«С тревожным ли сердцем мы вступаем в новый год? А когда оно у нас было спокойным? Как видим, что бы мир ни делал, в какой бы круговерти ни пропадал, культура не просто выживает, а колосится. Потому что кризисное время для искусства наиболее благотворно. Суть искусства — конфликт. А конфликты, как мы видим, неисчерпаемы. Так что не будем торопиться с отчаянием».
«Хотя, если вникнуть в высказывание епископа Стальяно, всё станет не таким абсурдным и не таким ужасающим. Говорил епископ о том, что современный образ Санта-Клауса — продукт маркетинговых технологий одной компании, выпускающей газированные напитки. Красный цвет кафтана Санта-Клауса и его диабетическое ожирение намекают на это. А сам Санта стал олицетворением общества потребления — передним краем ежегодного денежного мракобесия. Ведь именно под Новый год тратятся астрономические суммы на индустрию Рождества — бесконечные ёлки, украшения, иллюминация, корпоративы, деликатесы. И подарки, подарки, подарки...»
«Так скажем, литературные премии — это будто нечто из прошлого благополучного времени. Из времени, когда мы делились своими фотографиями из Рима и Флоренции, из времени, когда люди носили лица вместо масок и ещё умели говорить о чём-то, кроме того, что кто-то опять неудачно привился. В грядущую субботу объявят победителя самой интересной литературной премии России — «Национальный бестселлер», и книги автора, который станет лауреатом, скорее всего, будут сопровождать нас в ближайший год на прилавках магазинов и в разговорах о том, а кто что нового прочитал».
«Россия — страна высочайшего уровня кибербезопасности, потому что здесь делают одно из лучших в мире антивирусных ПО и совершенно точно лучшие программы по обучению компьютерной грамотности в компании Kaspersky. И уж конечно, в России вполне может появиться свой сервис для видеоконференций, свой видеохостинг, ведь есть же свои социальные сети, свои мессенджеры. Своё — не означает враждебное всему остальному, закрытое, отгороженное от глобального. Своё — это просто то, что сделано здесь, чтобы приносить здесь же деньги».
«Россия в некоторой степени чувствует свою ответственность за отвалившиеся от неё части. Тут важно отметить, что части эти не были колониями, они были полноценными участниками грандиозного проекта, который взлетел и даже вышел на орбиту, но впоследствии затонул в мутных водах сомнительных стремлений к лучшей и неизведанной жизни. Собственно, оттого у нас и таджикские дворники, оттого у нас кругом самса с шаурмой вместо беляшей с калачами, оттого у нас геттоизированные школы и не говорящие по-русски таксисты. И если с шаурмой жить как-то можно, то со школами нужно работать».
«Нам казалось, что мы непозволительно тесно связаны со своими гаджетами, но вот пришёл и уже ушёл 2020 год — и мы поняли, что та зависимость вообще ничего не значила по сравнению с нынешней необходимостью: кроме гаджета, уже ничего не нужно, но без него жизнь, в том числе и культурная, мгновенно заканчивается. Нет необходимости вставать с дивана и делать зарядку или ехать на встречу. Есть необходимость не забывать вовремя заряжать смартфон и надевать для встречи в Zoom хотя бы футболку».
