

«Где взяли сертификат? 5 тыс. рублей заплатили?» — поинтересовался губернатор Калужской области Владислав Шапша в местном миграционном центре у подававшего документы на оформление патента.

Сертификат о знании русского языка у подателя имелся, но только по-русски он, как заметил Шапша, «ни бельмеса».

«Таких там в миграционном центре было предостаточно. Мне вообще показалось, что количество людей, которые разговаривают на русском языке, ограничивается ровно сотрудниками миграционного центра», — прокомментировал Владислав Шапша сложившуюся ситуацию в интервью RT.

На экскурсию в миграционный центр губернатор пришёл явно подготовленный — знал даже таксу: 5 тыс. рублей за липовый экзамен.

«Можно и ни бе ни ме, но это дороже»

Большинство читателей либо сталкивались лично, либо имеют представление об экзаменах на водительские права или прохождение техосмотра. Борьба с коррупцией заметно усложнила прежние схемы покупки прав или диагностической карты. Но не ликвидировала. Логично, что и сертификаты о знании русского языка покупаются точно так же.

Для начала я позвонил в один из центров тестирования в самой Калужской области. Сказал, что хочу договориться о сдаче экзамена своих работников из Таджикистана. «Мы в данный момент на сертификат не тестируем, вам лучше сдавать экзамены в самом калужском МФЦ. И у них получить сертификат, — объяснила мне сотрудница. — Просто у нас тут видите, что творится».

Она имела в виду проверку калужской прокуратурой системы выдачи сертификатов — началась после визита Шапши в МФЦ. В ходе дальнейшего разговора стало понятно, что мораторий на тестирование в этом центре касается не всех. «Если ваши сотрудники языком действительно владеют и вы в них уверены, то, пожалуйста, пусть приходят — экзамен примем, сертификат дадим», — согласилась собеседница.

Но по легенде мои друзья из Таджикистана русского вообще не знают, поэтому пришлось искать другое место.

«Как сдать экзамен человеку, который вообще не разговаривает по-русски? Звоните по номеру +7 (495) ####### или  +7 (812) #######. Наш менеджер всё подробно вам объяснит», — такую рекламу я обнаружил на сайте уже столичного центра.

Согласно заявленной информации, он работает по лицензии, офис в центре Москвы, располагает филиалом в Санкт-Петербурге. Контора солидная.

Позвонил. Мой номер записали, а через несколько минут связались через WhatsApp. Для начала я уточнил, можно ли вообще не приходить на экзамен: заплатить и получить сертификаты с доставкой на дом. «Это уже давно невозможно — весь процесс записывается на камеру, потом проверяют», — пришёл мне ответ в переписке с анонимом по WhatsApp. Зато успокоили: «Если они вообще ни бе ни ме, то поможем. Но это будет дороже».

Про письменную часть объяснили, что это «вообще не проблема». А про устную — что заранее пришлют вопрос. На который на камеру надо ответить по-русски: «Пусть выучат ответ дома».

«Мы на родном языке общаемся»

Для проведения эксперимента мы нашли Адылбека — гражданин Киргизии, 20 лет. В Москве всего два месяца. По-русски вообще не говорит. Ну разве что «привет» и «спасибо». Русскую речь понимает скорее интуитивно, что, впрочем, не мешает ему работать курьером.

«Дорогу к клиенту смотрю в навигаторе на смартфоне, у самого клиента надо просто оставить заказ и улыбнуться. Деньги даже пересчитывать не требуется — всё по безналу. А внутри самой службы доставки я работаю с киргизами — мы на родном языке общаемся», — объяснил мне Адылбек через переводчика, своего друга.

Собственно, пришлось на экзамен брать и друга — кто-то же должен объяснить Адылбеку действия перед следящей камерой и прочие операции.

Киргизия входит в ЕАЭС. Её граждане имеют право работать в России без патента. Поэтому мы заявились на экзамен по русскому языку для претендующих на ВНЖ. В ММЦ Сахарово такое тестирование стоит 3,5 тыс. рублей. Но там, видимо, нужно заранее записываться. Да и ехать неблизко — в Новую Москву. А тут центр города, пешком от метро, без очереди в любое время. Но и стоит 6 тыс. рублей плюс 1 тыс. рублей «за помощь».

Список вопросов письменного и устного заданий мне прислали. Посмотрел, и стало очевидно: Адылбек с ними не справится.

«Как по-русски попросить — не знаю»

Среди ожидающих в коридоре центра тестирования по-русски между собой говорили многие. Например, пара молодых ребят с восточной внешностью, скорее всего, студенты. А для иных, как я понял, он просто родной: при мне сдавали тест люди из Приднестровья, с Украины. Даже африканцы отвечали сотруднику центра на русском. Но были и такие, с кем администраторы общались на… их родных языках.

• RT

«Выучили дома ответ?» — проходя по коридору, по-русски поинтересовался один из администраторов у какого-то прибывшего на экзамен мужчины. Тот лишь тяжело вздохнул.

Оказалось, что Нурислама мы могли с собой и не брать — как минимум пара администраторов центра говорили по-киргизски. Позже стало понятно, что рядом работают и говорящие по-узбекски и по-таджикски.

Для начала администраторы сами протестировали Адылбека. Попросили на русском назвать возраст, имя и отчество. Имя и возраст Адылбек назвал, а отчество не смог. Сотрудников такой уровень знаний удовлетворил. Но бывают клиенты, которых провести через технологию «помощи» невозможно. В частности, которые и на родном-то языке писать не умеют.

• RT

Это чем-то напоминало купленный экзамен по вождению. Даже если ты не умеешь управлять автомобилем, под камерой необходимо сесть на водительское кресло, завести двигатель и тронуться с места. И этого за тебя даже самый коррумпированный гаишник не сможет сделать.

На письменном экзамене нужно было ответить на 36 вопросов. Где-то выбрать правильный ответ из предложенных. А в иных пунктах и написать своей рукой по паре предложений — объяснить действия в той или иной жизненной ситуации. Читать и писать по-русски Адылбек не умеет вообще. Однако написал. Причём своей собственной рукой! Рядом с ним встала сотрудница центра и на киргизском диктовала ему, что писать. Местами даже не отдельные слова, которые на слух целиком воспроизвести сложно, а просто буквы. В Киргизии же кириллица — с написанием русских букв у Адылбека проблем нет. А чтоб на камере не видно было, как она наклоняется к его уху, просто закрывала её спиной — якобы просто стоит рядом с экзаменуемым. Из восьми человек, сдававших экзамен в той аудитории, так на ухо подсказывали ещё троим: одному киргизу и двум таджикам.

«У меня в середине экзамена шариковая ручка перестала писать, — делился потом впечатлениями Адылбек. — По-русски попросить не могу — не знаю как. А по-киргизски побоялся. Знаками ей показал...»

Устный экзамен же был ещё проще. Адылбека попросили назвать имя лучшего друга, сказать, где он с ним познакомился. Выучили с Адылбеком первую фразу ответа. Включили камеру. Адылбек наизусть произнёс. Камеру выключили. Выучили вторую фразу. Снова включили, Адылбек снова произнёс.

Дальше Адылбек заплатил 7 тыс. рублей. Из которых 6 тыс. рублей вписали в какую-то ведомость и убрали в кассу, а 1 тыс. рублей сразу отложили в отдельный конвертик — видимо, гонорар помощника.

Через три дня мы получили сертификат Адылбека. Самое главное — сертификат указывал, что Адылбек «подтвердил владение русским языком, знание истории России и основ законодательства Российской Федерации на уровне, соответствующем цели получения вида на жительство».

Сертификат мы оставили Адылбеку на память — когда выучит язык, сможет и сам его прочитать.