«Для них важна поддержка»: психолог-волонтёр — о помощи раненным в ходе спецоперации бойцам

Альбине Габдуллиной 32 года, родом она из Казани. Альбина работает детским и семейным психологом более шести лет, а сейчас безвозмездно оказывает  психологическую помощь жёнам и родственникам раненых бойцов.

— Когда и почему вы решили стать волонтёром?

— Я уже много лет занимаюсь благотворительностью, но именно сейчас все мои силы и энергия идут на поддержку наших ребят. В начале сентября мне позвонила знакомая. Её супруг оказался в госпитале с тяжёлым ранением. Морально ей было тяжело это перенести. Она попросила приехать, побыть с ней, поддержать как психолог. Через некоторое время она рассказала обо мне как о специалисте знакомым, чьи родственники также лежали в Бурденко — почти все семьи военнослужащих общаются между собой. Одновременно я узнала из чата наших одноклассников, что парень, с которым мы сидели за одной партой, тоже в госпитале. Я нашла его и начала за ним ухаживать. За весь этот период я встретила трёх своих знакомых. 

— Как медицинский персонал относится к вам?

— С медперсоналом мы сдружились. Они благодарны за помощь, и я не перестаю восхищаться их тяжелейшей работой. Я бы хотела отметить профессионализм команды врачей и медицинского персонала. Сложнейшие операции, должный уход. Порой кажется, они совершают невозможное. Но не всегда, конечно, у них есть возможность уделить достаточно времени каждому. Поэтому я помогаю медсёстрам — сижу рядом, держу за руку, помогаю поесть, всячески слежу за ребятами.

• Альбина с Кораном и святой водой
• © Фото из личного архива

— Расскажите, легко ли устанавливать связь с ранеными и их родственниками?

— В большинстве случаев родственники раненых бойцов не просто открыты для помощи, они её ждут и просят. Ко мне подходили мамы и просили читать Коран на арабском своим сыновьям. Здесь нет разницы, какой ты религии, где ты живёшь. Это всё энергия молитвы, добра и веры в то, что дорогой человек скоро встанет на ноги.  

Почти со всеми бойцами и их родственниками я на связи даже после их выписки или перевода в другие госпитали. Для меня очень важно видеть динамику, прогресс восстановления. А для них важна поддержка. Я считаю очень значимым и то, как мы провожаем своих мужчин: нужно поддерживать их молитвами на этом опасном пути, ни в коем случае не жалеть и не настраивать себя на печальный исход. С какой энергией мужчина уходит исполнять свой долг  — это очень важно. Здесь, в госпитале, это особенно ощущается: энергия веры и любви буквально ставит людей на ноги. 

• Раненый боец из Чечни Сайфулла
• © Фото из личного архива

На фото, где изображена большая семья, — это родные бойца Сайфуллы из Чечни. Я познакомилась с ними в госпитале. В семье всего 12 детей. Сайфулла — старший. Отец отправился за ним на фронт в сентябре, но встретиться им не удалось. Сайфулла был ранен. Ранение было серьёзным, задет спинной мозг. Отец первым делом в отпуске отправился к сыну в госпиталь в Балашиху. А я смогла слетать в Грозный к их семье, поддержать.

• Семья бойца Сайфуллы
• © Фото из личного архива

Эта семья настолько сплочённая, я лишь изредка встречала столько силы и веры в людях. Старшие дети ухаживали за младшими. Они все — друг за друга, сплотились вокруг своего бойца, но они не плачут над ним, а верят в его выздоровление. Радима, мама бойца, сказала, что очень рада, что хоть и в такой непростой ситуации, но на пути оказались добрые и отзывчивые люди: врачи, медсёстры, волонтёры. И я не могу передать словами, что значит поддержка и вера огромной семьи.

— Вы получаете множество благодарностей от родных. Расскажите о судьбе бойца Д., которого врачи госпиталя им. Бурденко фактически вытащили с того света после тяжёлого ранения в голову?

— Он был ранен ещё в июле. Тяжёлое ранение в голову, задет речевой аппарат. Врачи говорили, что процесс восстановления будет долгий. Я поддерживала его родителей, привозила массажёры, старалась помочь во всём. Отец и мать буквально жили рядом с ним. Сила молитв наших родителей, вера в то, что всё обязательно будет хорошо, творят чудеса. Он был в нескольких филиалах, перенёс несколько операций. Сейчас уже начал ходить и разговаривать, хотя ещё полгода назад никто не давал гарантий, что он вообще выживет. Даже врачи удивляются, как хорошо и стабильно идёт восстановление.

• © Фото из личного архива

История Д. невероятна ещё и тем, что из пекла его доставал командир взвода. Отец бойца очень хотел его найти, чтобы поблагодарить за спасение сына. Если бы не он и не своевременная медицинская помощь — бойца бы потеряли. Мы помогали отцу в поисках и узнали, что взводный тоже был ранен и находился в госпитале в Нижнем Новгороде. Я попросила своих друзей отыскать его и навестить. Скоро офицер прибудет в Москву, чтобы познакомиться с семьёй бойца, которого героически спас.

Такие парни, как он, — другие, в них есть дух бойца. Порой придёшь навестить ребят и даже чувствуешь себя хрупкой девушкой, эти мужчины невероятно сильны духом. Но они не кичатся своими подвигами и просто скромно опускают глаза: «Работа!»

— Какие ещё необычные случаи вы помните?

— Один боец прибыл в тяжёлом состоянии. Помимо всего прочего, у него были осколочные ранения глаз. Когда он вышел из комы, то не мог говорить из-за трубки. В какой-то момент я заметила, что он начал шевелить пальцами одной руки. Приподнимал правую руку и начинал водить пальцем. Я сначала не понимала, а потом догадалась — он рисует в воздухе буквы. Первым делом он спросил: «Я дома?» Я начала массажировать и разрабатывать ему правую руку, и уже через неделю он начал потихоньку писать буквы на бумаге. Вскоре его перевели из реанимации в обычную палату. За десять дней хорошего лечения и ухода был явный прогресс. Он начал просить есть, шептать губами. Сейчас мы с ним на связи, он проходит реабилитацию. Он ещё не бегает, конечно, но ходит уже хорошо.

• Одноклассник Альбины, к которому она приехала первый раз в госпиталь
• © Фото из личного архива

— Быстро ли родственники находят своих близких, попавших в госпиталь?

— Это может занять некоторое время. Поэтому мы иногда помогаем в поисках, рассылаем информацию среди знакомых жён и матерей бойцов. Они же все общаются, поддерживают друг друга.

Так мы вместе с другими родственниками искали семью бойца, который лежал в коме. С разрешения медперсонала сфотографировали тату на его руке «За ВДВ» и отправили в несколько чатов в разных регионах. Через четыре дня нашлась его жена.

У них двое замечательных детей. Когда жена прилетела, он очень быстро пошёл на поправку. Жена не оставляет его. Это пример нашим женщинам, как важно быть верной любящей женой для своего мужчины — они чувствуют всё.

• © Фото из личного архива

— Как складывается судьба бойцов, которые уже успешно восстановились и выписались?

— Я продолжаю следить за жизнью почти всех ребят, мы общаемся, стараюсь их навещать. Конечно, много судеб проходит, много историй. Есть те, кому предстоит ещё долгое восстановление: их направляют в реабилитационные центры, в санатории. Многие хотят продолжить исполнять свой долг. Был боец, который очень тяжело шёл на поправку. Врачи говорят, что достали его с того света. Когда он стал выздоравливать, то начал ходить по палатам, поддерживал раненых ребят. Одной из медсестёр он сообщил, что уходит обратно на фронт. Хотя и комиссия его не пустила, и мать не хотела отпускать — но он всё равно пошёл добровольцем. Какой бы дальше человек ни выбрал для себя путь, одно я могу сказать точно: когда рядом с раненым есть близкий человек, который молится и постоянно источает энергию надежды и веры, то происходят чудеса. Я живу фразой: «Сила в вере: в Бога, в любимого человека и в победу!»